— Спасибо, — проговорил майор и сделал глубокую затяжку. — Хоть у кого-то можно огнем разжиться. Моя зажигалка приказала долго жить. Увы, на свете нет ничего вечного.

— Согласен, герр майор, — сказал Алексей, вздохнул и кивнул на своих людей, возящихся у машины. — Нормальное колесо, а лопнуло на ровном месте.

— Помощь не нужна? — спросил майор.

— Спасибо, уже справились, сейчас поедем. Гауптман Зингер, — представился он. — Разведка триста сорок первого пехотного полка. Оказались в корпусе Штейнера после того, как русские прорвали фронт, там и продолжаем службу. Мы совсем закрутились, герр майор, — сокрушенно проговорил Саблин. — Уже и сами не понимаем, где находимся.

— Пока еще в Германии. Надеюсь, после войны эта страна будет называться так же. Майор Пауль Шнейдерманн. Начальник артиллерии сто восьмидесятого пехотного полка.

— Откуда такая армия, майор? — осторожно спросил Алексей. — Мы уже плохо ориентируемся, запутались. Идем по следу одного полковника, предавшего Германию. Еще утром были в Альзенау. Это на севере.

— Так вы не знаете? — удивился Шнейдерманн. — Двенадцатая армия генерала Венка оставила позиции к западу от Берлина и идет на соединение с войсками Буссе. Их надо вытаскивать из окружения. Там много гражданских.

— Вы не шутите? — спросил Алексей. — Не мое, конечно, дело, но оголить Западный фронт!.. Разве армию Венка не ждут в Берлине? Мне кажется, она была бы там очень кстати.

— Мы не обсуждаем приказы командования, капитан, — заявил майор и пожал плечами. — Армейское руководство посчитало, что так будет правильнее. Мы не имеем морального права бросать наших соотечественников на произвол судьбы.

— Но разве не в Берлине решается судьба рейха? Там тоже много гражданских, руководство нашего государства.

— Уверен, они сами справятся, — сказал майор и сдержанно улыбнулся. — Нам тоже нелегко приходится. Армия подвергается мощным фланговым ударам войск Конева. Нас долбят со страшной силой. Мы теряем технику и людей точно так же, как русские в сорок первом. — Майор пристально всмотрелся в глаза собеседника и спросил: — Вы всерьез уверены, капитан, что в Берлине еще можно что-то решить? Вы, наверное, счастливый человек, до сих пор питаете какие-то иллюзии. Впрочем, не мне вас разубеждать. Все мы с честью выполним свой воинский долг. Мое почтение. Удачи вам! — Майор козырнул.

— Минуточку, герр майор. — Алексей решился, терять ему было нечего. — Мы преследуем бывшего полковника нашей разведки, собравшегося бежать к англо-американским союзникам русских. У него поддельные, но убедительные документы. С полковником сообщники. Они перемещаются на вездеходе «кюбельваген», номер WAS 210. Есть информация, что он недавно здесь проезжал.

— С вас бутылка французского коньяка, капитан, — заявил Шнейдерманн. — Мне кажется, я видел ваших подопечных и знаю, куда они направляются. Хотя и странно немного. Пять минут назад «кюбельваген» съезжал вправо на развилке. Основная дорога пойдет на Лоденбург. Оттуда и идут наши части. Направо, насколько я знаю, тупик. Там уже больше года ведутся дорожные работы. По пути лишь пара крестьянских хозяйств. Знаю потому, что сам из этих мест. Возможно, они не в курсе, что не смогут проехать. Хотя тоже странно. Там знак стоит. — Майор недоуменно пожал плечами. — Думаю, это точно они. Машина притормозила у развилки, потом свернула.

— Спасибо, герр майор. Вы нам очень помогли, — сказал Алексей. — Удачи вам. Берегите себя.

Он не верил, боялся спугнуть удачу. Капитан Саблин готов был поверить в бога, в дьявола, в судьбу с провидением, хоть в черта лысого, лишь бы все срослось!

Сумерки средней тяжести уже струились по земле, когда они съехали с шоссе на грунтовую дорогу и стали втягиваться в лесополосу. За деревьями простирались поля, какие-то сельскохозяйственные угодья, зеленели дубравы.

Этой дорогой действительно давно никто не пользовался. Справа проплывали приземистые строения, потом снова начинались перелески. Движения на дороге не было абсолютно. На съезде с шоссе красовался знак. Мол, все, дальше тупик. Герасимович погасил огни, съехал в кустарник.

«Зачем сюда прибыли Кляйст и компания? — раздумывал Алексей. — Переночевать? Для немца сон не удовольствие, а необходимость. Не выспится, воевать не будет. К тому же барон человек пожилой, может плохо себя чувствовать после известных потрясений. Вот они и решили остановиться на ночлег. К рассвету отправятся в путь, к обеду уже будут в гостях у союзников».

Строения казались необитаемыми. Возможно, так и было. Немецкий крестьянин распродал барахло и бежал с семьей в Берлин, подальше от ужасов большевизма.

— Беги, Максим, на разведку, — распорядился Алексей. — Ты парень молодой, шустрый. Походи кругами, выясни, что к чему. Только на рожон не лезь.

Герасимович растворился в темноте.

Сидеть в машине было неуютно. Оперативники покинули салон, рассредоточились вдоль изгороди, защищавшей от кого угодно, только не от воров.

Далеко на западе еще поблескивала зарница, а с востока уже надвигалась тьма, наползала прямо на глазах. Порывы южного ветра доносили отдаленную канонаду. Под плетнем проснулся сверчок, робко заскрипел. Время тянулось. Мужикам хотелось курить, но нельзя было. Огоньки могли выдать.

Дрогнула изгородь. Через нее перемахнула смазанная фигура, подалась к оперативникам, шурша травой.

— Товарищ капитан, это они, гадом буду! — возбужденно прошептал сержант. — Машина стоит на подворье. Номер тот самый. Это что-то вроде хутора, большой двор, изба одноэтажная, но здоровая. Амбар, свинарня. Запашок соответствующий. Кулаки германские тут проживали. Хозяев вроде нет, но эти есть, на постой остановились. Я к окну подкрался, там все занавешено, но люди присутствуют, говорят по-немецки.

— Надо брать, командир, — подал голос Черкасов. — Утром поздно будет. Можно и пострелять. Дорога далеко, никто не прибежит.

— Хорошо, — решился Алексей. — Но сразу не пойдем. Пусть лягут. Надо приготовить фонари. С электричеством там, похоже, нелады. Барона брать живым! Это не обсуждается. Всех остальных можно в расход.

Четыре тени перебегали, скользили по темнеющему пространству. Они вытянулись в цепь, подбирались к обширному двору, на другом краю которого находился жилой дом. Темные окна, такое же крыльцо, но за задернутыми шторами блуждали огоньки. Двор был пуст, никакой охраны нигде не замечалось.

— Бесшумно перебегаем, собираемся под фундаментом у крыльца, — прошептал Алексей. — В лоб, не зная расположения комнат, атаковать не стоит. Присмотримся, что там и как. Нам спешить, в общем-то, некуда.

Они на цыпочках устремились через двор, пробежали половину пути и снова недооценили противника. Разбилось стекло, стеганула автоматная очередь! Тут же застучал второй автомат. Снова закружились вихри смерти!

Люди не успели опомниться, кинулись врассыпную. Пыль стояла столбом. Алексей куда-то кувыркался, машинально подмечая, что приближается крыльцо, видел огоньки в разбитом окне.