Коплер отлично знал законы. Он знал, что, посылая это платежное поручение Саре, подвергает ее опасности. И он никогда не поступил бы так, если бы дело того не стоило.

Сара нажала кнопку печати. Дождавшись, пока лист вылезет из принтера, она стерла послание журналиста. В течение двух следующих минут она занималась тем, что чистила память своего компьютера.

Убедившись, что найти следы послания на жестком диске под силу только специалисту, она снова сосредоточилась на документе.

Поручение о переводе было датировано предыдущим месяцем. За исключением двух банков, участвующих в процедуре перевода, никаких названий на бланке не было. Поиск обладателя номерного счета в «Банко Романо» сулил массу удовольствий. А попытка пойти в обратном направлении и искать через Люксембург представлялась еще более бесполезной.

Ни один судья не подпишет судебного требования на основании документа, происхождение которого ему неизвестно. Но ведь Коплер действовал продуманно. Отсутствие объяснений в его письме означало, что он уже сделал собственные выводы и считал, что Сара тоже способна на это.

Она достала мобильник и набрала номер журналиста. На третьем гудке включился автоответчик.

— Привет, красавчик, — сказала Сара, не представившись, — я получила твое приглашение, но, как ни ломаю голову, не могу найти адрес того, к кому мы идем. Надеюсь, ты мне подскажешь. Перезвони мне, пожалуйста.

Разъединившись, она почувствовала непонятную тревогу. Доверившись своему анонимному информатору, Коплер вступил в опасную игру. Наверняка тот пошел на такое разоблачение с определенным расчетом.

Что произойдет, когда он добьется своей цели и журналист уже не будет ему нужен? Казалось, Коплера это не волновало. Он не принадлежал к числу людей, впадающих в панику по любому поводу. Стоило ему почуять что-то важное, как он вообще утрачивал всякое представление об осторожности.

Как-то раз, когда он изучал пути перевода грязных денег из Монако в Люксембург, тридцативосьмитонный грузовик врезался на шоссе в его машину. Коплер уцелел чудом. Его пассажиру, кассиру одного из банков, замешанных в деле, повезло меньше. Машина взорвалась прежде, чем он сумел выбраться из-под зажавшего его искореженного кузова.

Потеряв своего основного свидетеля, Коплер не смог ничего доказать. Сенсационный материал выскользнул у него из рук. Однако два месяца, проведенные на больничной койке после этой аварии, его не образумили.

Его ангел-хранитель имел обыкновение вмешиваться, когда дело принимало совсем скверный оборот. Пятнадцатью годами раньше репортаж о выходящих за рамки нормы кулинарных вкусах Жана-Беделя Бокассы навлек на него гнев центральноафриканского императора.

Узнав, что его досадное пристрастие к каннибализму стало достоянием общественности, Бокасса разъярился и поручил эскадрону смерти доставить ему труп журналиста. Самые нежные части его тела должны были пойти на приготовление традиционного воскресного рагу. Поскольку ранее императору не доводилось пробовать мясо западного человека, он заранее предвкушал удовольствие от новых впечатлений.

Коплер чудом сумел выпрыгнуть из окна гостиницы в тот момент, когда в здание ворвались убийцы. Затаившись в каком-то укрытии, он мог видеть, как под ударами их мачете замертво падали другие постояльцы.

Всю ночь он петлял по лабиринту улиц Банги, уходя от преследователей, а потом нашел убежище в посольстве Франции. Завязались напряженные переговоры между правительствами обеих стран. Бокасса заявил, что не допустит, чтобы Коплер уехал из страны невредимым. В качестве возмещения за свою подпорченную международную репутацию он требовал как минимум ухо или кисть руки журналиста. Посольство окружили танки, никому не разрешали ни войти в здание, ни выйти из него.

Около месяца Коплер просидел в осажденном посольстве. Затем поруганную честь диктатора удалось восстановить с помощью солидной суммы, переведенной непосредственно на один из его счетов в швейцарском банке, якобы для строительства школы. Бокасса закрыл глаза на несколько часов, которых хватило французскому правительству, чтобы перебросить своего подданного в Париж.

Коплер был крепким орешком. Ему удавалось выпутываться из самых опасных ситуаций, даже казавшихся совершенно безвыходными. Сара цеплялась за эту мысль — она помогала ей избавиться от поселившегося в душе смутного страха.

Впрочем, она не могла сидеть сложа руки в ожидании его звонка. Решение было где-то рядом, она в этом не сомневалась. Она открыла ящик и вытащила папку с делом Велит. Пробежав глазами список людей, находившихся на VIP-этаже «Инферно» в вечер убийства, она стала внимательно перечитывать две или три странички, на которых записала свои беседы с ними. Как обычно бывает в таких случаях, первый час работы не принес ничего интересного, а потом все внезапно прояснилось.

Чтобы выиграть время, Сара попросила одного из сослуживцев связаться с центральной картотекой Государственного казначейства и распечатать ей налоговую информацию о некоторых свидетелях. Она выбрала их на основании особых отношений, которые те поддерживали с Наталией Велит. Чтобы скорее разобраться с кучей лежащих перед ней бумаг, она решила начать с круга ближайших друзей убитой и взяла документы Алекса Кантора и Томаса Кемпа.

Доходы галериста не произвели на нее особого впечатления, но астрономические суммы, заявленные в налоговой декларации агента, ее изумили. Смерть его подопечной означала, что он лишался источника дохода — среди всех доказательств его невиновности это было наиболее весомым.

Одно за другим Сара проверяла дела всех знакомых Наталии. Дойдя до последнего, она почувствовала облегчение: в документах появилось знакомое название — «Банко Романо».

И все сразу стало ясно. Сара поняла, почему Наталия открыла дверь своему убийце. Она еще не разгадала мотивов убийства, но в том, кто убийца, уже не сомневалась. И она твердо решила, что заставит его заплатить за это преступление.

Она не оставит его в покое, пока он не признает свою вину, пока суд присяжных не приговорит его к пожизненному заключению, да еще с гарантией исполнения наказания в течение тридцати лет. Она не упустит удовольствия подсказать судебному исполнителю одно из самых жестких исправительных заведений.

И речи не может быть о том, чтобы он искупал свою вину в VIP-отделении тюрьмы «Санте». Лучшим местом для него станет клоповник площадью в два квадратных метра, пусть спит на дрянной подстилке, на вонючих тряпках, изнывая от укусов своих маленьких соседей по камере.

Широко улыбаясь, Сара откинулась на спинку стула. Вся усталость, накопившаяся за последние дни, улетучилась, как по волшебству.

Самолет тяжело опустился на полосу аэропорта Фьюмичино. Несмотря на то что приземление было жестким, группа пенсионеров, веселившихся в задних рядах салона, с облегчением зааплодировала.

Прочитав в одном журнале, что с продвижением на один ряд кресел вперед шансы выжить в случае авиакатастрофы повышаются на три процента, я всегда старался получить место как можно ближе к кабине пилота, что вынуждало меня летать первым классом. Это наносило ощутимый удар по бюджету галереи, но так я чувствовал себя более уверенно.