Декларация прав Массачусетса также предусматривала и свободу собраний, и петиции, и инструкции депутатам. Кроме этого, она заявляла, что все магистраты, чиновники, депутаты всегда подотчетны народу (ст. V, XIX). Любопытное положение касалось пересмотра конституции. Предполагалось, что через 15 лет после ее ратификации будет проведен референдум по вопросу о необходимости ее пересмотра. В случае, если бы этого потребовали 2/3 голосовавших, должен был собраться конвент для выработки необходимых поправок (конституция Массачусетса, гл. VI, ст. 10). Здесь снова руссоистское положение, напоминающее о периодических референдумах в идеальном государстве из «Общественного договора». Дж. Адамс, автор конституции Массачусетса, и впрямь восхищался Жан-Жаком[647], однако, в отличие от него, не собирался превращать подобные референдумы в постоянную практику.

Прочным основанием народного суверенитета считались регулярные, желательно ежегодные, выборы. В массачусетской декларации прав содержалось такое условие: «Чтобы не допустить того, чтобы те, кто наделен властью, становились угнетателями, народ имеет право в такие периоды и таким образом, как он установит в своем правительстве, заставлять своих государственных служащих возвращаться к частной жизни и заполнять вакантные места определенными и регулярными выборами и назначениями» (ст. VIII). Дж. Адамс обосновал это поэтически: «Чтобы представители могли часто смешиваться со своими избирателями и часто отчитываться перед ними о своем руководстве, выборы должны быть частыми.

Так лопаемся мы, вскочив едва, Пузырики на зыби Естества»[648].

Распространенный в просвещенческой Америке лозунг: «Ежегодные выборы — единственная защита от тирании»[649], — определенно восходит к Дж. Лильберну и его критике Долгого парламента. Но о связи популярного лозунга с левеллерами американцы, похоже, ничего не знали[650]. Заимствовать представление о необходимости одногодичных парламентов американцы могли не столько у самих левеллеров, сколько через посредство английских радикалов XVIII в. Так, в 1771 г. вышел трактат О. Хьюма, посвященный именно этой проблематике. Хьюм утверждал: «Где прекращаются ежегодные выборы, там начинается рабство»[651]. Болингброк также отстаивал необходимость ежегодных выборов[652]. Ежегодные выборы ввели у себя почти все штаты, кроме Южной Каролины. Коннектикут и Род-Айленд даже перещеголяли левеллеров и переизбирали нижние палаты своих легислатур раз в полгода.

Но как должны быть организованы выборы? По этому вопросу американские виги могли лишь немногое почерпнуть у великих просветителей. Для Монтескье выборы — абстракция. Он полагал, что «народ в высшей степени удачно избирает тех, кому он должен поручить часть своей власти. Тут ему нужно руководиться лишь обстоятельствами, которых он не может не знать, и самыми очевидными фактами. Он знает, например, что такой-то человек часто бывал на войне и воевал успешно, — и вот он уже способен избрать полководца. Он знает, что такой-то судья усердно исполняет свои обязанности, никогда не был уличен в подкупе и что люди вообще довольны им, — и он уже достаточно осведомлен для избрания претора. Он поражен роскошью и щедростью какого-нибудь гражданина, и это все, что ему нужно знать для выбора эдила». Выборы Монтескье считал характерными для аристократии, в то время как при демократии должен использоваться жребий[653].

Руссо упоминал «связанные с проведением выборов затруднения; появляются интриги, образуются группировки, ожесточается борьба партий, вспыхивают гражданские войны; наконец, кровь граждан начинают приносить в жертву так называемому счастью Государства, и остается сделать еще один только шаг, чтобы впасть в анархию предшествующей эпохи»[654]. В другом месте, правда, он оговаривает, что неудобства выборов возникают скорее в монархическом, чем в республиканском государстве и связаны с тем, что подданные монархии не обладают необходимым бескорыстием и неподкупностью[655].

В Великобритании, в отличие от Франции XVIII в., выборы были повседневной реальностью. Соответственно, мыслители английского Просвещения более ясно видели, каким образом воля избирателей может быть искажена или подменена волей правящей элиты. Локка беспокоила перспектива давления власти на выборах. Ведь глава исполнительной власти может наградами или наказаниями продвигать в парламент угодных ему кандидатов и отстранять от избирательной гонки неугодных[656]. Манипуляционные технологии также были в ходу на английских выборах. Пенсильванец Дж. Дикинсон во время своего пребывания в Лондоне наблюдал за выборами и видел неприкрытый подкуп одних избирателей, спаивание других. Эту нацию «легко купить, был бы только покупатель», — делал он вывод[657]. Подобные практики обозначались жаргонизмом «electioneering». Толкуя этот термин в своем словаре, Сэмюэель Джонсон не мог скрыть неодобрения. Он определял electioneering как практику «заискивания ради голосов на выборах в парламент; а также любые занятия, связанные с такими выборами. Низкое слово»[658]. Но предложить что-то для исправления ситуации английские просветители не смогли.