Марк знал, что сейчас помочь ему мог только один человек — хотя вопрос о том, что он потребует взамен оказанной услуги, заставлял медлить. Марк прекрасно понимал, кто особенно заинтересован в Компании — и на кого работал Омский. И понимал, что его контакт с этим человеком ни в коем случае не должны засечь. Он знал только одного человека тут, на базе, чей телефон на сто процентов не прослушивался — и этим следовало воспользоваться. Весь вопрос в том, что незаметно одолжить на время телефон начальника базы не представлялось возможным. Но Марк прекрасно вышел из этого положения, пригласив его для начала прогуляться по парку — с целью обсудить некоторые щекотливые вопросы. После нескольких предположений о дальнейших действиях Химеры и Феникса, он изложил свою просьбу — ему нужно было связаться с определенным человеком — он назвал весьма известную фамилию, принадлежавшую одному из акционеров Компании — и обсудить с ним несколько важных вопросов, имеющих непосредственное отношение к исполняемым им обязанностям. Но если этот человек узнает о том, что его разговор прослушивают — это будет иметь вполне понятные неприятные последствия. Начальник базы заколебался, и Марк понял, что выиграл — пообещав содействие со своей стороны в дальнейшем, он получил столь желанный сейчас телефон.

Разумеется, он подстраховался — позвонил указанному человеку, и, обсудив с ним несколько действительно важных вопросов, набрал номер главного противника Компании — Василия Ивановича Орловского.

Ему пришлось дать несколько весьма неприятных обещаний — и он знал, что выполнит их, возглавив Компанию — в частности, передаст холдингу Орловского те патенты, что он затребовал. А взамен ему пообещали ликвидировать Зварыгина и в дальнейшем оказывать всяческую помощь и поддержку. Но Орловский потребовал гарантий — от Омского он знал о существовании Химеры и Викторе. И именно Виктора он хотел заполучить. На резонное возражение Марка о том, что это может быть опасно, он хладнокровно возразил, что Виктор не проживет столь долго, чтоб успеть доставить неприятности — важно было его допросить — причем так, чтоб не успела вмешаться Химера.

Марк немного подумал и предложил, как казалось ему, идеальное решение вопроса — вскоре начнется штурм здания Компании силами спецназа, и Химера наверняка будет наблюдать за этим. Он сообщил координаты базы и все, что знал о системе охраны. Правда, на подготовку операции оставалось мало времени — но Марк совершенно справедливо решил, что это не его проблема. Отключившись и стерев информацию о последнем звонке, он вернулся к начальнику базы и с благодарностью вернул ему телефон.

Идя по коридору, он раздумывал, не допустил ли ошибки. Но нет — все было проделано безупречно. Он сделал свой выбор — теперь оставалось только ждать, к чему это приведет.

Когда спустя час Зорин ворвался в конференц–зал, где он спокойно беседовал с несколькими военными чинами о том, какие еще меры стоит принять для дезинформации журналистов и общественности, и прокричал о похищении Виктора, и о том, что ему удалось оглушить нескольких нападающих, Марк впервые ощутил что–то вроде легкого беспокойства. То, что это люди Орловского наверняка вычислят и сразу возникнет вопрос — откуда тот узнал, где находится Виктор. Но пока все обходилось — поднялась суматоха, что было ему на руку. Ситуация стабилизировалась только спустя минут двадцать — когда бразды правления взял появившийся откуда–то Белугин.

Его должность оставалась для Марка тайной за семью печатями, но, судя по тому, как его слушались — чин у него был явно не малый. И указания он давал ясные и краткие — мгновенно вникая в суть дела. Под его руководством картина нападения нарисовалась мгновенно и четко.

Нападавшие подъехали на двух машинах и просто расстреляли всех, кто находился на КПП. Потом направились к запасным воротам, вскрыли их и проникли в парк. То, что Виктор и Зорин вышли прогуляться, по–видимому, явилось для них подарком судьбы — они намеревались штурмовать здание. Причем они знали и план здания, и где находится, комната Виктора, и многое другое. И им был нужен именно он. Но откуда сведения — не знал никто. Когда результаты допроса задержанных озвучили во временном командном пункте, поднялся тихий гул — большинству сразу стало понятно, что это означает, но Белугин остался невозмутим, и только продолжил давать указания, явно направленные на то, чтобы подобное больше не могло повториться в принципе. Как ни странно, разрешил он присутствовать при всем происходящем и Зорину — по каким–то, только ему известным причинам.

Несмотря на все произведенное расследование Марк оставался спокойным. Только когда Белугину позвонили, и он предложил ему и еще двум, незнакомым ему людям, спуститься вниз, к воротам — это вызвало некоторое недоумение. Но когда он, стоя с сопровождающими у ворот, увидел, как из подъехавшей машины вылезает Зварыгин, а за ним — целый и невредимый Виктор — в глазах у него потемнело. Если хоть кто–то заподозрит, что он причастен к произошедшему… Нет, это просто невозможно…

Зварыгин окинул их всех довольно поверхностным взглядом, пожал руку Белугину и произнес сквозь зубы:

— Когда я узнаю, какая гнида это затеяла, она пожалеет, что вообще родилась.

И от тона, которым это было сказано, Марка прошибла холодная дрожь…

* * *

Столица, частный санаторий, 26 августа. Виктор.

Виктор злился — причем прекрасно понимал, что злиться просто глупо — но поделать с собой ничего не мог. На этот раз идти пешком им не пришлось — прямо возле дома находился гараж, в котором стояла неприметная машина. Усевшись рядом со Зварыгиным, он принялся мрачно смотреть в окно, почти не замечая окружающего и сосредоточившись на своих собственных эмоциях.

Он привык анализировать свои чувства — и докопаться до причин своего плохого настроения ему не составило труда. Его злило то внезапное взаимопонимание, которое возникло между Тиль и Зварыгиным, и то совершенно одинаковое слово «Нет!», вырвавшееся у них одновременно, и те взгляды, которыми они обменивались. Злила его и двойственность теперешнего положения, и то, что из фигуры он превратился в разменную пешку, с которой можно не считаться и просто снять с доски. Нет, он собирался снова вступить в игру — так или иначе. Если один план приказал долго жить — следовало всего лишь составить новый.

Единственное, что его немного успокоило — это то, что спорить дальше с ним они не стали — должно быть до обоих дошло, что он чувствовал.

Путь до базы занял менее получаса. То, что творилось на КПП к тому моменту, как они подъехали, производило сильное впечатление — особенно оцепление из бойцов с автоматами. Зварыгин потребовал телефон, и после коротких переговоров их пропустили внутрь.

У ворот их уже встречали. Марк и несколько незнакомых ему лиц. Один сразу привлек его внимание — молодой, уверенный в себе, с холодными глазами и каким–то волчьим выражением лица. Он пожал руку Зварыгину, и они обменялись коротким приветствием — даже постороннему наблюдателю было видно, что эти двое хорошо знакомы. В ответ на реплику Зварыгина, он кивнул:

— Найти предателя надо срочно. Мы даже не представляем, информация какого уровня сейчас утекает. Но не будем обсуждать это здесь.