верят, крёстный. Тёмные не умеют шутить на такие темы. Судя по Григорию, у них вообще с чувством юмора напряжёнка. Для Троицкого — это скорее развлечение, смотреть, как будут сражаться за свою жизнь на практике бедные, ничего не умеющие студенты. Мне стало грустно и опять немного себя жалко.

— Количество распределений будет чётко учитываться и распределяться по степени сложности в зависимости от курса, — гул голосов начал усиливаться, но директор, ещё больше усилив голос, продолжал. — Браслеты противодействия на время практики будут сниматься. Когда вы вернётесь с отчётами, браслеты снова украсят ваши руки. В период самой практики на местах будет ответственный маг — куратор, или не маг, тут как кому повезёт, который будет следить за вами и координировать ваши действия. У старшего группы будет возможность экстренной связи с куратором в случае непредвиденных ситуаций. На этом всё. Подробности вы узнаете после сдачи годовых экзаменов.

Не дожидаясь, пока на него накинутся недовольные студенты, директор вышел из столовой.

Пока все вокруг возмущались, я думал о том, что надо бы написать письмо домой. Проблема заключалась в том, что пока рука не восстановится, писать я не смогу. Меня даже от занятий на время освободили, кроме медитации и телекинеза. Там ничего писать не надо, и при практическом усвоении материала руки не нужны.

— О чём задумался? — спросил меня Егор.

Когда я посмотрел на него, то заметил, что мы сидим одни, Лизы с нами за столом не было. Заметив мой удивлённый взгляд, Дубов только вздохнул.

— Я письмо хочу домой написать, но как это сделать просто не представляю, — я приподнял руку. — А где… — я не договорил, но Егор меня прекрасно понял.

— Убежала. Дим, ты бы был с ней поосторожней, что ли. Она истинная ведьма. В древности, таких как Лиза, на кострах сжигали. К тому же она, в отличие от остальных девушек, даже не пытается скрывать свою сущность.

— И что её привлекло во мне? — я недоверчиво посмотрел на друга. — На Первом факультете все при деньгах, да и мои сокурсники во влиянии на общество моему отцу если и уступают, то для девчонки со Второго не критично.

— Сила. Её привлекла сила. Видно же, что ты даже не задумываешься о том количестве энергии, которую нужно выделить на любое магическое действие. Если ты не заметил, таких, как ты, тут единицы. Я даже могу по пальцам студентов сосчитать. И все с Первого факультета. И ты единственный, кому она может строить глазки, надеясь на успех. Сомневаюсь, что Демидов, Гаранин, Штейн и другие старшекурсники всерьёз посмотрят в сторону моей сестрицы, даря ей надежду на светлое будущее. Ты сильный маг, учишься на Первом факультете. Чем не выгодная партия? — Я хмыкнул, вспоминая, как не так давно тот же Гаранин просто так остановился рядом с первокурсницей со Второго в необъяснимом желании вывести её на диалог и чем-то помочь. Та же Лиза вполне могла обратить его внимание на себя, если бы сильно постаралась.

Егор на некоторое время задумался и потом неожиданно продолжил:

— Я тут подумал, ты вчера покалечился из-за того, что щит у тебя получился слишком мощный.

— Да, мне уже объяснили. Поэтому в моё расписание включён ещё один предмет — медитация, что бы это ни означало.

— Ладно, скоро звонок, я пойду. Встретимся после уроков?

— Конечно, — я встал вслед за Егором и пошёл в гостиную, обдумывая его слова.

Именно таким я выгляжу со стороны? Избалованным, богатеньким мальчиком, который всячески пытается выпятить свою независимость? Или Егор всё-таки не прав? Он же единственный знает обо мне правду. Ладно, время расставит всё по своим местам. А пока о насущном. Попробую написать письмо левой рукой, а потом схожу за Гвэйном. Да с предком посоветуюсь, может, он знает, как процесс заживления ускорить, к тому же есть у меня к нему парочка вопросов.

Писать левой рукой было очень трудно, непривычно и оттого медленно. К чернилам я даже не прикасался, ручку тоже отверг, выбрав карандаш. Попробовав на черновике, я увидел, что, в общем-то, эти каракули ничем не отличаются от тех, которые у меня были до занятий каллиграфией. Решив, что и так сойдёт, я принялся за само письмо. В гостиной было пусто. Кроме меня, здесь находилась только одна девчонка со второго курса. Она что-то увлечённо строчила, склонившись над учебником. Не удивительно, учебный день был в самом разгаре. Это у меня появилось немного свободного времени.

— Да как ты не понимаешь⁈ — из раздумий над тем, о чём именно я хочу сообщить родителям, меня вывел голос Гаранина, прогремевший в царившей тишине набатом. Судя по всему, они с Лео только вошли сюда, точнее, влетели, и оба выглядели довольно взвинченными.

— Я-то как раз понимаю, — ответил спокойно ему Демидов. Я, положив карандаш, выпрямился и посмотрел на эту парочку. Создавалось странное впечатление, что они меня преследуют. Расположился я за столом в углу, поэтому меня сразу не заметили, стоя посреди гостиной и о чём-то споря. — Ты где родился? В одном из древнейших Родов или на конюшне рядом со своим поместьем⁈ — неожиданно взорвался всегда спокойный староста. — Ты действительно думал, что, являясь единственным наследником, ты сам выберешь себе жену?

— Я думал, что он от меня когда-нибудь отстанет! — рявкнул Гаранин. Свет в гостиной начал мигать, и я явственно ощутил лёгкую вибрацию по полу. Похоже, начиная спорить в центре гостиной, они даже не думали о том, что здесь может ещё кто-то находиться. Или им было в данный момент на это плевать. — И я не единственный сын, в конце концов.

— Успокойся, слышишь? — сбавил обороты Демидов. — Твой брат не маг. И высшая аристократия никогда его не примет, в отличие от тебя. Твой отец это понимает. И ты должен это понимать. Тем более, что Анна не такая уж и плохая партия…

— Если она не такая плохая партия, то почему ты от неё отказался. Насколько я помню, вы были с самых пелёнок обручены, — прошипел Роман, и несколько светильников под потолком взорвались.

— Это семейный бизнес, ничего личного, — спокойно ответил Лео. — И сейчас помолвка с Кристиной выглядит более перспективной. Ром…

— Я так не хочу, понимаешь? От договорного брака страдают все, особенно дети. И что бы ты сейчас ни сказал, я знаю, о чём