И вот мне совсем непонятно, прорвало ли его на эмоции, либо всё это сказано для такого дурачка, как я? Нет, в чем-то он, несомненно, прав, тут даже семи пядей во лбу иметь не надо. Только вот влезать во всё это дерьмо как-то совсем не хочется.

Тем не менее, собираться я не перестал. Заодно проверил и сохранность своей снаряги, которая находилась под замком в соседней кладовке. Пришлось, правда, на матах пообщаться с местными, но это мелочи. Зато убедился в сохранности всего и вся, что определенно добавило мне настроения. Рубины, кстати, так же оказались на месте. Все до одного. Горсть мелких, что собрал с части обычных мертвяков, убитых мной и крупняк с вампирши. Было у меня опасение, было, но всё оказалось чуточку лучше, нежели мои параноидальные мысли.

До дома добирался на такси. Вызвал, подождал и уже через полчаса заходил в свою квартиру. Заходил, предварительно сняв калаш с предохранителя и поднакачав собственное тело молнией.

Никого.

Неприятное, надо признать, чувство. Когда ты вот так заходишь к себе домой. Мой дом — моя крепость, да? Так вот это явно не про меня. И это напрягает.

Телефон оказался в руке параллельно с тем, как я скинул рюкзак на пол. Несколько секунд на поиск нужного контакта и вызов.

— Да, Юр, слушаю, — раздался спокойный голос Палыча.

— Ты где сейчас? — спросил я, водя глазами по комнате. — Дело есть.

— Так знамо где, — усмехнулся Палыч. — В клубе мы. Выписался, что ли?

— Именно, — хмыкнул я. — Никуда не уходите. Скоро буду.

Имея некоторую привилегированность, калаш оставлять в сейфе не стал. Захватил его с собой, как и несколько запасных магазинов. Пусть я и сам далеко не мальчик для битья, но вот со стволом как-то спокойнее.

По дороге к клубу, скинул Ратнеру фотку рубина с вампирши. В ответ же пришел только один охреневший от удивления смайл, с приоткрытым ртом и ниточкой слюны, тянущейся из него. Что ж, согласен — вкусно.

У клуба даже в десятом часу вечера пустынно не было. Доносилась стрельба, пусть и редкая. На стоянке расположилась тройка машин. Фонари по периметру хорошо высвечивали окружающую территорию, да так, что, наверно, было светлее, чем днем.

— Добрый вечер, Юрий Владимирович, — поприветствовал меня старший охранник. — На объекте всё спокойно. Без нарушений.

Вот за что нравится работать со служивыми, так это за их субординацию. Вроде и стоит передо мной суровый мужик, под сорок, а всё же здоровается по имени отчеству, без всяких натяжек.

Обменявшись с ним парой слов, вышел на стрельбище. Сейчас здесь работало две группы. На первой линии стоял Палыч с Уваровым и в работе у них был какой-то явно зарубежный карабин с оптическим прицелом. Чуть дальше, через одну, уже работал инструктор. Двое пожилых мужчин пытались приноровится к «Сайге» и судя по их кислым физиономиям, получалось там не очень.

— Для четвертой стадии ты на удивление бодр, — хмыкнул Палыч, протягивая ладонь.

— Ага, — с кривой усмешкой вторил ему Уваров. — Прям Кощей Бессмертный.

— Врут, — моргнул я. — Всё врут! Никакой четвертый стадии — первая уже.

— В смысле? — аж завис Уваров. — Как так?

— Особенности измененного организма, — пожал плечами.

— Вот как, — прикрыл на несколько секунд глаза Уваров. — Рад. Извините. Курну пойду.

Проводив взглядом сгорбившегося мужика, с немым вопросом во взгляде повернулся к Палычу.

— Жена у него от рака умерла, — тяжело вздохнул тот. — Сейчас у младшей дочери лейкоз. Уже больше года борется, но шансы сам понимаешь.

Что-либо говорить не хотелось. Материться тоже. Только взгляд увел вверх, к чистому небу, на котором задорно подмигивали россыпи звезд.

Бывает такое, что решил для себя что-то и кажется, будто ничто не способно изменить твоё решение. А потом жизнь такая: «Подержите-ка моё пиво». И начинает возюкать тебя мордой по коричневой массе, при этом с наслаждением комментируя всё это в мельчайших подробностях.

— Секунду, Палыч, — кивнул я ему и отходя немногим в сторону, достал телефон.

Так, книга контактов, нужная фамилия, ага. Трубку Плисецкий поднял только на девятом гудке. Я уже хотел, было, нажать отбой, но с той стороны ответили.

— Да, слушаю, — раздался немного усталый голос.

— Завтра с утра буду в клинике, — сказал я спокойно.

— Понял, — и голос вот совсем не повеселевший. — Спасибо.

Нажав отбой, я убрал телефон назад в карман и снова бросил взгляд на небо. В конце концов, всего лишь день. Ничего страшного ведь не случится. Правда?

Глава 14. Да кто бы, блять, сомневался!

— Так какое у тебя там дело было? — отвлек меня Палыч.

— Идем, чайку бахнем, — вздохнул я, отгоняя лишние мысли. — Уваров, как, присоединится?

— Дай ему пару минут, — сморщился Палыч.

Ну и давить я, естественно не стал. Лишнее это, да и ни к чему.

Через несколько минут мы сидели в общем зале нашего кафе и ждали, пока принесут кофе. Уваров, кстати, подошел как раз к выносу, так что ждать его не пришлось.

— В общем, — начал я, как только девушка, принесшая кофе, отошла, — проблема в том, что в своей квартире я не чувствую себя в безопасности. Да, думаю, и не я один.

— Тоже мне, Америку открыл, — проворчал Уваров. — С «Сайгой» в обнимку спать приходится.

— Это хорошо, — поддержал его Палыч, — если вообще уснуть получается. А так уже который день бессонница мучает. И тут даже, скорее, не сама бессонница, а опасение быть во сне сожранным.

— У тебя есть какое-то предложение, так ведь? — сразу же перешел к сути Уваров.

— Скорее пока еще только набросок, — сморщился я. — Смотрите. Сейчас я выкупил двадцать квартир в той новостройке. Все они разбросаны по дому и это не есть хорошо. Что, если, попробовать договориться с застройщиком и немного поменять уже купленное? То есть, чтобы за нами был целый подъезд. И там уже легче будет налаживать взаимодействие. Да и охрану какую-никакую, но организовать получится. Те же двери поменяем на укрепленные. Решетки на окна, камеры. Подъезд можно в крепость превратить и спать спокойно.

— Это недешево обойдется, — задумчиво произнес Палыч. — Сколько там? Восемь этажей? Это тридцать две квартиры. Двадцать