– Я понимаю. Личный телохранитель и шофер Беллы были уволены два месяца назад.

– Кто принимал решение об увольнении?

– Сама хозяйка. Тогда она еще… была в состоянии принимать решения.

– Как им объяснили причину увольнения? Я хочу сказать, не был ли кто-нибудь из них обижен?

– Нет. Они отреагировали адекватно. Если учесть сумму компенсации, которая им была выплачена.

– Они знали о болезни?

– Нет. Возможно, о чем-то догадывались. Некоторые вещи трудно скрыть, как ни старайся.

– Они обсуждали это с вами?

– В нашей среде не принято обсуждать хозяев.

– Кем вы работали до того, как поступили на службу к Новиковой?

– Тем же, кем и у нее. Только в другом доме. Это имеет значение?

– В деле об убийстве все имеет значение.

– Мои прежние работодатели – Максим Вольченко и его жена. Может быть, вы помните – «Булочные Вольченко». Я проработала у них пять лет. Два года назад они перевели бизнес в Италию и уехали туда на ПМЖ. На работу к Белле я устроилась через рекрутинговое агентство. «Диктум Фактум». Вы можете навести справки.

– Что еще вы обычно указываете в резюме?

– По первому образованию я искусствовед. Специалист по декоративно-прикладному искусству Южной Африки.

– Должно быть, это интересно. А в Южной Африке бывали?

– Несколько раз. Еще в студенческие времена.

– Работы по специальности не нашлось?

– Не нашлось достойной зарплаты.

– А нынешняя вас полностью устраивала.

– Абсолютно. И зарплата, и работа, и отношения с Беллой. Они были доверительными.

– А ее отношения с родными? Какими были они?

– Сложными. Для них прежде всего. Не для нее.

– Э-мм-м… Не могли бы вы остановиться на этом поподробнее, Карина Габитовна?

– Об отношениях с матерью вам лучше будет спросить у них самих.

– Само собой. Но мне интересно ваше мнение.

– Хорошо, я скажу… Несколько раз я была свидетельницей ее разговоров с сыновьями. Случайной, как вы понимаете.

– Конечно.

– Мне кажется, сыновья не оправдали ее ожиданий. Надежды, которые она них возлагала, оказались напрасными. У них не было той хватки, которая отличала их мать. Отсюда ее раздражение. Злость. Я понимаю Беллу…

– У вас есть дети?

– Это тоже имеет отношение к убийству? У меня нет детей. Предваряя другие ваши вопросы… Я не замужем и никогда не была. Моя семьей в последние два года была Белла Романовна.

– А до этого… супруги Вольченко?

– Нет. Это совсем другая история. Мы с Беллой сразу понравились друг другу. Еще при первой встрече. Для меня это личная потеря.

– Мои соболезнования, Карина Габитовна. Сыновья Новиковой имели основания обижаться на мать?

– Повод для обиды всегда найдется. Учитывая, что Белла была человеком резким… Она никого не щадила. Прежде всего себя.

– Могли бы они…

– Ну что вы! Для этого нужен другой темперамент… Как мне кажется. К тому же они полностью от нее зависели.

– Материально?

– Я бы сказала – ментально. Если вы понимаете, о чем я.

– Я понимаю значение слова «ментально».

– Она их подавляла.

– И… бунт на корабле был полностью исключен?

– Как показывает жизнь… ничего нельзя исключать. То, что произошло с Беллой… Не сегодня, раньше. Такого развития событий предвидеть не мог никто. Она сама – прежде всего.

– Сыновья приезжали сюда нечасто, как я понял?

– Последний раз они собрались здесь ровно год назад. Где-то в конце мая заглянул Виктор, старший сын. Я могу поднять записи, если вас интересует конкретная дата. Возможно, они встречались в городе…

– Вы фиксируете все визиты в «Приятное знакомство»?

– Это моя обязанность. Я получаю устные распоряжения Беллы и отзваниваюсь приглашенным.

– Даже если это ее сыновья?

– Порядок заведен не мной. В мае я позвонила Виктору и попросила его приехать.

– По распоряжению матери.

– Да.

– А сами они никогда не проявляли инициативы?

– Мне об этом ничего не известно.

– Выходит, до сегодняшнего дня вы виделись с родными Беллы Романовны всего лишь несколько раз?

– Да. Если быть совсем точной – один раз с Анатолием и его семьей. На прошлый Новый год. И три раза с Виктором.

– И успели составить представление о них? И об их отношениях с матерью?

– Иногда и нескольких минут бывает достаточно, чтобы понять происходящее. Многие вещи, как ни странно, лежат на поверхности.

– Вы такой хороший психолог?

– Я два года отучилась на факультете психологии… прежде чем заняться декоративно-прикладным искусством Южной Африки. Этого достаточно, чтобы понимать базовые модели поведения. Ну, и жизненный опыт. Его никто не отменял.

– Да, конечно. Александр тоже встречал тот Новый год со всеми? Почему-то вы его ни разу не упомянули.

– Александр живет в Испании. Уже много лет.

– То есть тогда он не приезжал и появился только сейчас?

– Да. Вчера я увидела его впервые.

– Что можете сказать о нем?

– Ничего. Вас ведь не интересуют характеристики в стиле «милый молодой человек»?

– Меня интересует история, о которой упомянула жена Анатолия… Софья. Как она выразилась, не припомните?

– Нет.

– «После того, что твоя мать сделала с тобой». О чем шла речь?

– Наверное, вам лучше спросить у Софьи.

– А вы не в курсе дела? Несмотря на доверительные отношения с Беллой Романовной?

– Я – личный секретарь, а не наперсница. И я всегда знала свое место.

– Ну, а об Александре вы знали?

– Узнала не так давно. Уже после того, как у Беллы стали проявляться первые серьезные признаки болезни.

– Вы говорили о нем?

– Мы не говорили. Я просто нашла несколько листков. Там было написано его имя.

– Что конкретно было написано?

– Разве я непонятно выражаюсь? Листки с именем Саша.