– Ирочка, ну как вам сценарий? – поинтересовалась Моршакова, окончив свой воодушевленный рассказ.

– Замечательный, Галина Сергеевна! Вы, как всегда, оправдали наши общие надежды, – нагло соврала я, так как не слышала ни одного слова из рассказа Моршаковой.

– Ирка, с тебя бутылка! – Гурьев радостно вбежал в мой кабинет и плюхнулся на почетное место в кресле, которое сейчас было свободно, так как Павлик еще не появился.

Радость Гурьева я восприняла с большим интересом, нежели беседу с Моршаковой по поводу сценария. И с чего это у Валерки настроение такое прекрасное? Неужели премии дают? Наводящих вопросов задать не успела. Гурьев раскололся сам.

– Фурсов в больнице очухался и все с перепугу рассказал ментам, – сообщил он радостно. – Правда, практически всю вину лаборант со своих плеч сбросил и возложил на Виноградову, но тем не менее и на него теперь заведено уголовное дело.

– Ты-то откуда это знаешь? – удивилась Лера.

– Как откуда?! Я же корреспондент «Криминальной хроники»! А чистосердечное признание сообщника убийцы – чем не сенсация? Меня даже в больницу вызывали, я там материал по этому делу готовил. Правда, он пока монтируется.

– А с Виноградовой что? – поинтересовалась я.

– И Валентину поймали! Она, конечно, не сидела сложа руки. Срочно собрала свои пожитки и уже отправлялась в аэропорт. Там ее менты и повязали. Валентина готова была и без денег смотаться.

– Что это она так? – хмыкнула Лера. – Решила покончить со своей преступной деятельностью?

– Да больше деваться некуда, – ответил Валерий. – Приперли к стенке.

Откровения Фурсова упростили дело, в противном случае менты не вышли бы на Виноградову, а если бы и вышли, то никаких доказательств ее вины не обнаружили бы. Валера сдал сотрудникам правоохранительных органов пистолет Валентины, так что и эта проблема отпала сама собой. Витя оставался пока жить с Сергеем Геннадиевичем, переехав в квартиру своей умершей матери.

Уже через несколько часов Гурьев принес из больницы смонтированный репортаж, вставил кассету, взял в руки пульт и уселся все в то же кресло.

Андрей Фурсов на видео выглядел очень плохо. Единственной его просьбой было позаботиться о больной матери. Оказывается, именно ради нее он и решился принять участие в этой неблаговидной афере. Виноградова обещала с ним щедро расплатиться, как только все утрясется. Но денег не досталось ни Валентине, ни Фурсову.

Какое-то время Андрей был любовником Валентины, но затем предприимчивая Виноградова решила воспользоваться выгодным знакомством. Она узнала, что он работает с ядовитыми змеями нелегально, за порогом института, и проводит опыты со змеиным ядом. Как раз те три незаконно прошедшие по таможенным спискам змеи и были припрятаны у Фурсова в домашнем серпентарии. Одна из гадюк погибла во время опытов, а две другие были пущены в ход. Кстати, если бы мы при первом посещении квартиры Андрея более внимательно осмотрели ее, то обнаружили бы в одной из комнат террариумы, в которых до недавнего времени содержались змеи из далекой Новой Зеландии.

Лаборант НИИ не был знаком с Ангелиной Львовной Ходаковой, он ни разу не видел ее в лицо. Своих змей он подкладывал и в ее квартиру, и в машину под чутким руководством Валентины в тот момент, когда Ходакова занималась своими делами в фирме с экзотическими растениями.

Репортаж запечатлел Фурсова в тот момент, когда он даже осмелился попросить прощения у родственников погибшей. Надо же, какое кощунство!