И это сделало его деятельность объектом острейшей полемики.

2

Если вы живете в пещере или в пустыне, тогда, быть может, вы и не слышали о стволовых клетках, но в противном случае новость об открытии Ирва и многочисленных потенциальных последствиях этого открытия трудно было пропустить. Стволовые клетки – это наш склад сырья и запасных частей, из которых создаются все новые клетки эмбриона, постепенно формируя его тело. В отличие от специализированных клеток, которые могут делать только что-то одно – скажем, клеток печени, – стволовые клетки способны превращаться в другие типы клеток. С морфологической точки зрения они представляют собой воистину универсальный, многоцелевой инструмент. С медицинской точки зрения они – настоящее чудо.

Когда Вайсман начал работать со стволовыми клетками мышей, он практически сразу понял, что речь идет о вещах, которые в перспективе могут потенциально спасти миллионы жизней. «Я знал, что если когда-нибудь применю эту технологию к людям, – говорит он, – то с помощью химиотерапии смогу уничтожить существующие раковые клетки, а затем трансплантировать новые стволовые клетки, абсолютно здоровые».

Однако он думал не только о раке. Вайсману было известно, что множество других ужасных болезней – болезнь Альцгеймера, диабет, болезнь Паркинсона и другие – обусловлены нарушением деятельности клеток. Таким образом, замена «испорченных» клеток здоровыми стволовыми клетками сделала бы возможным излечение этих болезней. В Америке онкологическими заболеваниями страдают 1,3 миллиона людей, болезнью Альцгеймера – 4 миллиона, болезнью Паркинсона – 1,5 миллиона, диабетом – 17 миллионов. А еще есть те, кто нуждается в пересадке почек, мочевого пузыря, спинного мозга – во всех этих случаях стволовые клетки могли бы очень даже пригодиться и спасти много жизней.

А вот чего Вайсман не понимал – по крайней мере поначалу, – так это того, что правительство его страны политизирует стволовые клетки, по существу, решив, что спасение миллионов жизней с их помощью – плохая затея. Тогда он еще не понимал – но понял со временем, – что без присущих ему как уроженцу Монтаны твердости и упорства у него не было даже шанса спасти эти самые миллионы жизней.

Переполох и неразбериха – вот как все это можно назвать.

Как выражается Альта Чаро, профессор права и медицинской этики в Висконсинском университете и член Совета по биоэтике при президенте Клинтоне, «дебаты вокруг стволовых клеток касаются чего угодно, но только не самих стволовых клеток».

О чем же этот спор на самом деле? О многом. О том, станет ли президент Буш-младший после более чем сомнительной победы на выборах пытаться баллотироваться на второй срок. О том, не повторит ли Буш-младший ошибок своего отца и не потеряет ли поддержку христиан-евангелистов. О праве на жизнь и о праве женщины на выбор – и о том, что должен сделать Верховный суд: попрать первое право ради второго или поступить наоборот. И это только начало списка, в котором есть еще много пунктов: фундаментальные ценности американского народа, основы религиозного права, экономический потенциал биотехнологической индустрии, напряжение в отношениях между церковью и государством, вопрос о границах прав государства и множество других нюансов. Короче говоря, в давней и чрезвычайно пестрой истории противостояния науки и политики стволовые клетки стали крупнейшим камнем преткновения и предметом дебатов с тех пор, как Чарльз Дарвин заявил, что все мы произошли от обезьян.

3

Если вы хотите проникнуть в суть этих споров, то первым делом вам нужно ознакомиться с пятью способами получения стволовых клеток. Главный метод – клонирование, когда содержащее ДНК ядро соматической клетки (т. е. Взрослой, уже специализированной клетки) переносится в яйцеклетку с удаленным ядром. Это можно сравнить с тем, как вы высасываете начинку из пончика с повидлом и вводите туда, к примеру, наполнитель шоколадного эклера.

Впрочем, любое сравнение хромает.

Оказавшись в своем новом доме, соматическое ядро перепрограммирует яйцеклетку, которая начинает делиться и продуцировать новые клетки, несущие в себе ДНК первоначальной соматической клетки. К примеру, именно так была клонирована овечка Долли. Однако перенос ядра соматической клетки может использоваться и для клонирования людей, но здесь начинаются проблемы, о которых мы поговорим несколько позже.

Второй метод – партеногенез (греч. девственное размножение). Он предполагает искусственное деление неоплодотворенной клетки и использование продуктов деления в качестве стволовых клеток. Третий метод – гибридизация, или использование существующих (то есть уже изолированных учеными) линий стволовых клеток для создания новых линий клеток посредством генетического манипулирования. И хотя обе эти методики представляются весьма интересными, никто точно не знает, окажутся ли они эффективными. Поэтому пока они остаются на обочине научных исследований.

Остается еще два метода, которые предполагают добычу фетальных стволовых клеток из человеческих эмбрионов, полученных в результате аборта, выкидыша или оплодотворения в пробирке. И именно эти два метода вызвали в Америке яростные дебаты, касающиеся прав человека.

«После решения Верховного суда по делу “Роу против Уэйда” тысячи женщин ежегодно делают аборты, – объясняет Альта Чаро. – Это продолжается уже 30 лет. И выросло целое поколение женщин, привыкших к тому, что у них есть право выбора. Это огромный демографический императив. Правые евангелисты нетерпимо относятся к уничтожению человеческих эмбрионов. Они воюют с культурой терпимости, господствующей в обществе по этому вопросу, и обречены проигрывать, пока женщины знают, что у них есть право сделать выбор».

Тридцатилетние попытки противников абортов преодолеть решение по делу «Роу против Уэйда» раз за разом разбиваются о доминирующую в обществе идею о том, что у человеческого эмбриона права не такие, как у уже рожденного человека. Таким образом, для того, чтобы преодолеть решение суда и запретить аборты, нужно иметь достаточно убедительные доказательства того, что американское общество пересмотрело свои взгляды на права эмбриона и убедилось в том, что эмбрион тоже человек, а это весьма и весьма проблематично.

В частности, в то время как администрация Буша и правые евангелисты ведут войну против стволовых клеток, никто из них не осмеливается и слова плохого сказать в адрес клиник, занимающихся искусственным оплодотворением. А между тем, нормальный процесс оплодотворения in vitro предполагает гибель огромного количества эмбрионов. На каждую имплантируемую клетку приходится два десятка отсеиваемых клеток. Эти клетки замораживают на короткое время ради страховки (пока не убедятся в том, что имплантированная клетка прижилась), а затем выбрасывают. Но возражать против этого было бы политически ошибочно – ведь это означало бы настроить против себя многих людей, лишенных возможности завести детей естественным путем, а также огромный бизнес, в котором вращается миллиард долларов. Поэтому администрация Буша и религиозные правые предпочитают сосредоточить свои атаки исключительно на стволовых клетках.

Есть и еще одна проблема для противников абортов: эмбрионы ведь действительно не люди. «Пытаясь объяснить это репортеру или конгрессмену, – говорит Ирв Вайсман, – я провожу маленький эксперимент. Я обращаюсь к любому прохожему на улице и прошу его нарисовать эмбриона. И каждый раз, без исключений, они рисуют эмбриона с лицом. Но эмбрион с лицом – не эмбрион».