– Нам наших турхаудов жалко, – разом нахмурились «близнецы». – Уж не собрался ли ты их на верную смерть послать?

– Нет, – улыбнулся Огнегор. – Я потому твоих великих воинов и просил в малом числе. Охраной они будут – моей и военачальников Бугры-горы. В гущу битвы их посылать не стану, слишком они ценны.

– То дело, – ответ, похоже, Змея устроил. – Осталось решить, как именно нам их к тебе переправить. Границы Великой степи русичи пуще глаза стерегут, да и возле наших гор застав понатыкали, камню некуда упасть. В Норы-то малый отряд турхаудов тайными тропами просочился, а вот как по Руси пробираться будут, то задачка. Не близок путь от Сорочинских гор до Соколиных…

Заранее продумывая разговор со Змеем, Огнегор ожидал, что речь в какой-то момент пойдет о том, что для колдуна важнее – время или средства. При торге условия сделки имеют большое значение, а хороший делец во всем выгоду ищет. Например, время можно потянуть, чтоб сберечь силы. Или, напротив, приложить усилия – и сократить время. Сейчас хозяин Бугры-горы должен был сделать выбор. С одной стороны, он мог ждать турхаудов еще полгода, ведь неизвестно, когда удастся определить точное расположение яроместа. С другой же – лучше, чтоб ордынцы под рукой были, так спокойней. Огнегор решил жертвовать средствами.

– Похоже, мы с тобой и в самом деле одинаково думаем, – чародей достал небольшой ларчик и, раскрыв его, показал содержимое Змею. – Загодя отыскал я у себя десяток амулетов особых, для отвода глаз. Если турхауды их на шею наденут да на кружки́ в центре нажмут, укроет их завеса невидимости: ни человек, ни зверь их нипочем не заметит и не учует.

– Полезные, – «близнецы» аж запыхтели от жадности. – Нам бы сотню-две таких… а то и тысячу…

– К сожалению, делать их невероятно сложно, – с грустью вздохнул Огнегор. – Мы, колдуны, не всесильны. Да и век этих амулетов недолог, через шесть дней после пробуждения испарятся их чары и станут они бесполезными безделушками.

Почти не соврал. Создавать подобные амулеты особого труда не составляло, но то, что эти колдовские вещицы быстро растрачивают заложенную в них волшбу, было чистой правдой.

– Так что главное, чтоб турхауды в дороге не задерживались, – закончил хозяин Бугры-горы, едва скрывая довольную улыбку.

Вот так средства сокращают время. Змей, похоже, подвоха не уловил, он радовался подарочкам, как дитя малое. Подвинув ларчик к себе поближе, произнес:

– А еще нам бы связь крепкую наладить, чтоб срочные вести передавать…

Огнегор неторопливо и картинно, будто трюк показывал, вытащил из-за широкого пояса небольшое зеркало:

– И про это я подумал, вот, приготовил тебе еще один подарок.

– Да ты прям чародей, – разом ухмыльнулись «близнецы».

– Не без того, – усмехнулся в ответ Огнегор. – Это особое зеркальце, парное. Одно у меня останется, другое – на, возьми. Как придет нужда, будем через него говорить. Держи у себя в палатах, отряди кого-нибудь за ним присматривать.

В сокровищнице Бугры-горы парных зеркал разных видов и размеров хватало, отдать одно союзнику – не велика потеря. Змай принял дар, покрутил в руках, разглядывая, и тут Огнегор сообразил, что у Горыныча нет ни карманов, ни сумы. В руках, то есть в лапах дары понесет? Как бы не раздавил ненароком или не выронил. Змай тем временем вытряхнул в горсть амулеты из ларца, приложил их к мощному предплечью, и… они исчезли, втянулись под чешуйчатую кожу. За амулетами последовало и зеркальце. Вот это да! Неплохие «карманы»!

– Отлично, отлично, – объявил довольный собой срединный «близнец», наверняка приметив, как округлились глаза у Огнегора. – Годные дары, полезные.

Повелитель Громовых Палат лишь торопливо отпил вина, скрывая смущение. Гость-то, оказывается, совсем не прост! То превращающиеся в плащи крылья и вживленный в тело камень, теперь вот это… а ведь колдун мнил себя знатоком по гадам Ужемирья… Что ж, век учись…

Огнегор не сомневался, что уже скоро отыграется. Главный-то подарочек впереди, он наверняка сильно удивит Змея Горыныча. И удивит неприятно.

Свет взаймы

Усадьба пылала. Пламя рвалось из окон палат, обдавало жаром, бросалось искрами, но стены и балки перекрытий еще держали. А на самом верху, на краю еще не охваченной огнем крыши, жались друг к другу двое. Худая старуха и мальчонка лет пяти. Дыма было немного, так что обреченных Алеша видел ясно, их видели все, сбежавшиеся на пожар, только видит око… Чтобы вытащить замешкавшихся бедолаг, нужно было пробежать меж чудовищных факелов, в которые превратились стерегущие подъезды к крыльцу вековые осокори [18], высадить дверь, подняться наверняка уже занявшейся лестницей и вернуться, волоча за собой спасенных.

– Ой, горе-то какое! – заходилась воем простоволосая тетка в подоткнутой юбке. – Ой, горе горькое!

Рядом бессильно сжимал кулаки седой здоровяк и беззвучно роняла слезы молодка с опаленными косами. Осенняя сушь выпила ближайшие колодцы, превратив приусадебный пруд в ямину с потрескавшимся дном.

– Ой, горюшко… – завела свое тетка.

На нее зашикали, но Алеша больше не мог просто стоять. Вырвав из рук недотепы с перемазанной щекой свернутую в кольца веревку, богатырь быстро пошел, почти побежал вперед, выбросив из головы все мысли, кроме одной. Проскочить под сплетеньем полыхающих ветвей и добраться до крыльца. Дверь, даже такую, он вышибет, а дальше… будет дальше. На самом краю огненного желоба китежанин остановился. Не из страха, прикидывая, как ловчей броситься вперед, и тут за спиной простучали копыта.

«Садись! – ворвалось в голову. – Поскачем. Проскочим!»

Размышлять, что это тут за диво, было некогда. Схватившись за гриву, Алеша взлетел на спину неоседланного, явно сорвавшегося с привязи коня, огромного, золотистого, со словно бы закопченными ногами.

«Держись, – велел все тот же голос. – Крепче».

Буланый рванул с места в дикий галоп. Богатырь припал к вытянутой в струну шее, помня, что над головой сплетаются охваченные огнем сучья. Конем он не управлял, тот сам мчал к дому, сам замер в аршине от крыльца.

«Я прыгну. Высоко. А ты снимай. Этих там…»

– Лады, – бросил китежанин, прежде чем сообразил, что говорит, и понял, с кем.

Толкнувшись всеми четырьмя, черногривый взмыл вверх. Жаркой рыжей тряпкой мотнул возле глаз и ушел вниз огонь – и вот они, старуха с мальчонкой. Бабка не растерялась, не то швырнув, не то толкнув – внука? правнука? – в руки спасителю, Алеша обхватил показавшееся невесомым тельце, и они обрушились вниз.

– Давай назад! – крикнул богатырь. – Оставить надо!

Вновь над головой огненная сеть, ноги сжимают конские бока, по ушам лупит грохот копыт. Мальчишку Алеша постарался прикрыть собой,