И ему уж точно нет никакого дела до того, что Александре придется остаться здесь и объяснять исчезновение своей внучки — даже если именно ей придется заплатить за похищение Повелителю.

5. Террилль

Гнев, свивший гнездо в груди Доротеи, душил ее не хуже удавки. Краткий отчет был судорожно стиснут в правой руке.

— Ты обеспокоена, Сестра, — произнесла Геката, войдя в комнату и усевшись в кресло неподалеку от Верховной Жрицы Хейлля.

— Картан отправился в Кэйлеер. — Она не могла даже вздохнуть, чтобы говорить в полный голос.

— Хочет попытаться отыскать Целительниц, способных излечить его? — На мгновение Геката замолчала, обдумывая этот вариант. — Однако почему именно сейчас? Он мог отправиться туда в любое время за последние несколько лет.

— Возможно, потому, что теперь он считает, что обладает кое-чем более ценным, нежели золотые марки.

Геката зашипела, без труда поняв намек.

— Что именно он знает?

— Он присутствовал на моей недавней «исповеди», но это вряд ли очень ценная информация.

— Однако его сведений будет вполне достаточно, чтобы заставить Сэйтана насторожиться, — зловеще произнесла Геката. — Более того, их будет достаточно, чтобы Повелитель начал задавать вопросы.

— В таком случае, возможно, следует предпринять еще что-нибудь, прежде чем Картан успеет поговорить с кем-либо за пределами Малого Террилля, — мягко, почти рассеянно произнесла Доротея.

У нее было несколько весьма интересных вариантов того, что может «совершенно случайно» произойти с сыном, пожелавшим помочь ее врагу.

Геката поднялась и какое-то время молча мерила комнату шагами.

— Нет. Давай-ка лучше посмотрим, не удастся ли использовать Картана в качестве наживки, способной выманить одну маленькую Целительницу в Малый Террилль.

Доротея фыркнула.

— Ты что, в самом деле считаешь, будто Джанелль Анжеллин решит помогать Картану?!

— Я сегодня же отправлюсь в Малый Террилль и побеседую с лордом Джорвалом. Он поймет, как передать эту маленькую просьбу адресату наилучшим образом. — Потянувшись было к дверной ручке, Геката снова замерла: — Когда твой малыш Предводитель вернется домой, возможно, стоило бы преподать ему урок верности.

Доротея подождала, пока за Темной Жрицей закроется дверь, и направилась к камину. Она бросила отчет в огонь и стала наблюдать, как языки пламени с жадным шипением пожирают бумагу.

Когда война, которую они готовы были развязать, закончится, она велит разложить огромный костер и будет смотреть, как пламя пожирает этот полуразложившийся ходячий труп. И, наслаждаясь тем, как горит Геката, она преподаст сыну маленький урок верности.

6. Кэйлеер

— Я пришла, чтобы просить об одолжении, — отрывисто произнесла Карла, десять минут поболтав с Джанелль об эйрианцах, которых Люцивар в этот раз привез с собой.

Девушка подняла глаза от рукоделия, над которым работала, и в них отразилось веселье, смешанное с беспокойством.

— Ну хорошо.

— Я хочу Кольцо Чести вроде тех, которые ты дала мальчикам из Первого Круга.

— Дорогая, они носят Кольца Чести на своих членах. Может, ты иногда и ведешь себя так, будто у тебя есть яйца, но вот такой штуки у тебя точно нет.

— Да, но самцы из родства носят их не там. Ты сделала для них маленькие кольца, которые крепятся к цепочкам, удерживающим их Камни.

— Значит, ты хочешь получить Кольцо Чести, — по-прежнему весело произнесла Джанелль, добавив еще несколько стежков в вышивку.

Карла серьезно кивнула:

— Для всего ковена.

Джанелль подняла глаза на подругу. Сапфировые озера больше не улыбались.

Карла выдержала ее взгляд, узнав по легкой перемене, отразившейся в глубоких глазах, что теперь она разговаривает не с Джанелль, своей подругой и Сестрой. Она сидела напротив Ведьмы, Королевы Эбенового Аскави. Своей Королевы.

— У тебя есть на то причина, — произнесла Джанелль своим полуночным голосом. Это был не вопрос.

— Да.

Сколько нужно будет рассказать, чтобы убедить ее пойти на это? И какая часть увиденного в спутанной сети может остаться тайной?

Молчание длилось несколько минут.

Джанелль вернулась к вышивке.

— Что ж, раз вы будете носить их на пальцах, думаю, оно должно выглядеть как обычное украшение, чтобы истинное предназначение осталось тайной для стороннего наблюдателя, — тихо произнесла она. — Полагаю, тебя так интересует это Кольцо из-за защитных чар, которые я на них накладываю?

— Да, — так же тихо отозвалась Карла.

Защитные чары, Эбеновые щиты, которые Джанелль добавляла в Кольца, были именно той причиной, по которой она решила попросить одно для себя.

— Ты хочешь, чтобы эти Кольца были связаны между ковеном или же с нашими мужчинами тоже?

Карла поколебалась. Обычное Кольцо Чести позволяло Королеве отслеживать эмоции и чувства мужчин, принадлежащих к ее Первому Кругу. Однако из-за небольшой ошибки, вкравшейся в заклинания Джанелль при создании ее первого Кольца для Люцивара — которое тот носил до сих пор, — все мужчины, входившие в Первый Круг Темного Двора, могли точно так же узнавать об изменении настроения и чувствах своих Королев.

Действительно ли она испытывала желание постоянно иметь дело с мужчинами, еще лучше осведомленными относительно настроения их женщин, чем сейчас? Стоит ли некоторая эмоциональная отстраненность от них возможности послать предупреждение, которое никаким образом нельзя заблокировать?

— Они должны быть связаны с мужчинами Первого Круга.

— В таком случае я сделаю Кольца как можно скорее, — тихо отозвалась Джанелль.

— Благодарю вас, Леди, — произнесла Карла, обращаясь к своей Королеве, а не подруге.

В комнате вновь наступило молчание.

— Что-то еще? — наконец спросила Джанелль.

Карла сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

— Мне не нравятся твои родственнички.

— Они никому не нравятся, — отозвалась Джанелль, однако под налетом веселья и иронии была острая грань горя. Затем она очень тихо добавила: — Сэйтан официально попросил моего согласия на их казнь.

— И ты его дала? — спокойно уточнила Карла.

Она не сомневалась в ответе, поскольку пять лет назад, став Королевой Иннеи, оказалась в точно таком же положении. Она тогда изгнала из страны своего дядюшку, лорда Гобарта, вместо того чтобы казнить его, хотя подозревала, что именно он стоял за смертью ее матери и отца и родителей Мортона.

Джанелль, если на нее надавить, предпочтет тот же вариант.

— Впрочем, если тебя это немного утешит, мне по душе твоя сестра, — произнесла Карла, когда подруга не ответила на ее вопрос.