Роза замолчала и уставилась в окно, а Марина продолжилавместо нее:

— Она поднялась в комнату Димы Куманцева, котораястояла пустой, вышла на карниз и толкнула вазу. Роман ничего не слышал, потомучто повсюду громыхало и лило. Очередная часть наследства была спасена.

Еще сообщников очень беспокоил Дима. Им удалось узнать, ктоон на самом деле. Частный сыщик, который наверняка не просто так появился вдоме! Неизвестно, кто его нанял. Избавляться от него сразу было нельзя — могподняться шум. Поэтому Диму похитили и держали взаперти. Чтобы он время отвремени мог звонить и успокаивать нас. Позже его, конечно, убили бы.

А чтобы его последующее исчезновение не выглядело странным,Диму решили обвинить в убийстве, которого он не совершал. Жертвой выбрали меня,потому что я тоже.., мешалась под ногами. Задавала вопросы, вынюхивала.

Думаю, большое впечатление произвела на Розу сцена вкабинете Валерия Леопольдовича. Она заглянула к нему в тот самый момент, когдая держала в руках книгу «Страна филателия», а владелец ценных марок что-тотакое рассказывал и объяснял. Роза понятия не имела о том, что на самом деле яспрятала в эту книгу записку. Она испугалась: вдруг я раскрою тайну наследства,ведь я помощница частного сыщика! Она утащила книгу и спрятала под диван вгостиной.

— А почему не у себя в комнате? — поинтересовалсяАркадий.

— Книгу мог кто-нибудь увидеть. Например, Люба, котораятам убирает. Ни в коем случае Розу, то есть медсестру Катю, не должны былисвязать с марками; Когда же я полезла под диван за кольцом Софьи, Роза поняла,что книга обнаружена. Я сделала вид, что ничего не заметила, — из-зазаписки! Но она этого не знала и решила, что я уже о чем-то догадываюсь.Поэтому решено было устранить меня как можно скорее. Убивать меня, конечно,было делом рискованным. Но выгодным. Диму искали бы как моего убийцу. Якобы онприкончил меня и скрылся.

Улики были такими: пуговица от его рубашки, след ботинка наполотенце и нож. Все это действительно принадлежало Д??ме. Пуговицу, нож иботинок Роза пронесла в комнату в медицинском чемоданчике. В той «аптечке», безкоторой она практически не передвигалась по дому. К виду этого чемоданчика всепривыкли и уже не обращали на него внимания. С ботинка, кстати, ссыпалосьнемного грязи, которую я легко обнаружила среди бинтов и ампул, хотя оннаверняка был во что-то завернут.

Да, и вот еще что! Когда Софья сказала, что Роман ночьюфотографировал молнии, Роза решила подтвердить эту версию. Никто тогда неудивится, отчего Роман торчал под дождем! Она взяла чемоданчик, поднялась навторой этаж, вошла в спальню Софьи и Романа, отыскала фотоаппарат, спряталасреди лекарств и вышла. Тут ей попалась навстречу я. Она сказала мне, что былау Любы. Но это ложь! Я поняла, что она солгала, сразу же. Только не догадалась— зачем. Люба — дама, как выражается Анисья Петровна, «обморочная».Единственное, что ей хорошо помогает в критических ситуациях — это нашатырь.Все об этом знали. А уж медсестра тем более. В аптечке у нее наличествовалнашатырный спирт, однако Люба сказала, что нашатырь она не нюхала. Выводнапрашивался сам собой — Катя солгала, она не была у Любы. Но тем не менеезачем-то ходила на второй этаж. Зачем?

Позже я сообразила, что именно в чемоданчике с лекарствамиможно было вынести фотоаппарат из комнаты на втором этаже, спустить вниз инезаметно подкинуть его в клумбу. Если бы кто-то нес такую вещь в руках, на неенепременно обратили бы внимание.

— Но как вам самой удалось остаться в живых? —спросила Алла. — Если она хотела заколоть вас ножом Дмитрия?

— Она воткнула нож в.., в подушку, — пробормоталаМарина, зыркнув на Аркадия.

Рассказывать о том, что на самом деле нож был воткнут в еговоительницу, она не собиралась.

— Боже, какой кошмар! — воскликнула Софья и налиласебе из бутылки.

Роза слушала внимательно, как будто речь шла о ком-тодругом. Возможно, раздумывала, что ей грозит. Все, что она предприняла,оказалось, как говорят гадалки, «пустыми хлопотами».

— Вина этой девушки во всех трех эпизодах совершеннонедоказуема, — неожиданно заявил Аркадий. — Мы не сможем привлечь еек ответственности.

— Но она должна попасть в тюрьму! — возмутиласьАлла.

— Раз нельзя посадить ее законным путем, сделаем этонезаконно, — пожала плечами Анисья Петровна.

— Незаконно?

— Она будет жить в моем подвале. Чем не тюрьма?

— Что это вы выдумали? — встрепенуласьРоза. — Я в подвал больше не пойду!

Она попыталась подняться, но Барон, мирно дремавший наковрике, неожиданно вскочил и оскалил зубы. Роза повалилась обратно на стул.

— Придется вам смириться, — заявила Алла. — САнисьей Петровной в этом доме никто не спорит.

— И сколько она там просидит? — спросилаСофья. — Она так орет, что у меня вино киснет.

— Будет отбывать наказание, пока я не умру, —повелела Анисья Петровна. — Все, приговор обжалованию не подлежит.

Она незаметно подмигнула Марине, которая успела рассказатьей о «крыше» Димы и о том, что эта «крыша» скоро явится за медсестрой. Розаничего не заметила и побледнела. Вероятно, поверила в то, что ей придется житьв подвале.

— Кстати, Валерий Леопольдович! — вспомнилаМарина. — Когда вы уезжали, то выронили цветок из петлицы. Когда я егоувидела на земле, то воскликнула: «Ой, роза!» И медсестра обернулась на этотвозглас как-то слишком.., поспешно. У нее была странная реакция. Позже ядогадалась, что ее так зовут — Роза. Она думала, что я окликнула ее по имени, ииспугалась. Эта моя догадка помогла нам освободить Диму.

— Дима должен быть вам благодарен! — проскрипелаАнисья Петровна.

— Когда преступники вынудили его позвонить мне потелефону, он пытался передать информацию. Но я его, конечно, тогда не поняла.Он сказал: «Не волнуйся, сестра!» Это слово — сестра — он выделил интонацией,но я была так разгневана, что не обратила внимания.

— Моя невеста — отличная сыщица! — заявил Юрий,взяв Марину за руку.

— Невеста? — ахнула Дарья.

Со всех сторон послышались удивленные и радостные возгласы.

— Она станет выдающимся юристом, — добавил Юрий.

— Стану, — подтвердила Марина. — И первый мойпрофессиональный совет — вам, Валерий Леопольдович. Как можно скорее перепишитезавещание.

— Думаю, Валерик, тебе ничего никому не нужнозавещать, — немедленно подхватила ее мысль Анисья Петровна. — Тыможешь разделить деньги прямо сейчас, при жизни.

— Вы хотите, чтобы я продал коллекцию?! — На лицеВалерия Леопольдовича появилось выражение ужаса.

— Нет-нет, что ты! Не надо! — воскликнул Юрий,подмигнув остальным, — Мы подождем, пока ты отойдешь в мир иной. Будемждать с нетерпением!