Говорю это с единственной целью — чтобы напугать девчонку как следует и заставить ее со мной помириться. Однако после моих слов она со скоростью звука выскакивает из машины, бросается в подъезд, даже не оглядывается.

Почему-то мне кажется, что она ушла не на совсем, что сейчас передумает. Жду десять минут, полчаса, час… Всё в пустую.

На следующий день:

Пятница, 12 октября 2018 года

11:00

Артём

«Звони! Звони, черт подери!»

Вот уже полдня как гипнотизирую телефон в надежде услышать голос своей Златовласки.

Работать не могу в принципе, хотя вот уже часа три как торчу в офисе. Подчиненные даже зайти ко мне боятся. Еще бы, кому охота получить нагоняй просто так. Секретарь с утра пораньше уже свое выслушала, видимо, пустила слушок, что Артёма Артёмовича сегодня лучше не трогать.

«Черт подери, ну как же так получилось-то?»

Всё же шло хорошо. Я думал, еще пара дней, и Златка ко мне точно переедет, а тут оказывается, что она и не думает бросать свою гребаную работу, и старушка, у которой она живет, ей дороже меня! Та самая старушка, которая смотрит на меня волком при любой встрече.

Златке всё, что угодно, дороже, чем я… Неужели я мало для нее сделал? Недостаточно постарался?

Самое паршивое — я ведь даже позвонить ей теперь не могу. Если сделаю это, она поймет, что может вить из меня какие угодно веревки. Твори, что хочешь, Артёмка всё стерпит.

Ладно, хочет работать в этом гребаном Fortune, пусть работает, черт с ней. Лично обеспечу ее безопасность, и бабуле той злобной найму сиделку, я на всё согласен, лишь бы помириться. Но смысл мне ей всё это предлагать, если она вот так просто берет и кидает меня, хлопает дверью.

Уже почти обед, а она до сих пор не выходит на контакт. Неужели так сложно написать три коротких слова: «Извини меня, Артём!»

Это всё, что требуется… Я бы сразу пошел навстречу, но она молчит, и, похоже, дальше будет молчать, в гордую играть. Почему? Да потому, что я ей сто лет в обед не сдался, вот почему! И поделать я с этим могу ровно ничего…

«Какая-то испанская пытка…» — хочу простонать в голос.

От воспоминаний о вчерашнем контакте у меня до сих пор по всему телу сладкая дрожь. Пусть получилось быстро и как-то скомкано, но я всё равно будто новым человеком себя почувствовал. Еще хочу! Нет, не так — мне просто необходимо еще!

Надо же было разругаться после первого и единственного раза…

— Как же мне паршиво-то!

Тут на стационарном телефоне мигает лампочка внутренней связи. Нажимаю на кнопку:

— Артём Артёмович, тут ваш отец, очень просит его принять.

Киваю, чтобы его пустили, всё равно ведь не уйдет.

— Привет, сын!

Смотрю на него и диву даюсь. В который раз мы с ним, не сговариваясь, оделись практически одинаково — оба в темно-синих костюмах, белоснежных рубашках.

— Чего надо? — даже не удосуживаюсь ответить на приветствие.

Обычно мой отец заходит в гости исключительно по острой необходимости.

— Хочу узнать, почему ты больше не занимаешься продвижением кремов «Энгрин»!

Ах вот оно что, а я за суетой последних дней уже и забыл, что дал такое распоряжение. Да, не занимаюсь. И причина у меня имеется серьезная — не хочу, и всё тут. Никаких контактов ни с фирмой отца, ни с ним самим больше иметь не хочу, настолько он мне после истории со Златкой опротивел.

— Я порекомендовал твоим людям отличную фирму! Их профиль — уход за кожей, они, может, даже лучше моей фирмы сработают… Чем ты не доволен?

— Ты сейчас всерьез спрашиваешь или шутишь? Артём, пока ты работал над рекламой моей фирмы, мы хоть как-то общались, виделись… Теперь получается, вообще не будем, так? В лучшем случае звонок на день рождения?

— И кто в этом виноват? Наверное, соседи… — в моем вопросе столько же сарказма, сколько перца в мексиканском соусе «Сальса».

Он игнорирует мой тон, спрашивает напрямик, прямо как Злата, любитель прямых вопросов:

— Что я тебе сделал не так? На что ты так обиделся?

— Ты всего лишь чуть не изнасиловал мою девушку и перепродал мне ее за огромную кучу денег! Хорошие отцы так не делают!

У папаши от моего признания перекашивает лицо.

— Это из-за тех миллионов? Артём, если дело в этом, давай я тебе их верну, и закончим на этом! Ты мой сын, я общаться с тобой хочу, видеться…

— Знаешь куда свои деньги засунь…

— Не перегибай!

— Это я еще недогибаю! Деньги деньгами, а Златкины чувства куда девать?! Ты ее очень сильно обидел!

Отец морщится, шумно сглатывает, с полминуты пыхтит, как паровоз, а потом предлагает:

— Пригласи меня в гости, давайте все втроем сядем и поговорим! Я извинюсь… Давай хоть попытаемся сгладить конфликт…

Как будто его желание что-то там сгладить еще имеет значение.

— Пусть она увидит меня в другом свете, я ведь нормальный… — отец продолжает витать в облаках.

Всё же решаю его перебить:

— Ты, конечно, можешь ко мне заявиться, только Злату ты в моей квартире не найдешь!

— Почему? — хмурит брови отец. — Ты же давно нашел ее!

— И что? Мы не вместе, ясно тебе? Не вместе! И уже сомневаюсь, что будем…

— Подожди, но ты же заплатил за нее такие деньги…

— Да причем тут вообще деньги!

— Действительно…

— Не нужен я ей, и всё… Ладно, как-нибудь разберусь. А тебе советую сотрудничать с фирмой, которую порекомендовал мой менеджер. Всё, у меня дела, отец! Тебе пора, не хочу больше разговаривать!

Этот же день, примерно через три часа:

Злата

Старательно мешаю сахар в уже изрядно остывшей кружке с чаем. Пробую, опять несладко. Мне сегодня всё кажется каким-то безвкусным. Передо мной лежит булочка с корицей, наверное, хорошая, но не могу заставить себя съесть хоть кусочек.

Не пойму, зачем вообще решила обедать в кафе, только зря потратила деньги, ведь аппетита совсем нет. Сижу тихонько в уголке, стараюсь сделаться невидимой, а посетители уже потихоньку начинают на меня коситься. Это кафе в бизнес-центре, здесь засиживаться не принято. Поел, уступи столик следующему. В общем, не лучшее место, чтобы перевести дух, а именно за этим я сюда и пришла. Хотелось хоть ненадолго скрыться из офиса.

Подумаешь, пришла на работу с красными глазами. С кем не бывает, может быть, у меня вообще аллергия. Зачем лезть в душу, без конца что-то выспрашивать, вынюхивать? Элла сегодня будто задалась целью вывернуть мою душу наизнанку.