Облако бурлило все сильнее, и Кендрика вдруг стиснул страх, будто что-то сильное и злобное нависло невидимо за его плечом.

Он оглянулся. Огромная оболочка «Архимеда» тянулась вдаль по обе стороны от него и в каждом торце заканчивалась полосатыми слоями стали. Он знал, что станция разделена на две огромных полости. Возле одного из этих слоев виднелись какие-то конструкции вроде лесов, окружающие шлюзы, используемые для перемещения материалов в станцию и наружу.

Похожее нартуть облако над головой стало будто рассасываться. Вращающиеся фрагменты его, напоминающие капли расплавленного металла, улетали, кипя, роем серебристой саранчи.

Они устремились вниз, к Кендрику, и он не стал ждать, что будет дальше - бросился бежать, ощущая тягу собственных мускулов и рвущийся навстречу поток воздуха.

И все-таки видел, как тень преследующих фрагментов облака догоняет его, затемняя траву со всех сторон. И свет, падающий на него из длинных и узких окон, тянущихся вдоль всей камеры, тоже рассеивался сложными зеркальными формами.

Он остановился - мышцы заболели - и снова посмотрел вверх. Уже легче было различить отдельные фрагменты облака, движущиеся разумно и целенаправленно. Как косяки рыбок, пронизывающих толщу океана, они будто телепатически друг с другом координировались.

Кендрик вновь остановился, думая, что же во всем этом ощущается такого неправильного. Как в тот миг, когда сердце у него перестало биться - что-то в нем сейчас исчезло так внезапно, что он не мог сперва понять, что именно.

А потом понял.

Он перестал дышать.

Вэтом сне легкие, как и сердце, были неподвижны. Тогда он нарочно сделал вдох, и грудь наполнилась воздухом. Он ощутил,как входит воздух в легкие.

Сперва запаниковал, потом почувствовал, как задышал часто и глубоко - от иллюзии, что ему что-то закрыло нос и глотку. Очень серьезное усилие воли потребовалось, чтобы вернуть себе самообладание, напомнить, что все это происходит не в реальном мире. Легкие продолжали шевелиться в клетке из плоти и костей, где бы сейчас ни находился его разум.

Пение он услышал раньше, чем оно дошло до его сознания. Оно принесло мир и покой, какой вообще казался ему немыслимым раньше - как будто он проснулся от своего сна и оказался во сне ангела. Наконец-то выдохлись медикаменты Харденбрука, и ничего не стояло между Кендриком и тем посланием, которое уже получили Бадди и прочие выжившие лаборокрысы Семнадцатого.

Но вот это ощущение чьей-то злобы - откуда же оно?

Потом он вспомнил, что рассказал ему о Роберте призрак Мак-Кована.

Насекомоподобные пылинки уже были настолько близко, что можно было разглядеть их форму. Они метались и роились, приближаясь к Кендрику, все быстрее и быстрее, и снова слетелись в одно целое, приняли очертания почти гуманоидные, вспыхивая, когда сливались в нечто, принявшее размеры и форму человека, человека из плоти и крови.

Сперва у этой фигуры было лицо Роберта Винченцо, но выражение этого лица постоянно менялось, перетекало, одновременно слабоумное и полное опасного интеллекта.

Пение стихло, и Кендрик прислушивался, чтобы его уловить, желая следовать за этим звуком целую вечность, отдыхать в его мелодичных каденциях до конца времен.

И сейчас он впервые понял, что пытался сказать ему Бадди, понял тот покой и защищенность, которую, Бадди и остальные верили, обретут, прилетев на «Архимед». Все, что говорил ему Эрик на том холодном и таком далеком берегу, вдруг обрело смысл.

С ландшафта снов «Архимеда» на него смотрело лицо Роберта Винченцо, и его губы беззвучно шевелились, формируя слова, которые Кендрик слышал в голове как свои мысли.

Не ты.

Кендрик попытался заговорить, и легкие свело сильной судорогой, когда их второй раз заставили работать, всасывая воздух, необходимый для произнесения слов, которые он хотел выговорить.

- Я не хотел тебя убивать, - сказал он, запинаясь. - Но ты сам меня заставил, будь ты проклят!

Лицо дернулось в пародии на улыбку.

Без всякого предупреждения земля под ногами Кендрика раздалась, и он полетел, кувыркаясь, в бездонный колодец звездной ночи.

Кендрик дернулся на койке мотеля, и это внезапное движение развернуло его и бросило плашмя на жесткий деревянный пол.

Сразу же он оказался в реальности, в «здесь-и-сейчас». Он лежал в узкой щели между кроватью и ближайшей стенкой, перед ним стояла дешевая прикроватная тумбочка. На ней выделялось гнездо сети, судя по всему - приспособленное под старомодный телефон.

Откуда-то снаружи слышались шорох колес и рокот двигателей взлетающих и садящихся самолетов, как тогда, в багажнике. Он был все так же туго связан по рукам и ногам. Дергаясь на грязном зеленом линолеуме, он забился, толкаясь ногами и телом, стараясь пробраться на более широкое место между кроватью и дверью номера.

Шум самолетов снаружи усилился. Потом послышались возбужденные голоса - дверь номера отлетела внутрь, и вошли солдаты, одетые в темно-серую броню поверх камуфляжа.

У Кендрика похолодело в груди - он понял, что это «Лос Муэртос». У каждого на плече камуфляжа - грубо вышитый крест. А у одного - колоссальная коллекция религиозных аксессуаров на веревочках и цепочках вокруг шеи. И среди них - куски печатной платы, связанные вместе.

И еще кое-что: тусклое и серебристое, нечто, как понял Кендрик, из окрестностей Лабиринта. Та же самая нанотехника, которую он видел в теле умирающего воина «Лос Муэртос».

Один из солдат ухмыльнулся при виде распростертого на полу беспомощного Кендрика, засмеялся, помогая своим товарищам поднять его с пола как мешок с картошкой. Кляп у Кендрика во рту ослаб, и он думал было заговорить, но даже мысль об этом вызвала такое изнеможение, что он решил поберечь силы.

Его вынесли наружу, и Кендрик увидел весь мотель, состоящий в основном из осыпающихся шлакоблочных домиков с высохшими садами, окаймленных узкими полосками выбеленной стихией гальки. У некоторых домиков не было в окнах стекол, а за ними и паркингом, набитым брошенными трейлерами, виднелась обширная отгороженная территория с очень знакомыми признаками военной базы. Административные здания и сборные дома стояли вдоль длинной дорожки и комплекса ангаров, все пыльное и неисправное с виду, будто давным-давно заброшенные.

Солдаты бесцеремонно закинули Кендрика на заднее сиденье древнего ручного джипа, от которого, казалось, одна только ржавчина и осталась. Зубы его клацнули, когда голова громко стукнулась о дверь. Один из солдат сел спереди, другой с Кендриком сзади, и машина рванула вперед воблаке пыли. Через несколько минут охранники у ворот пропустили ее внутрь.

У дальнего конца базы виднелись массивные громоздящиеся контуры, ну очень похожие на великанов, спящих под камуфляжным саваном. Что бы это могло быть - Кендрик понятия не имел. И даже догадки у него не было.