Не находя слов, он стоял молча и смотрел на обнаженные плечи, на разметавшиеся, словно темный нимб, волосы, на мерцающую в серебристом свете луны грудь. Сам того не замечая, шагнул навстречу. Она не пошевелилась. Он поднял руку, прикоснулся к Селине и провел кончиками пальцев по плечу. Она поймала ладонь и поднесла к губам.

Господи, а ведь утром он может умереть… что, если эта встреча – последняя?

Вдруг стало холодно и страшно.

Вздрогнув, Тревор жадно обнял ее, прильнул к губам. Селина попыталась освободиться, но он не позволил, а прижал к стене, захватив в плен, и только после этого отстранился и вопросительно посмотрел в глаза.

Селина едва слышно вздохнула и, показывая, что понимает ненужность слов, прошептала:

– Да.

Неудержимая страсть искала выхода.

Тревор с силой вдавил ее в стену, накрыл жарким телом. Беспомощно нащупал губами нежный изгиб шеи, погрузив лицо в душистую копну волос, вдохнул знакомый цветочный аромат. Растворился в соблазнительном женственном тепле. Провел руками по стройным бедрам и ощутил новую огненную вспышку.

Селина не издала ни звука и не шевельнулась. Тишину нарушало лишь неровное дыхание. Тревор вдохнул так жадно, словно старался захватить ее целиком, языком попробовал на вкус уголок рта и снова завладел губами. Безумие. Самое настоящее безумие.

И все же отпустить, потерять ее он не мог. Дернул полы рубашки с такой силой, что пуговицы разлетелись в разные стороны, и прижался грудью. Не прерывая поцелуя, мгновенным движением сорвал брюки, а потом, сжав ладонями ее бедра, легко поднял. Она застонала, обвила ногами его мощный торс и вцепилась пальцами в плечи. С первобытным стоном он стремительно вонзился в горячую плоть. Она вскрикнула и содрогнулась, растворившись в пространстве.

В этот миг он тоже утонул в огненном вулкане наслаждения. Закрыл глаза и, прерывисто дыша, прижался к стене мокрым лбом. Раскаяние не заставило себя ждать: захлестнуло пылающей лавой и сожгло сладкое ощущение блаженства. Он в бешенстве стукнул кулаком в стену.

Она испуганно вздрогнула у него на груди.

– Боже милостивый, что же я наделал?

Ее дыхание трепетало в странной тишине.

Опустив ее на пол, он отступил и отвернулся, приводя себя в порядок. Раздраженно провел ладонями по лицу.

– Прошу прощения.

Она все еще задыхалась.

– Вовсе не за что извиняться. Я желала тебя, а тебе это было необходимо.

– Прошу прощения за все – в том числе и за то, что случится утром.

Он вышел в окно, переступил через невысокие перила галереи и растворился в ночной тьме.

В предрассветной тишине Селина услышала скрип тяжелых кованых ворот и стук лошадиных копыт. Она быстро поднялась, несколько раз глубоко вздохнула для храбрости и вышла из комнаты.

В тускло освещенном холле стояла бледная, испуганная Мари.

– Мистер Андруз с братом ждут вас возле кухонной двери, в экипаже. – Дребезжащий от волнения голос напомнил скрип неумелого смычка по струнам.

Сердце Селины обливалось кровью, как будто смерть уже подошла вплотную. Раз отцы приехали, значит, дуэли не миновать. Джастин и Майлз мрачно кивнули в знак приветствия.

Джастин развел руками и покачал головой.

– Ночью Тревор ходил к Кэмерону и предлагал помириться, однако тот не согласился и решительно настоял на поединке. Предупредил, что если противник откажется, то публично объявит его трусом.

Селина страдальчески заломила руки.

– Боже милостивый, зачем же так жестоко? Теперь у Тревора нет выбора.

В соответствии с дуэльным кодом оглашение отказа означало позор до конца дней. Подобные новости мгновенно распространялись по миру, достигали Англии и Франции, повсюду обрекая человека на презрение.

Джастин взял Селину под локоть и помог спуститься с крыльца. Прищурившись, она вгляделась в серую мглу и с ужасом увидела не удобный семейный экипаж, а простую деревянную повозку с длинным широким топчаном, на котором мог поместиться взрослый мужчина.

Страшное зрелище так потрясло, что она покачнулась и едва не упала, но мужчины подхватили ее, посадили на середину скамьи, а сами устроились по обе стороны. Почувствовав за спиной легкое движение, Селина оглянулась и увидела на топчане темный силуэт.

Доктор!

Она вздрогнула и плотнее укуталась в шаль.

В Дуэльную рощу ехали молча. Тяжкую тишину нарушал лишь приглушенный стук копыт по земле, тихое клацанье сбруи да скрип повозки. Джастин уныло правил лошадьми, и те сонно переставляли ноги, как будто старались оттянуть зловещую дуэль.

Селина надеялась, что бурная ночь притупила чувства, однако оказалось наоборот: назойливый скрип и скрежет терзали и без того истрепанные нервы, а острый запах лошадей вызывал тошноту.

Больному воображению представлялось ужасное содержимое медицинского чемодана. Жесткая скамья испытывала на прочность позвоночник. Во рту ощущалась мучительная горечь, избавиться от которой никак не удавалось.

Закончится ли когда-нибудь этот кошмар? Может быть, крикнуть изо всех сил, чтобы услышали те двое, что пока еще способны остановить страшный ритуал смерти?

Плотный серый туман наползал с залива, просачивался сквозь деревья и накрывал дорогу, оставляя за собой влажные клочья. Чем дальше в лес уходила дорога, тем мрачнее становилось на душе. Птицы и звери встречали чужаков настороженными криками и снова стихали.

Селина не могла унять дрожь. Она не принадлежала этому сумрачному миру.

И никто не принадлежал.

Джастин остановил лошадей на почтенном расстоянии от дубравы, где должен был состояться поединок. Доктор выбрался из повозки, сжимая в руках медицинский саквояж и футляр с пистолетами.

Селина оглянулась. Слева, под старым узловатым деревом, стоял Тревор. Одет он был безупречно: черные бриджи, заправленные в начищенные до блеска сапоги, белоснежная батистовая рубашка с закатанными рукавами и распахнутым воротом. Секундант ждал неподалеку, с его сюртуком в руках.

Кэмерон, видимо, только что привязав лошадь, подошел, на ходу снял сюртук и отдал своему секунданту. Одет он был точно так же, как Тревор.

Селине казалось, что она уже слышит погребальный звон. Дурное предчувствие разрывало душу.

Не глядя по сторонам, Кэмерон решительно подошел к доктору, и тот тут же открыл ящик с оружием. Тревор тоже не заставил себя ждать. Оба деловито заглянули внутрь и коротко кивнули в знак согласия, после чего доктор отдал пистолеты секундантам.

Селина закрыла глаза, чтобы не видеть, как те заряжают оружие, и усилием воли подавила стремление броситься на колени и мольбой остановить дуэль. А когда снова посмотрела перед собой, то увидела, как враги принимают готовые к бою пистолеты.