* * *

Они засветилось. Хорошо, хватило ума тихо свалить. Рон вывел на воинскую часть. Объект внутри. Но не очень верится. Подставой пахнет. Мы зайдем неизвестно куда и зачем, а потом? Но он настаивал. При такой охране зайти незаметно — труда не составило. Только часть оказалась большая. Сунулись к забору с колючкой. Часовой прожектором дрогнул — приснилось что-нибудь, наверное. И одного увидел. Вызвали подмогу, ребятам пришлось уходить.

Сейчас Рон колдует. Анатолия, наверняка, хватились, и будут действовать по простому. Не надо ждать хитрых решений. Организуют прочесывание леса. Для группы все равно итог плачевный. Что делать? Принцип старый: «Если кому-то умирать, то лучше ты, чем я».

— Рон, после захвата артефакта и объектов, что будем делать?

— По плану. Объект оставить, изделие выносим. Вы уходите с ним. Я выхожу отдельно.

— Чекисты не придут. От наружки мы оторвались, а Анатолий не успел сообщить ничего. Единственный, кто может быстро вывести на группу — ты.

Сакс шевельнул рукой. В затылок Рона уперся короткий ствол. «Парни, уходим по третьему варианту». Через границу с Польшей со стороны Белоруссии сложно. Надо пробираться на Украину. Там, в Мукачево есть старый контакт. Не поможет, сами уйдем. Через Карпаты проще, хоть в Словакию, хоть в Польшу, хоть в Румынию.

— Я не могу все рассказать, — Рон не оборачивался, — если меня уберешь, отсюда уйдете, но потом найдут. Все силы бросят, но найдут. Предлагаю компромисс. Вы работайте, как договаривались. Только цели меняются. Артефакт нужен русским. Мне нужен портал.

Рон верил в игры богов. Если у кого то победа, то это не его заслуга, а благоволение определенного бога. Личная приязнь или ответ на жертву, все равно. Если суждено умереть, то с ним бы не разговаривали. И Сакс, если убрал Анатолия, — победитель, избранник. Боги переменчивы. Нужно пользоваться их милостью, пока она есть.

— Какой еще портал? — Сакс убрал пистолет.

— Такой, в который очень надо зайти. Хотя бы узнать, где он. Девчонка — только возможность выйти на странника. А его даже след не смогли обнаружить. Об этом не знает и КГБ. Иначе мы все сидели бы сейчас в камерах и пускали слюни под препаратами. А странник сможет провести в дыру. Раньше Не раз туда проходили. И оттуда получали помощь и знания. Сейчас возможность утеряна. И я здесь, чтобы ее восстановить.

— Не мудри. Что мы с этого будем иметь?

— Я даю слово, что останетесь живы после операции. Гонорар увеличу вдвое. У меня есть такие полномочия.

— Принимается. Парни, при любой подставе валите его сразу, кто будет в живых.

— Я не болтаю попусту. С вами договаривался твой шеф. Теперь говорю я и от лица людей, про которых вам лучше не знать. В случае успеха работать тоже будете на меня. И на тех людей. Совсем за другие деньги.

— Тогда что мы делаем сейчас?

— Ждем и идем по следу. Потом берем всех живыми.

Глава 16

Дед сидел на поваленной сосне. Рик лежал у ног. Метрах в двадцати белели черепа.

— Не видела их? — Спросил дед.

— Нет. Пролетела, как в тумане.

— Это хорошо, тебя тоже не заметили.

— Суета в части. Кого-то засекли.

— А это за тобой пошли, да неудачно. Так что давай поторапливаться. Сейчас самое время.

Мы выходим на поляну. Егор Тимофеевич грузно опускает рюкзак. Рик вдруг срывается с места и бегает кругами вокруг нас и поляны.

— Что это он? — спрашиваю деда.

— Маскирует нас, как может.

— А он умеет?

— Вот и проверим, — посмеивается дед.

Он маленьким кругом выкладывает камни. Я усаживаюсь среди них.

— Сама попробуешь?

— Не уверена. Что должно быть?

— Держи свой артефакт, — вручает он мне железяку, — здесь никаких инструкций дать тебе не могу. Я даже не представляю, что там будет. Ну, только примерно. Будешь ориентироваться на месте.

— Понятно. Что делать?

— Постарайся закрутить силу в камнях. Когда воздух загустеет вокруг, зависни в мыслях и глаза прикрой. Три минуты дырку продержу. Там не знаю. Постарайся успеть. Не получится — все равно сразу уходи.

— Тебе огонь нужен?

— У меня есть.

Дед достал кулек с порошком.

— Не очень естественно, но зато быстро.

— Что это?

— Термитная смесь. Алюминий, магний, ржавчина, и с бенгальских огней настрогал еще. Сейчас не пламя требуется, а нагрев.

Он достает плошки, расставляет большим кругом, насыпает смесь, а в нее кладет зеленоватые железки со знаками.

— Господи благослови, — дед крестится двумя перстами и поджигает.

Смесь заурчала. Я вижу краем глаза, как железки сначала чернеют, потом краснеют. Отрешаюсь от всего. Энергия металла струится в центр круга. Я направляю ее и строю трубу вокруг себя и вниз. Воздух становиться густой и темно-красный. Зависнуть в мыслях, это значит, не думать, не видеть, не слышать. Ничего нет. Мне все равно, где. Потому что меня нет нигде.

Заметно потеплело. Открываю глаза. Красноватый туман. Коричневые камни вокруг. Неприятное место, но стараюсь не о чем не думать. За спиной непонятный механизм размером со скалу. Как сложно описать речь насекомых, так сложно описать и его. Огромный пульт. В несколько этажей. Часть из камня, часть из разных металлов. Встаю и подхожу к нему. Наверху и в глубине что-то движется. Круглые ниши разных размеров. И не круглые. Есть тумблеры, огромные и каменные. И есть энергетические устройства, которые я вижу, но они не материальны и их не описать.

Моя железяка преобразилась. Камни из серых стали зеленоватыми. Метал чуть красноватый. И пористый. В механизме вижу под размер кругляшки. Понимаю, что это для усиления. Но мне туда и не допрыгнуть. А снизу несколько непонятных устройств в ряд. Но не в самом теле механизма, а энергетические, похожие на резиновый мираж. Надо ставить в любую. Подношу. Ничего не происходит. Надо активировать. Где же я тут кровь возьму? Только своя. Достаю заколку, которая наточенная. Удар в левую ладонь. Больно то как! И так все чувства обострены. Кровь очень яркая. Капаю в середину кругляша. Она впитывается. Камни стали желтеть. Выжимаю еще. Метал теряет пористость, и камни стали ярко янтарные.

Приставляю в нижней нише. Железяку втягивает, остается только ее поверхность. Больше ничего не сделать. Надо уходить. Дед долго не продержится.

В этот момент замечаю, что металлические части теряют блеск. Появляются трещины. Да он в камень превращается! И движение замирает. Ничего больше не слышно.

Пора. Убираю мысли. Боль мешает. Нет у меня ни рук не ног. Сил не хватает. Но появляется едва заметное свечение вокруг. Темно.

Мир врывается шелестом