ним приёмов её использования, то есть технологии, которая относится уже к действиям работников в процессе использования средств производства. Работники вырабатывают технологию использования новых средств производства в процессе взаимодействия двух сторон производительных сил — работников и средств производства.

Таким образом, техника, то есть средства производства, развивается и вынуждает развиваться работников как другую составляющую производительных сил, а развитие производительных сил заставляет изменяться производственные отношения. И пока формация выдерживает эти изменения, они проходят достаточно незаметно, но, по мере обострения противоречий, вызванных несоответствием производственных отношений уровню и характеру развития производительны сил, главной из которых являются работники, рано или поздно происходит смена способа производства как единства производительных сил и производственных отношений, на более прогрессивный, а затем и формации в целом, включая политическую и идеологическую надстройку.

   – В порядке иллюстрации к сказанному вами, приведу ещё один образ, — вы берёте лёд и начинаете его греть, греете, постепенно лёд начинает плавиться и происходит скачок — получается вода. Греете дальше, и через какое-то время вода переходит в газообразное состояние, происходит другой скачок.

   – Отлично, и вот получается, что благодаря этому постоянному развитию производительных сил, периодически происходит смена формаций.

   – Да, постепенное развитие сменяется скачком.

   – И получается, что первобытнообщинный строй сменяется рабовладением, рабовладение феодализмом, феодализм капитализмом, капитализм — коммунизмом, первой фазой которого является социализм.

— Или можно короче — был первобытный коммунизм, потом его сменила частнособственническая формация в трёх видах — рабовладение, феодализм, капитализм, — а теперь ей на смену идёт коммунизм.

   – И по мере того, как мы двигаемся от рабовладения к феодализму, от феодализма к капитализму эксплуатация нарастает, но в том смысле, что всё большую и большую часть труда эксплуататор забирает у эксплуатируемого. С одной стороны, происходит развитие работника, и рабочий более свободен, чем крепостной, а крепостной более свободен, чем раб, но, с другой стороны, вплоть до коммунизма эксплуатация растёт — всё большая доля произведённого продукта присваивается эксплуататором!

   – В абсолютных числах, благодаря техническому прогрессу, работник и производит больше, и получает больше — сегодняшний рабочий получает в абсолютных числах больше благ, чем рабочий 200 лет назад. А вот в относительных числах, — современный рабочий получает не ½ произведённого, как пролетарий в 19 веке, а всего лишь ⅛, а ⅞ присваивается современным капиталистом! Это ведёт к тому, что разрыв между эксплуататорами и эксплуатируемыми не просто растёт, а растёт и эксплуатация увеличивается!

   – Да, благодаря прогрессу современный рабочий живёт лучше и более развит, но, благодаря тому же прогрессу, капиталист и отбирает у него не ½, а ⅞ результата его труда. По мере развития средств производства и работников и совершенствования технологии растут и противоречия между общественным характером производства и частным характером присвоения результатов труда — если 200 лет назад присваивался капиталистом каждый второй рубль, то теперь каждые семь рублей из восьми.

   – Каждая из революций, знаменующих переход от формации к формации, ослабляет эту удавку на шее эксплуатируемых классов, но потом, по мере становления каждой новой частнособственнической формации, эксплуататоры компенсируют свои потери и тем самым усиливают противоречие и возмущение народных масс, что подготовляет новую революцию и новый переход.

   – И вот это обострение противоречий постепенно приводит к смене производственных отношений?

   – Да, а производственные отношения — это базис, основа общества на которой развивается общественно-экономическая формация, и далее идёт политическая и правовая надстройка.

   – И получается, что если проследить полный цикл развития общества от первой общественной формации (первобытный коммунизм), через частнособственнические формации (рабовладение, феодализм, капитализм), и далее до полного коммунизма, то получим движение…

   – От коммунизма к коммунизму, но уже на основе всего произошедшего развития, которого бы не было, если бы не было частнособственнических формаций. Так как именно они позволили начать выделять, пусть поначалу и малое число людей, но зато освобождённых от тяжёлого физического труда и занимающихся техническим и научным развитием общества.

   – Теперь, когда мы диалектически воссоздали историю развития человеческого общества, пусть даже и крупными мазками, можно рассмотреть типичные ошибки, которые делают люди, пытающиеся изучать историю развития человечества как целого, а именно классовую борьбу.

Первая ошибка звучит так, — при социализме якобы нет классов, ведь в СССР, например, к 1936 году эксплуататоры как класс уже были уничтожены; а раз нет класса эксплуататоров, то зачем дальше бороться? Да и с кем бороться или с чем бороться при уже построенном социализме?

   – Для того, чтобы разобраться с этим вопросом нужно иметь верное понимание того, что такое социализм. Социализм — это коммунизм в его первой фазе, другим словами — незрелый, ещё не вполне развитый коммунизм, содержащий в себе родимые пятна предыдущих формаций, — старые традиции, привычки, неравенство людей, — которые необходимо полностью преодолеть, чтобы войти в эпоху полного (зрелого) коммунизма. И деление на классы, по этой причине, при социализме ещё полностью не преодолено — да, нет уже класса эксплуататоров, но ещё не полностью уничтожено, неравенство между людьми умственного и физического труда, между городом и деревней, ещё много мелкобуржуазных попыток дать обществу поменьше и похуже, а взять побольше и получше. С этими явлениями рабочему классу в союзе с кооперированным крестьянством и социалистической интеллигенцией приходится во главе с партией рабочего класса вести классовую борьбу за полное уничтожение классов. Вот когда будут полностью преодолены все эти родимые пятна, старые традиции, неравенство и т. п., тогда и наступит полный коммунизм, и классовая борьба больше не потребуется, но будет это не скоро, так как традиции и отрицательные общественные привычки отживают долго.

   – То есть социализм это, если взять в помощь такой образ, — неспелое яблоко, зелёное, кислое, уже яблоко, но такое, которому ещё нужно дозреть?

   – Да.

   – Михаил Васильевич, как вы тогда прокомментируете ленинское суждение о социализме, что «социализм есть уничтожение классов»?

   – Очень просто, это суждение надо понимать не как результат, а как процесс, то есть то, к чему стремится социалистическое общество, и пока классы полностью не уничтожены, пока все родимые пятна предшествующих формаций не уничтожены, это ещё пока социализм, то есть не полный, не зрелый коммунизм.

   – Спасибо, теперь понятнее. Кстати, у меня возник в голове ещё один образ, облегчающий понимание классовой борьбы при социализме, — уборка квартиры. Мы же периодически делаем уборку у себя дома, нет такого, что убрался один раз и навсегда, почему же тогда людям приходит мысль, что «социализм построен, эксплуататорских классов нет, и делать больше ничего не надо»?

   – Можно ещё «больше» обрадовать таких людей, что даже при полном коммунизме борьба, хоть и потеряет классовый характер, будет продолжаться. Да, не будет уже