— Пять миллионов долларов.

— Неплохо. Она того стоит?

— Страховая стоимость «Спящей гейши» определялась видными европейскими экспертами и не вызывает сомнений у Ллойда.

— А кто сопровождал статуэтку? — быстро спросила Сана. — Кто был курьером?

— Клара Соммерсет. — Имя Кортесу сообщил Мехраб, именно на Клару Соммерсет был оформлен паспорт Диты на участке Монреаль — Нью-Йорк. — Одна из сотрудниц американского офиса господина Разина.

— У нас есть точные сведения, что девушка села в самолет, — добавил молодой следователь. — Мы проверили.

— Вы можете описать, как выглядела эта Клара?

— У нас есть копия ее паспорта, — улыбнулся Кортес, положив на стол еще один листок бумаги. — А в чем дело?

Американцы жадно прильнули к фотографии.

— Не она.

— Что?

Клара Соммерсет оказалась круглолицей блондинкой и не имела ничего общего с фотографиями, найденными в документах монстра.

— В самолете была не она, — объяснил Балдер. — Под ее именем летела совершенно другая женщина.

— Неужели? — в глазах Кортеса впервые мелькнул интерес. — Вы уверены?

— Абсолютно.

— Поэтому мы и заинтересовались этим делом. — Гинзбург понял, куда клонит агент Балдер и, согласившись с поведением подчиненного, перехватил инициативу. — Мы нашли статуэтку, а при ней целый комплект фальшивых документов. Боюсь, что планировалось похищение.

«Возможно, — подумал Вольф, — монстр заранее подготовил фальшивые документы, проник на самолет под видом курьера, чтобы владелец продолжал думать, что все в порядке, и только крушение поломало его планы. Но при чем здесь якудза? Случайное совпадение?»

Следователь Ллойда улыбнулся:

— Любопытно. Получается, гибель самолета не позволила нашей фирме потерять крупную сумму. Редкий случай в страховой практике.

— А владелец статуэтки, этот русский, он не мог разработать план, чтобы получить страховку?

— У господина Разина безупречная репутация, но я сообщу в центральный офис о ваших подозрениях.

— Хотелось бы выразить благодарность Федеральному бюро расследований за неоценимую помощь в этом деле, — подал голос молодой немец. — Компания Ллойда дорожит хорошими взаимоотношениями со столь мощной организацией. И мы рады, что встретили полное взаимопонимание.

— Полностью согласен с Лотаром, — подхватил Кортес, вновь не давая Гинзбургу вставить хоть слово. — Теперь, когда нам стали ясны ваши подозрения, мы можем только порадоваться, что катастрофа произошла в Америке, а не где-нибудь в Гватемале. Четкость, с которой работает ФБР, восхищает. Надеюсь, вы не обижаетесь на некоторую резкость, которую я позволил себе в начале разговора?

— И если вы намерены задержать «Гейшу» на время расследования, мы, как вы понимаете, не будем возражать. — Теперь американцам не давал говорить молодой следователь. — Но, учитывая обстоятельства, мы настаиваем на проведении немедленной экспертизы — Ллойд должен быть уверен, что похитителям не удался их план и в самолете действительно был подлинник.

— В Нью-Йорке есть квалифицированные эксперты, которым наша фирма полностью доверяет. Они могут прибыть в течение двух часов.

— А потом мы уладим необходимые формальности: официально уведомим владельца статуэтки о причинах отказа в выдаче, подпишем с вами договор об ответственном хранении и так далее. Сейчас же нам будет достаточно письменного подтверждения, что «Гейша» находится в распоряжении ФБР, но по таким-то причинам вы не собираетесь ее отдавать.

Расчет наемников был предельно прост: под видом эксперта приедет Яна, которая без труда заберет Куколку из-под носа американцев. Главное — узнать, где они держат статуэтку. Но этот план категорически не устраивал фэбээровцев: они хотели идти по следу, а не ждать, когда таинственные инопланетяне выкрадут у них единственную ниточку. Балдер и Галли отчаянно посмотрели на Гинзбурга, тот вздохнул:

— Господа, честно говоря, сейчас, когда мы смогли окончательно разобраться в этом вопросе, я… гм… не вижу причин задерживать «Гейшу» у нас. Мы знаем, что шайка международных преступников пыталась похитить статуэтку, у нас есть подозрения, кое-какие улики, в общем, все необходимое для проведения расследования. Сам же предмет слишком ценен, чтобы оставлять его здесь. Уверен, будет гораздо лучше, если он вернется к владельцу. Что вы скажете?

— Как вам угодно, — развел руками Кортес. — Как вы понимаете, нам с коллегой не очень хотелось лететь в Москву.

— Прекрасно понимаю, — рассмеялся Гинзбург. — И чтобы вам не было скучно, с вами отправятся наши сотрудники.

— С какой целью? — спросил Артем.

— Они должны будут получить у владельца расписку в получении, — объяснил Гинзбург. — Когда речь идет о миллионных суммах, я становлюсь осторожным.

— И правильно, — согласился Кортес. — Вы успеете уладить все формальности до ближайшего рейса на Москву?

— Вполне.

— Тогда встретимся в аэропорту.

— Дита выжила в катастрофе, — буркнул Кортес, выйдя из здания.

— Поэтому они так вцепились в Куколку, — согласился Артем. — Липовые документы просто повод.

— Угу.

Кортес достал телефон и набрал номер:

— Яна?

— Вы уже вернулись?

— Все пошло немного не так, как планировалось.

— Кто бы сомневался. Кортес вздохнул, но продолжил:

— Дита спаслась.

— Набросила боевую шкуру?

— Видимо.

— И ее нашли спасатели, — догадалась Яна.

— Где она сейчас, мы не знаем, но знаем, у кого. У Самуэля Гинзбурга, шефа местного ФБР. Тебе надо навестить этого господина и подчистить следы.

— Договорились. — Девушка молниеносно сменила язвительный тон на деловой. — Что с Куколкой?

— Мы повезем ее домой ближайшим рейсом «Аэрофлота». Но будем с друзьями.

— Как ты планируешь осуществить отъем?

— Еще не знаю, — признался Кортес. — Я перезвоню.

* * *

Гей-клуб «Два Фазана» Нью-Йорк,

6 сентября, пятница, 22.01 (время местное)

Это небольшое заведение славилось у приверженцев однополой любви тишиной и уютом. Здесь не было куражного веселья и шумной радости жизни, здесь не было здоровенных негров с повадками завзятых уголовников и не продавали наркотики. Здесь собирались интеллигентные люди, стремящиеся насладиться умиротворением и покоем. Но даже они не отказывали себе в удовольствии проводить сухощавого Тори томными взглядами. Прекрасно одетый, подтянутый, с элегантной, хотя и несколько простоватой тростью, японец явно понравился завсегдатаям «Двух Фазанов», и лишь неписаные правила заведения не давали им возможности выразить свою симпатию: Тори был не один.