Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гзарки навалились со всех сторон, разом. Они рычали и «били по мозгам», перекатывались, пытаясь опрокинуть на землю, или прыгали в самый последний момент. В стороне тренькала тетива, раз за разом находя цель. Витька бил и резал, и тело, привычное к железу и тренировкам, двигалось будто само собой.
Полушаг назад для устойчивости, сдержать удар, толкнуть, полоснуть наотмашь мечом. Пнуть оскаленную морду, добавить краем щита. И вновь — в оборону, потому что гзарка, откатившись в сторону и захлебываясь визгом, вновь рычит и готовится к прыжку.
Звери так себя не ведут. Прав был охотник, неладно здесь что-то.
Как остальные, Витька не знал. Справа бился Фин. Быстрый и беспощадный, он раскидывал тварей, словно те не весили ничего. Слева хекал и матерился Олег. Он потерял щит, но вылезти вперед Линде, которая рвалась прикрывать, не давал, встречая нападающих ударом кулака.
Казалось, они не кончатся никогда, и кто-нибудь обязательно ошибется.
Так и случилось.
Вскрикнула рыжая, меч ее вывернулся из ладони, девушка, встряхнув рукой, ухватилась за топор. Виктор отвлекся на миг, но и этого хватило. Гзарку он встретить не успел. Зверь ударил в край щита, проскочил мимо, и парня развернуло на скользких от крови камнях, открывая грудь для следующей твари. Та высоко прыгнула, зубы клацнули, метя в горло. Заваливаясь от удара назад, Витька успел лишь подставить правый наручник. Тряхнуло, вышибая дух. Мир перевернулся, сузился до оскаленной пасти, вцепившейся в руку, и горящих красной яростью глаз.
Тварь зарычала и дернула наручь, задние лапы царапнули кольчугу, пытаясь разодрать живот. Защита пока держалась, но спихнуть с себя зверя не удавалось никак. Ладонь второй руки, вывернутой под неудобным углом, застряла под рукоятью щита.
«Вот и все» — пришла холодная мысль. Самому не встать, а если подоспеет еще одна гзарка — точно конец.
Не было даже тени страха, лишь злость. Она-то и дала ему силы на то, чтобы подтянуть ноги и толкнуть тварь от себя. Отмахнулся мечом, но зверь оказался шустрее, отпрянул. И тут же взвизгнул, поймав боком копье.
— Цел? — выдохнул Ваня, морщась от боли.
Левая рука его висела на перевязи, и чтобы взяться за оружие, ему пришлось задействовать и ее. Виктор кивнул, чувствуя, что никогда еще не был так рад видеть лицо друга.
Когда упала Линда, сбитая с ног здоровенной гзаркой, Витька еще даже не встал. Он никак не успевал, да и Олег, втянутый в бой, был далеко.
— Лин!
А Ваня… наверное, он не отдавал себе отчета в том, что делает. Повел больной рукой так, словно зачерпывает воду и выплескивает на зверя. Странно, глупо, но… поднялись с земли камни, мелкие и побольше, с кулак, и помчались в сторону твари. Та подпрыгнула, взвизгнула и повалилась на бок, дергая лапами. А потом Ваня ударил вниз пяткой копья, и земля содрогнулась. Раз, другой, третий. По ней словно волны пошли. Их группа была в центре, а наружу с ураганной скоростью летели камни, пыль и выдранная с корнем трава.
Атака тварей захлебнулась. Те, что уцелели, уползали побитые, поджав хвосты. Часть воинов тоже посекло, хоть и не сильно, больше тех, кто в пылу схватки ушел слишком далеко.
Скулили недобитые гзарки, Олег матерился сквозь зубы, рассматривая левую кисть со сбитыми костяшками, Линда, морщась, щупала затылок. К Вите с Ваней, окровавленный и сердитый, шагал охотник. Пару секунд он лишь рычал, словно забыл разом все слова, а потом выдохнул зло:
— Какого дьярха вы притащили сюда мага?!
Глава 19
Марина
Дождь начался еще ночью. Тихий, нудный, иногда он усиливался до короткого ливня, а порой превращался в невесомую пыль. Двор стал одной огромной лужей, редкие деревянные мостки и сено не спасали — ноги промокали на раз. Местные наружу не совались, гьярравары плохую погоду, кажется, не замечали вовсе, а ребята… они места себе не находили. Грен Лусар отменил практику и загрузил теорией, но учиться было попросту невозможно.
Ожидание выматывало.
Каждый раз, как кто-нибудь входил в двери, Марина вскидывала голову, надежда вспыхивала в душе, но нет, все это были воины, и нести хорошие вести они не торопились.
— Сколько же можно! — выдохнула девушка и уронила книгу на колени.
Джеррскую грамоту она прекрасно освоила, но эта книга, как и большая часть остальных, была на эйлате, языке Империи, и с ним у Марины было не так хорошо. А сейчас, в волнении, все эти закорючки и вовсе ничего не значили. Голова была забита другим.
— Скоро, — ответила Рита, размеренно помешивая закипающее варево.
— Уже три дня прошло, и никаких вестей, — простонала Марина.
— Два.
— Разве? О-ох!
Ведьма отвлеклась от занятия. Сверкнули пониманием черные глаза, теплые руки поймали ледяные ладошки девушки.
— Они скоро придут. С ним все будет хорошо.
Марина вспыхнула и отдернула пальцы. Вцепилась в книжку, как в спасательный круг. Поспешно потупилась, чувствуя, как наворачиваются на глаза слезы, а щеки полыхают огнем. Покосилась на сестру, но та, казалось, ее смущения не заметила, продолжая возиться с разноцветной пряжей и запутывать ее все больше.
Маришка вздохнула и приложила ладонь к горящей щеке. Нельзя же так! Да еще когда рядом Лизка. Увидит, поймет — и жизни спокойной не будет, эта мелкая разнесет весть по всей деревне. Характер у нее жуть какой вредный, и нет никаких авторитетов. Разве что, кроме Ивана.
Не думать о нем Марина не могла. Особенно, когда к грену Лусару прилетел ворон, и выяснилось, что охота пошла совсем не так, и ребята попали в беду. А Ваня… когда она представляла, как он, раненный, истекает кровью в далеком лесу, холодело в груди и язык прилипал к небу.
Грен Лусар отрядил в ту сторону троих воинов, а еще с двумя долго говорил, после чего они, серьезные, тоже покинули деревню. Самим же ребятам он настрого запретил выходить за ворота. Ох, и шум тогда поднялся! Больше всех рвалась в путь, конечно, Рита. И она же, после разговора с магом, поддержала его. Ждем — был ее вердикт.
И потянулось ожидание…
Поначалу ни читать, ни писать, ни даже думать складно не получалось,
