Вооружившись дипломом управляющего «KFC», Гейси прибыл в Ватерлоо, готовый сделать карьеру и приучить штат закусочной к новому порядку. Работники, однако, не восприняли Гейси всерьез, а большинство его сразу невзлюбили. «Он пустое место», – заявил нам один из них. Несмотря на напыщенные заявления Гейси, главным все равно оставался Майерс.

Тестя с самого начала раздражало, что Гейси выдает себя за хозяина ресторанов. А привычка зятя бесплатно кормить приятелей по Молодежной торговой палате и вовсе влетала в копеечку. Хотя Гейси постоянно рассказывал, сколько делает для бизнеса, Майерс считал, что Джон попросту бьет баклуши. Более того, он бы его как следует пропесочил или даже уволил, не будь тот его зятем.

В Ватерлоо Гейси сразу же записался в Молодежную торговую палату, чтобы повысить собственный статус. Он быстро подружился с Кларенсом Лэйном (имя изменено), который вскоре стал президентом местного отделения. Гейси открыто говорил о желании сделать себе имя в палате и со временем получить молоток председателя. Лэйну нравилось трудолюбие Гейси, и он использовал таланты друга как бесцеремонного дельца и ловкача для привлечения новых членов. Однажды Джон привел сразу двадцать новичков.

Во времена президентства Лэйна Гейси возглавлял службу священников и внес в расписание городской жизни благотворительные завтраки с всеобщей молитвой. Достижением, которым он гордился больше всего, стало приглашение в Ватерлоо президента всей организации и автора девиза Торговой палаты. Фотография Гейси попала в газету, и его желание баллотироваться на следующий год в президенты палаты было одобрено.

Из полусотни официальных мероприятий за год Гейси, как подсчитал Кларенс, посетил 90 %. Неофициальная сторона социальной жизни палаты привлекала Джона и некоторых его коллег еще больше. В середине 1960-х Ватерлоо слыл городом свободных нравов, и кое-кто из приятелей Гейси по Торговой палате процветал в такой атмосфере за счет проституции, порнографии и прочих сомнительных делишек. Дэвид Даттон, окружной прокурор тех времен, считал, что мотель, в котором Лэйн был управляющим, а Гейси, по его словам, владельцем, превратился в притон.

Гейси завязывал знакомства в баре мотеля и в ночном клубе со стриптизом, куда они с Кларенсом зачастили. По словам Лэйна, Джон спал со всеми подряд и часто хвастался друзьям своими любовными победами над сотрудницами и другими женщинами. «Послушать Гейси, – говорил другой его близкий друг, Стив Поттингер, – так он уложил сотню баб». Одна из женщин вспоминала, что Джон был неплохим любовником, но не без странностей: начал ее душить, когда она отказалась сделать минет после соития.

К тому времени, отмечал Лэйн, Гейси стал пренебрегать женой. По мнению Поттингера, он «контролировал» ее, и друзья замечали, что даже на публике отношения у супругов прохладные. Несколько раз Гейси прямо при жене предлагал другим мужчинам переспать с ней. Делая подобные предложения у нее за спиной, в качестве расплаты просил сделать ему минет.

Между тем Майерс никак не мог понять, куда зять девает зарплату. Особенно его возмущало, что его собственная жена помогает дочери оплачивать телефон и коммунальные услуги. Он опасался, что Гейси играет в азартные игры. Однако Майерс не знал, что по ночам зять участвует в патруле торговцев – некоем подобии корпоративной охраны, защищающей заведения членов палаты от взломщиков.

Гейси был помешан на полиции. Его жена вспоминала, как его восхищали спецмашины. Джон пытался создать впечатление, будто у него есть связи в полиции, и, по словам Лэйна, даже бесплатно возил полицейским и пожарным жареные крылышки из ресторана.

В ночной патруль Гейси брал с собой юношей-подчиненных, изображая персону, облеченную властью. Один из его бывших сотрудников вспоминал, что Джон обожал дежурства и всегда носил с собой пистолет. Также он признался, что Гейси заставлял ребят воровать детали автомобилей, пока сам следил по рации за полицейской частотой и сигналил, если приближалась полицейская машина.

Летом 1967 года шестнадцатилетний Эдвард Линч работал поваром и посудомойкой в одном из ресторанов Гейси. Хоть мальчик и не состоял в «клубе избранных», однажды вечером начальник позвал его к себе посмотреть фильмы, выпить и поиграть в бильярд. Жена Гейси на тот момент была в роддоме со вторым ребенком. После нескольких партий в бильярд хозяин дома предложил играть на минет и пришел в ярость, когда Эдвард отказался от выигрыша. Гейси схватил на кухне нож и приказал Линчу идти в спальню. Он толкнул подростка на кровать, и они начали бороться. Однако заметив, что ранил Линча, Гейси извинился и перебинтовал ему руку.

Они спустились на первый этаж. Линч хотел уйти, но Джон настоял, чтобы тот посмотрел несколько порнофильмов из его коллекции. Закончив показ, хозяин дома принес цепь и висячий замок. «Сейчас я тебе кое-что покажу», – сказал он. Линч привык подчиняться приказам хозяина на работе и позволил сковать себе руки за спиной. «Можешь освободиться?» – спросил Гейси. Эдвард не мог. Тогда Джон усадил подростка на стул, раздвинул ему колени и принялся поглаживать бедра мальчика, но тот оттолкнул его. Гейси притащил раскладушку и швырнул на нее подростка. Затем сковал ему ноги цепью и начал душить. Сопротивляясь, Линч обмочился и решил притвориться, что потерял сознание. Гейси ослабил хватку и забеспокоился, увидев, что подросток не шевелится. «Ты в порядке?» – спросил он Эдварда, а затем согласился отвезти его домой.

Обсуждая потом этот случай с другом, Линч с удивлением узнал, что у того также имелся опыт странного общения с начальником. Друга звали Дональд Вурхес-младший, и он выполнял для Гейси разную работу. Когда босс предложил ему 50 баксов за помощь в исследованиях для комитета по сексуальному воспитанию, Вурхес заинтересовался. Дональду тогда было 15 лет.

В течение нескольких месяцев в самых разных местах, включая свой дом и мотель, Гейси принуждал подростка к оральному сексу. Обычно перед этим он спаивал мальчика водкой или виски, хотя сам не пил. После «эксперимента» Гейси расспрашивал Вурхеса об ощущениях и обычно вручал несколько долларов.

Эти встречи очень смущали Вурхеса, и со временем он начал испытывать чувство вины. Гейси требовал, чтобы он никому не рассказывал об «экспериментах» и угрожал связями с чикагскими авторитетами. Посовещавшись, Линч с Вурхесом решили рассказать обо всем родителям.

11 марта 1968-го оба подростка подали заявление в полицию. Вурхес-старший настаивал на немедленном аресте насильника, и 8 апреля присяжные уже выслушивали показания мальчиков.

2 мая Гейси прошел два теста на полиграфе. Он утверждал, что не вступал в гомосексуальные отношения ни с одним из подростков. Заключение было следующим: «Частично утаивает правду». В прокуратуре горько шутили, что Гейси был честен, только когда называл свое имя. На следующей неделе его признали виновным в склонении к содомии.

Гейси продолжал отрицать свою вину и попытался принизить репутацию истцов, причем многие ему поверили. В июле Джон запросил повторную проверку на полиграфе и снова ответил «нет» на четыре вопроса о сексе с Дональдом Вурхесом. Результат показал: «Неправда». Тогда Гейси изменил показания и сообщил, что занимался сексом с Вурхесом, но платил ему за оказанные услуги.