– Имейте в виду, Свифт, что острые приступы обострения слуха прекрасно лечит мастер Аткинс.

– Спасибо, сэр! – ответил догадливый секретарь. – Но я ничего не слышал.

Остаток пути до посольского двора они ехали уже молча.

Вечером того же дня Меррик сидел в своем кабинете и увлеченно писал канцлеру казначейства сэру Джулиусу Сизару отчет об удачной и многообещающей покупке, сделанной его агентом в Пустозерске. Дело в том, что, купив у «самоедского короля» обломок мамонтова бивня, англичанин принял его за слоновую кость и вообразил, что вплотную подобрался к вожделенным теплым странам. Он жадно выспрашивал аборигенов о местах, где встречаются «слоновьи зубы», и всегда получал ответ, что ими усеяны все острова на востоке. А еще поморы рассказали его агенту о неведомых белокаменных городах, о людях, одетых в железо, о диковинных копытных животных с длинной шерстью и о загорелых странниках, повторяющих слово «ом»! Преисполненный энтузиазма посол, поглаживая лежащий на столе желтый, изъеденный морем бивень мамонта, предавался сладким фантазиям на тему того, как флот его величества, короля Великобритании, Франции и Ирландии Якова I проследует коротким северным маршрутом и водрузит королевский штандарт над вожделенными фортами благодатных и богатых восточных стран! Не верить своему агенту он не мог, тем более что и «зуб слона» был ему в том порукой.

Меррик уже готов был поставить точку в пространном отчете и присыпать его мелкотолченым морским песком, как дверь кабинета отворилась и на пороге появился секретарь Свифт, как всегда строгий и пресный, как церковная облатка.

– Прошу прощения, сэр, пришел какой-то русский. Одет как монах. Говорит, по срочному делу, а по какому – не объясняет.

Услышав слова своего секретаря, Меррик невольно вздрогнул, вспомнив обещание капитана Маржарета.

– Где он?

– За воротами, сэр. Я не решился пускать незнакомца.

Меррик подошел к окну и посмотрел вниз. У ворот, освещенный факелами дежурных аркебузиров, стоял одинокий монах, и кроме него вокруг на несколько домов никого не было видно.

– Приведи его, – кивнул Меррик секретарю. – И предупреди охрану, пусть смотрят в оба. Тут что-то не так. Нутром чувствую!

– Слушаюсь, сэр! С вашего позволения я удвою караул.

Свифт поспешно вышел из кабинета посла, а Меррик еще раз выглянул в окно, потом убрал недописанное письмо и «слоновый зуб» в потайной ящик бюро и сел за стол.

Поспешным шагом, пройдя через двор, Свифт открыл калитку ворот и молча, жестом предложил монаху войти внутрь. Феона спокойно переступил порог и осмотрелся вокруг себя. Двор казался пустынным, но если приглядеться повнимательней, то можно было заметить, что у всех дверей, ведущих в здание торговой компании, стояли вооруженные аркебузиры и алебардисты в полном облачении и снаряжении, точно посольский двор находился в осаде.

– Негоже, сударь, гостя так долго у порога держать, – назидательно выговорил Феона англичанину. – Тем более, если гость духовный сан имеет. Не по-божески это!

Выговор Свифту не понравился. Он нахмурился и процедил сквозь зубы, не глядя на монаха.

– Я не принадлежу к восточной ортодоксии, сэр. Я, пуританин! О визите же вашей милости не было известно заранее, этим и была вызвана задержка.

– Бог един для всех, сын мой! И он все видит! – возразил отец Феона и указал рукой на ворота. – Кстати, ведаешь ли ты, что ворота посольские белым крестом отмечены? Это знак или озорство какое?

Услышав слова монаха, Свифт стремительно выскочил наружу. На воротах он действительно увидел большой крест, размашисто начертанный белой краской. Попытки стереть его оказались тщетными. Краска уже высохла и совсем не поддавалась. На зов растерянного секретаря прибежали привратник, охранник-аркебузир и повар, выносивший с кухни кадку с помоями. Все они принялись что-то шумно обсуждать и предлагать свои версии случившегося, совершенно забыв о посетителе, все это время одиноко стоявшем посреди посольского двора с ангельской улыбкой на лице. Наконец опомнившись, секретарь вернулся обратно с аркебузиром, предоставив повару с привратником решить загадку появления креста на заборе в споре между собой.

– Это, наверное, озорство, – пожал он плечами в ответ на немой вопрос Феоны. – Прошу вашу милость следовать за мной.

Свифт уверенным шагом направился к двери, ведущей в покои посла, не желая больше уделять чьей-то глупой выходке свое внимание. В дверях он остановился, пропуская Феону вперед. В этот момент стремительные тени бесшумно промелькнули за его спиной, подняв лишь легкий ветерок, сравнимый с полетом ночного мотылька. Встревоженный Свифт резко обернулся назад, но лишь для того, чтобы убедиться, что двор был пуст. Охранники стояли на своих местах, не заметив никакой опасности. Свифт повернулся обратно и вздрогнул от неожиданности, прямо перед собой увидев лицо Феоны. Монах стоял рядом, с холодным интересом его рассматривая.

– Что-нибудь случилось, сын мой? У тебя растерянный вид!

– Нет, нет, преподобный. Все хорошо, – пролепетал Свифт, испытывая необъяснимую робость перед этим странным монахом. – Просто показалось. Прошу за мной. Сэр Меррик ждет вас.

Они прошли по открытому коридору, но прежде чем свернуть в узкий проем, ведущий непосредственно к кабинету Меррика, Свифт еще раз обернулся назад. Ему показалось при бледном свете луны, что на стене сидит человек в скоморошьей маске, похожий на большую летучую мышь. Видение длилось лишь краткий миг и пропало. Свифт тряхнул головой и решил не придавать этому большого значения, мысленно посетовав на тяжелый день и чертовскую усталость.

Феона зашел в кабинет английского посланника спокойно и уверенно, точно бывал здесь уже сотню раз. Меррик сидел в кресле и смотрел на монаха одновременно настороженно и высокомерно. Не дождавшись приглашения присесть, Феона осмотрелся и сам сел на один из двух резных стульев, стоящих рядом со столом. В ответ на это Меррик встал со своего кресла, обошел стул, на который уселся монах, и сел на соседний. Обернувшись, он как бы невзначай бросил своему секретарю:

– Свифт, вы свободны. Можете идти, но не уходите далеко. Я позову вас, когда понадобитесь.

– Слушаюсь, сэр! Я буду в коридоре.

Поклонившись, секретарь вышел из кабинета. Закрыл за собой дверь и тут же прильнул ухом к замочной скважине в надежде услышать что-нибудь из разговора посла с подозрительным, по его мнению, монахом. Но поскольку дубовая дверь была слишком толстой, а в замке с той стороны был вставлен ключ, то любознательный клерк не услышал ровным счетом ничего. Разочарованно вздыхая, он отошел в сторону и, не оборачиваясь, бросил стоявшему у дверей пикинеру:

– Сержант Тьюксбери, смотрите в оба. Мало ли что…

Не услышав ответ, Свифт все же повернул голову в сторону охранника, и глаза его расширились от удивления и ужаса. У дверей кабинета, с пикой на плече, в черненой кирасе и шапочке «монмуш», одетой набекрень, стоял ухмыляющийся во всю свою разбойничью рожу Прошка Чоботок. За его спиной топтались трое жиганов, размалеванных под трубочистов, встреча с которыми никоим образом не сулила теплого общения и духовных бесед. Свифт почувствовал вдруг слабость в ногах и головокружение, заставившие его тихо устроиться на каменном полу коридора рядом с бесчувственным телом сержанта Тьюксбери.