– И в пятом, – доложила Тора.

Усаги покосилась на Стражников – те смотрели на них с интересом.

– В нашем отсеке был узник, совсем доходяга, – небрежно сказала она. – Но радовался, что по крайней мере не в Яме. – Она показала пальцем в сторону последнего коридора – того, что остался необследованным.

Сару понимающе кивнула и повернулась к Бородавке.

– Хорошо вы тут их застращали. Король-дракон будет доволен.

Довольный Стражник выпятил грудь и отдал честь.

– Осталось осмотреть этот отсек и Яму, – сказала Наследница Обезьяны.

– Конечно, – сказал Стражник. – Я отопру её для вас.

– В этом нет необходимости, – сухо сказала Сару. – Дайте только ключи, я открою сама.

Бородавка колебался.

– У нас нет такого разрешения.

Гору нахмурился.

– Вы же даёте ключи Королю-дракону, когда он сюда приходит?

– Разумеется, – осклабился Стражник. – И что с того, малыш?

– Малыш? – ошарашенно повторил Наследник Быка. Потом вытаращился на Бородавку и прорычал:

– Мы – представители Лорда Друка. Представляю, что он скажет, когда узнает, что вы чинили препятствия его уполномоченным Ловчим. – Он протянул руку за ключом. Ещё недавно эта ладонь была с голову Стражника. Но сейчас Гору казался просто коренастым подростком в амуниции Ловчего. Усаги прикусила губу. Всё-таки не кстати он так уменьшился.

Главный странник хмыкнул, и бородавка у него над бровью запрыгала, а рот съехал куда-то на сторону.

– Ладно, не серчай, юный Ловчий, – буркнул он и протянул ему ключи.

Наследник Быка торжествующе позвенел связкой и посмотрел на Сару.

– Идём.

Они пошли по коридору, заглядывая в каждую камеру, пока не остановились перед тяжёлой, запертой на замок дверью в самом его конце. Решётки в ней никакой не было. Ину фыркнул.

– Вонь такая, что ничего не разобрать. Не пойму, есть там Тигрица или нет.

– Милостивые боги, – Сару взяла у Гору ключ и отперла замок.

Гору толкнул дверь, и они увидели тесную камеру – без оконного отверстия, но с железной решёткой в полу. Внутри было пусто – только окровавленный деревянный пень, каменная раковина и табуретка. Испугавшись света, копошившиеся у решётки насекомые быстро юркнули вниз, в темноту, откуда поднимались зловонные испарения. Ину зажал пальцами нос и отшатнулся назад. Остальные стояли потупившись и тоже держались за носы.

Тора посмотрела вниз через решётку.

– Духи, и вправду Яма. – Она вгляделась получше и чуть не вскрикнула. – Там кости, дохлые крысы и полно насекомых и червей.

– А кости какие? – Усаги чувствовала, что её сейчас вырвет.

– Животных, – сказала Тора. – И… не только… – Она посмотрела на всех с тревогой. – А у Тигрицы был посох?

– Ты его видишь? – напряглась Сару.

– Да.

– Надо спуститься и проверить, – сказал Ину.

Наследница Обезьяны вытащила из вещевого мешка свечу и огниво.

– Давайте я. Спуститься и подняться мне ничего не стоит.

– Нет, лучше я, – сказала Усаги. – Прыгну вниз и назад. Я мигом.

Пока Гору поднимал решётку, Сару зажгла свечу и подала её Усаги.

– Если найдёшь следы Тигрицы, сразу дай нам знать.

– Эй, что вы там делаете? – окликнул их с наблюдательного поста Стражник с бородавкой.

– Давай! – скомандовала Сару, и когда та прыгнула вниз, повернулась и крикнула в сторону поста: – А вы как думаете? Осматриваем Яму!

Усаги спрыгнула и подняла над собой свечу. Яма была такой глубины, что в ней мог бы поместиться целый дом. Сбежать отсюда было совершенно невозможно. Даже если бы узников здесь было больше одного и они встали друг другу на плечи, то и тогда не дотянулись бы до решётки. Усаги еле сдержалась, чтобы не закричать, когда свеча высветила несколько человеческих скелетов. Вокруг валялись облепленные червями дохлые крысы. Вонь была ужасающая, и тут её всё-таки вырвало. Дыши не носом, а ртом. Под ногами кишели тараканы и скорпионы, и, стоило сделать шаг, под ногами раздавался отвратительный хруст. Сапоги Ловчих были спасением.

Она увидела посох в тот самый момент, когда Тора прошептала сверху:

– Посмотри справа, рядом с тряпьём.

Стряхнув огромную сороконожку, Усаги оглядела его при свете свечи. Это точно был посох Хоранги. А рядом – её смятый плащ – Усаги хорошо помнила этот ржаво-оранжевый цвет оттенка спелой хурмы. Но где же сама Тигрица?

– Это правда посох Тигрицы? – Друзья смотрели на неё сверху в напряжённом ожидании.

Усаги кивнула и подняла над собой свечу, чтобы они смогли разглядеть длинный деревянный посох у неё в руке.

– И её плащ. – Она наклонилась и подняла его с земли, стряхнув несколько скорпионов. Тигрица точно была здесь, но что с ней стало? Усаги проглотила комок в горле и прижала к себе плащ. Рваный и грязный, но ей-то что до того.

Потом ещё раз обошла всю кишащую паразитами яму, но ничего, кроме валяющихся по углам скелетов, ни один из которых не мог быть Тигрицей, так и не увидела.

– Больше ничего. Я поднимаюсь. Отойдите от края.

Усаги задула свечу, подобралась и выскочила из ямы, снова оказавшись в сырой и тёмной камере рядом с приунывшими друзьями.

Сару взяла у неё плащ и, оглядев его, покачала головой.

– Боюсь, что мы опоздали.

– Не может быть, – сорвавшимся голосом произнесла Усаги, борясь с подступившими слезами. – Ведь это Тигрица. Она выживала и не один раз, когда всё как будто было потеряно.

Тора положила руку ей на плечо.

– Может, заглянем в Зеркало?

– Да! – встрепенулась Усаги, хватаясь за эту последнюю надежду. В последний раз Зеркало показало им Тигрицу, когда они все считали её мёртвой. Так будет и в этот раз.

Сару поискала у себя под доспехом и вытащила Зеркало. Заглянула, подняла шлем повыше, чтобы ничто не мешало. Время, казалось, остановилось. Шлем снова съехал ей на лоб.

– Я её не вижу.

– То есть как не видишь? – Усаги отказывалась в это поверить. – Но что оно тебе показало?

Бледное лицо Наследницы Обезьяны стало пепельного оттенка.

– Я попросила показать её – и Зеркало потемнело. Кроме себя, я вообще ничего не увидела.

– Надо спросить про Бусину Земли, – быстро сказал Ину.

Сару кивнула и снова обратилась к Зеркалу. В коридоре эхом отдавались шаги главного Стражника.

– Эй! Осмотрели Яму? Что-то уж очень долго.