Я замотала головой.

– Нет, все в порядке.

– Спасибо. Я напрочь забыл, как тяжело целыми днями следить за тем, чтобы люди не заметили, как мы от них отличаемся.

Он остановился рядом с Герой и поцеловал ее. Богиню теперь словно окутала невесомая серебристая вуаль. Я перевела взгляд на Афину и Аполлона, которые тоже светились. Афина казалась такой красивой, что у меня едва не перехватило дыхание.

– Джесс нужно рассказать вам кое-что важное, – безо какого-либо предисловия объявил вдруг Аполлон.

Зевс выдвинул стул и сел. Гера налила ему и Афине воды с лимоном.

– А где Кейден? – сперва спросила я, не уверенная, будет ли он возражать, если я перескажу Зевсу его разговор с Агрием. С другой стороны, он мне этого и не запрещал.

Афина и Зевс обменялись взглядами.

– Он плавает с Робин, – ответила Афина.

Я сделала глубокий вдох. Меня это не волнует. Пусть купается с кем хочет.

Гера улыбнулась, посмотрев на меня, и я начала расслабляться.

– Лицо «любящей бабушки» она делала еще в те времена, когда пела мне перед сном колыбельные, – шепнул Аполлон.

Черты лица Геры незаметно изменились, и внезапно она превратилась в потрясающе красивую женщину.

– И это всегда помогало. Ты спал как младенец. Даже родная мать не могла успокоить тебя так быстро.

– Лето тебе в подметки не годится, – польстил ей Аполлон.

Гера снова улыбнулась.

– Рада, что ты так считаешь. Она никогда не упускала шанса покритиковать меня за спиной.

Зевса, казалось, ничуть не беспокоило, что жена так откровенно обсуждает с рожденным от любовницы сыном его мать.

– Она хотела, чтобы Зевс принадлежал только ей, – пояснила Гера и положила ладонь на плечо супруга. – Разумеется, я не могла это допустить. Лето пришла в ярость, когда Зевс сказал ей, что я единственная женщина, которую он будет любить до скончания времен. Ослепленная гневом, она распустила слух, будто я собираюсь убить ее и ее детей. Просто смешно. Я даже посылала Афину помочь ей при родах, люблю Аполлона и Артемиду как собственных детей.

Зевс ласково похлопал ее по руке.

– Не заводись, моя дорогая. Мы очень ценим твое доброе сердце.

– Вы – да. А Джесс знакома лишь с невообразимыми историями обо мне, что ходят среди людей. Я там обычно предстаю не в лучшем свете.

Мне показалось или у нее в глазах блеснули слезы? Гера отвернулась и завозилась у холодильника. Несколько минут спустя на столе стоял сочный лимонный пирог. Когда Аполлон потянулся за куском, она шлепнула его по руке.

– Сперва угощают гостей.

– Прости. – Аполлон умоляюще взглянул на меня. – Бери скорее. А то я умру от голода.

– Ты недавно выпил два шоколадных коктейля. От голода ты точно не умрешь.

– Знаешь, как сложно постоянно поддерживать человеческий облик?

– Не знаю. – Я взяла кусок пирога и откусила. Он таял на языке, а лимонный вкус оказался просто идеальным. – Очень вкусно, – пробормотала я с набитым ртом.

Гера просияла и разрешила остальным угощаться. За пару секунд с тарелки исчезло все до последней крошки.

– Надо было отложить Прометею. – Гера покачала головой.

– Кто не успел… – начал Аполлон, смахивая крошки со рта. Одного взгляда мачехи хватило, чтобы он виновато поднял руки.

– Это любимый пирог Прометея, – объяснила она и пожала плечами. – Значит, испеку завтра еще один.

– Может, перейдем уже к более насущным вещам, нежели лимонные пироги? – предложил Аполлон, чем заработал осуждающий взгляд Геры.

– Мы гостеприимны. Всегда такими были, – поучительным тоном сказала она ему. – И нет никаких причин что-то менять прямо сейчас.

– Я думаю, Агрий знает, что он – тот, кто способен свергнуть тебя, – выпалил новость Аполлон. Видимо, ему наскучило ждать.

Правильные черты лица Зевса словно окаменели. Еще секунду назад он выглядел как добродушный мужчина, а сейчас в нем проявилась божественная безжалостность. Я придвинулась к Аполлону, который успокаивающе сжал мою ладонь.

– С чего ты взял? – спросил Зевс у сына.

– Никогда бы не подумала, что он существует, – произнесла Гера. – По правде говоря, до сих пор не верю.

– Можешь поверить. Джесс его видела. – Взгляды четырех богов остановились на мне. Я поерзала на своем месте, не зная, что сказать.

– Ты должна подробно рассказать нам, что видела и слышала, – попросила Афина.

Я во всех деталях описала им тот вечер, не забыв упомянуть и то, что Агрий натравил Скиллу в качестве предупреждения и что он называл Прометея своим братом.

Когда я закончила, боги с тревогой смотрели на меня.

– Полагаю, Агрий очень зол, – добавила я.

Зевс вздохнул.

– Не могу его винить.

Афина взяла его за руку.

– Тогда были другие времена, не такие, как сейчас. Ты не мог поступить иначе. Мать не оставила тебе выбора.

– Это не оправдывает того, что я отрекся от собственного сына.

– Ты не знал, что Метида уже родила его и спрятала.

– Но всегда подозревал. – Он перевел на меня взгляд. – Говоришь, Агрий альбинос?

Я кивнула, и образ лишенного всех красок лица и горящих алым глаз вновь четко проступил перед внутренним взором.

– Наверное, Иапет сокрыл его в какой-то пещере, куда не пробивался солнечный свет.

– Бедный мальчик, – выдохнула Гера. – Все не должно было кончиться так.

– Это моя вина. – Зевс, отодвинув стул, вскочил на ноги. Он в ярости мерил шагами комнату. – Нужно было заставить Иапета рассказать всю правду.

– Полагаю, этого он обещал Метиде не делать, – заявила Афина.

– И почему же? – вскричал Зевс. – Тебе было плохо со мной? Я хоть раз причинил тебе боль? Разве любил тебя меньше, чем других своих детей? – Казалось, задрожал весь дом. Я пыталась слиться с обивкой дивана, на котором сидела. Всех остальных срыв Зевса будто бы и не заботил вовсе.

Аполлон приобнял меня за плечи.

– Отец, у нас гостья.

Зевс вздохнул полной грудью.

– Нет, но я и не сын, наделенный силой для твоего свержения, – ответила Афина.

Верховный бог запустил руки в волосы.

– Чертово пророчество. Из-за него моему сыну пришлось вырасти без солнечного света. Она могла бы отдать его мне. Я бы и волоска на его голове не тронул. Лучше бы Прометей никогда не рассказывал, что сообщил оракул.

– Ты велел приковать его к скале, чтобы он сделал это, – сухо напомнил ему Аполлон. – Едва ли у него остался выбор.

– Кроме того, Метида не могла знать, что ты не навредишь Агрию. Все-таки ты соблазнил ее против воли, – строго заметила Гера.

Зевс вновь рухнул на стул. Он стал выглядеть не как верховный бог, а как мальчишка, которого только что отчитали.

Он взял жену за руку и прижал ее ладонь к своей щеке.

– Что нам делать?

– Ты должен наконец поговорить с Иапетом. И не угрожать