– Ничего. Есть любопытные места. Но все я еще не осмотрел, слишком мало было времени.

Его взгляд почти не отрывался от меня.

И от этого я чувствовала себя крайне неуютно. Мысли путались, а перед глазами все медленно расплывалось, cловно я смотрела на мир сквозь окно, запотевшее от дождя или пара. Со мной никогда такого не было, и от этого я злилась на себя еще больше.

На подносе принесли красиво оформленную корзиночку с фруктами – сливами, яблоками, грушами и клубникой и отдельно – шоколадные конфеты на белой тарелке с золотыми вензелями по краям. В свете фонарей коньяк отливал густым золотисто-коричневым цветом.

– За вас, девушки, – поднял он фужер.

Я пригубила коньяк. Он отдавал ореховым вкусом с легкой горчинкой.

– Вкусно?

– Да.

– Я так и думал. Здесь скучновато. Танцев нет?

– Нет.

– Музыка играет тихо… У меня дома есть потрясающие фильмы. На выбор. Друг свою видеотеку оставил. Вы какие фильмы предпочитаете?

– Хорошие, – ответила я.

– Я тоже. А конкретней?

– Про любовь! – вырвалось у меня.

– О! – Его брови взлетели вверх. – Да вы романтичная девушка. У меня есть и такие фильмы. Даже сериалы имеются.

– А друг ваш дома? – спросила Лариса.

– Нет. Он уехал по делам в другой город. На несколько дней. Ну так как?

Я терялась в догадках: Антон это или нет. Впрочем, я скоро узнаю это. Через несколько минут. Я наступила Ларисе на ногу, от чего ее лицо сильно исказилось. Но наш собеседник этого не заметил: слишком он был поглощен мной.

– Я еду. А ты?

– У меня… дела, – нашлась подруга. – С радостью бы, но никак. Если только в другой раз…

– Тогда – едем! – Он взял мою руку и сжал ее. – Тебе понравится.

Рука была теплой, мягкой. Также меня брал за руку Антон. Моя же рука была холодной, как сосулька.

– Едем! – решительно сказала я.

Мы встали. Танцор попридержал меня за локоть.

– Моя машина – там! – кивнул он в сторону французского особняка. – В той стороне.

Мы шли, провожаемые завистливыми взглядами девчонок. Как же, я отхватила такого парня!

Мы миновали сквер и перешли дорогу.

Черная машина стояла между деревьями. Он распахнул дверцу.

– Садись.

На секунду я заколебалась, но потом, тряхнув волосами, села.

– Люблю решительных девушек, – улыбнулся Танцор.

Мы отъехали от особняка. Если бы я обернулась, то увидела бы темно-синюю «Ауди», которая тронулась вслед за нами.

– Где квартира твоего друга?

– Я плохо помню. Кажется, на улице Пушкина.

– Это в другой стороне.

– Правда?

– Антон! – позвала я его. – Это ты?

Он резко вывернул руль, так что мы чуть не въехали на тротуар.

– Как ты меня назвала?

– Антон, – с отчаянием выкрикнула я. – Кончай весь этот маскарад! Что тебе надо? У меня нет никакой записи. Ты это хотел узнать?

Он молча въехал в какой-то двор и остановился. Двор был довольно пустынным. Справа тянулись гаражи, слева – ряд пятиэтажных домов. Он включил свет в машине.

– Я не Антон. – И широко улыбнулся. – Джульетта! Как же ты могла так ошибиться? – Он отклеил усы и снял парик. – Ну, теперь-то ты меня узнаешь?

Я молчала, потому что находилась в шоке.

Передо мной был Дмитрий Севастьянов, преподаватель центра «Казанова».

– Мы старые знакомые, Джульетта! Как же тебя легко обмануть! И ты сама влезла в эту западню? С таким энтузиазмом, – он покачал головой. – Как резвый щенок, ей-богу! Давно я таких темпераментных девушек не встречал.

– Ты – Танцор? – Я все еще не могла в это поверить.

– Ага! Теперь дошло?

– Дошло. Ты был с Пашей?

– С ним! – Он явно наслаждался моим замешательством. – Мы работали вместе. И операцию с пленкой разрабатывали вдвоем. Но Пашу убрали. А я остался. Джульетта! – Он взял мою руку и прижал ее к сердцу. – Моя Джульетта! – Он весело, от души смеялся. – Когда я угрожал тебе около ресторана «Золотой павлин», я ошибся. Я понял, что просто надавить на тебя не получится, и поэтому сменил тактику. Мне нужно было, чтобы ты расшевелилась и пошла на меня, как на живца. Ты обожаешь приключения, драйв. Дай человеку то, что ему нужно, и ты получишь его со всеми потрохами – первая заповедь настоящего пикапера. Разве ты забыла? Я подкинул тебе идею о Танцоре, о том, что он бывает во Французском сквере… Я подкидывал тебе новые факты, задачки, и ты с радостью глотала их, не разжевывая. – Он замолчал. – Я несколько раз поступал в Щукинское, но провалился. Потом встретился с Пашей и понял, что могу найти своим талантам другое применение. Я могу играть с женщинами, манипулировать ими, перевоплощаться. Разве ты узнала бы Танцора в Дмитрии Севастьянове? Я неплохо сыграл, – усмехнулся он.

Он подобрался, его ноздри раздулись. Он смотрел на меня, не отрываясь.

– Мне нужна запись, сучка! – Его лицо мгновенно перекосилось.

– Зачем?

– Это реальные бабки. Я продам эту запись кому надо, и мне хорошо заплатят. Но тебя это не касается, понятно? – Он резко дернул меня за парик, и он слетел с головы. Дмитрий отшвырнул его в сторону. Теперь он дернул меня за волосы, и я всхлипнула – слишком сильно.

– Я… не… – Но он, не слушая меня, врезал мне по скуле, и из носа потекла кровь.

Я подняла руку, чтобы ударить его по голове, но он перехватил ее и заломил назад. Я закричала, по моим щекам текли слезы от боли… Быстрым движением он оттянул мою голову назад и… – Дверца машины неожиданно раскрылась со стороны водителя, и чьи-то руки вытащили Танцора на землю. Я услышала глухие удары, крики, а затем все стихло. Я сидела, сжавшись в комок, и боялась повернуть голову.

Затем в машину заглянул тот самый рыжий долговязый парень, который охранял меня в сарае.

– Ну что, сама выйдешь или тебе помочь?

Меня выволокли из машины. Их было трое. На земле лежал Танцор в луже крови. Я не успела ойкнуть или заорать, как меня втащили в другую машину – джип, и тачка рванула с места.

Машина ехала на приличной скорости, одна трасса сменялась другой. Городское шоссе – загородным, загородное – поселковой дорогой, неровной и извилистой. Примерно через двадцать минут мы подъехали к воротам внушительного особняка. Машина просигналила, и ворота открылись. Мы въехали во двор – квадрат, засеянный травой. Я сидела между двумя парнями и не могла пошевелиться. Лицо мое распухло, жутко болела рука.

К нам подошел человек в костюме цвета хаки. Водитель вышел и о чем-то кратко переговорил с ним. Он кивнул, и меня выволокли из машины.