— О нет! — пробормотала она. — Что вы со мной делаете?

Он стоял, не делая уже попыток коснуться Элизабет, а затем отвернулся, небрежно пожав плечами. Потом он растянулся на койке.

— Но почему вы не решаетесь сказать то, ради чего пришли?

Она удивленно посмотрела на него:

— О! Но вы… Вы…

— Да, я не джентльмен, и к тому же профессиональный убийца. Но может, именно этого вы и ищете?

Собравшись с духом, Лиззи холодно взглянула на него:

— А вы станете меня слушать? Ведь Прендергаст может предложить вам гораздо больше, чем мы.

— Опять Прендергаст? Но разве я могу сказать, что бы ответил на его предложение, пока не выслушаю ваше? — Он вызывающе посмотрел на нее.

— Неужели вам доставляет удовольствие показывать мне свою силу? Может, вы считаете это достойным мужчины? Вы поставили меня в дурацкое положение, как только я вошла сюда. А я собиралась предложить вам от имени мелких фермеров и здешних поселенцев оставить их в покое и заняться честным делом. У нас есть вода, которой мы делимся друг с другом, мы обнесли заборами свои земли, но Прендергасту нужен весь этот район, чтобы пасти здесь свои стада! И он пытается выжить нас отсюда с помощью наемных убийц. Джек Прендергаст хвастает тем, что провел сюда железную дорогу; это дало ему возможность возить скот на рынок. И он считает своим весь этот город… Но, боюсь, это не интересует вас. Я пришла сделать вам честное предложение, но, полагаю, Прендергаст уже нанял вас, иначе зачем бы вы приехали сюда? Так скажите об этом прямо! Неужели вам доставляет удовольствие унижать и мучить меня?

На глазах ее выступили слезы, Лиззи, задыхаясь от волнения, уже повернулась, чтобы броситься прочь, но он с кошачьим проворством вскочил с койки, схватил ее за руку и притянул к себе.

— Какой горячий темперамент скрывается под невинным видом! Неужели вы собираетесь уйти, так и не сказав мне, какое предложение хотели сделать мне ваши друзья?

Она кротко взглянула на него, и он рассмеялся:

— Вот так-то лучше! Может, начнете все сначала? Сядьте, обещаю, что выслушаю вас, не проронив ни слова. Согласны? — Он поймал ее недоверчивый взгляд и улыбнулся: — Все будет так, как я сказал. Ведь вы спасли мне жизнь, хотя, по всем законам природы, я уже должен был быть покойником. И я стыжусь своих дешевых насмешек.

Лиззи почувствовала угрызения совести: ведь она спасала его жизнь лишь для того, чтобы его повесили.

Не зная, как отнестись к этой внезапной перемене, Элизабет подошла к койке и присела на самый край, подозрительно глядя на него. Он прислонился плечом к стене с самым непроницаемым видом.

Теперь Элизабет горько раскаивалась в том, что пришла сюда. Однако, овладев собой, она все же заговорила — прямо и откровенно, — сосредоточившись на самом главном. Закончив, она выжидающе посмотрела на него.

— Кехо — один из вашей компании? — Его вопрос застал ее врасплох.

— Милт Кехо — член нашей ассоциации. Но… но меня просили передать вам, что нет оснований для беспокойства. Он слишком глуп и горяч, однако понимает, что нуждается в ассоциации. Теперь уже он не будет мешать вам.

— И я должен ему все простить? — вызывающе спросил он, но Лиззи возразила:

— Если Милт Кехо примется за старое, он… он будет предоставлен самому себе. И он уже понял это.

— Вы не ответили на мой вопрос, — заметил он. — Хотя, полагаю, это и был ваш ответ.

— Так вы… согласны?

— Не торопитесь. — Он отошел от стены. — Почему вы считаете, что вам нужны, наемные убийцы и почему относите к ним меня? Черт возьми, в наши дни все носят оружие, даже коммивояжеры!

— Так думает шериф. Да и Фиделито говорит, что никто из них не видел, чтобы с такой молниеносной быстротой выхватывали оружие!

— А много ли наемников видел на своем веку этот юный любитель перестрелок? Черт возьми, паника заставляет любого человека действовать быстро.

— Похоже, к вам это не относится. Вы… вы…

— Убийца, не так ли? — Он насмешливо уставился на Элизабет и нетерпеливо взмахнул рукой, когда та попыталась возразить. — Все правильно, это подсказала вам женская интуиция. Но знаете ли вы и ваши друзья из ассоциации, во что ввязываетесь? Мое вмешательство в войну, которая разгорелась здесь, станет фитилем, поднесенным к пороховой бочке. Она взорвется и разнесет все вдребезги. Тогда уже с обеих сторон будут жертвы и разрушения, слезы и горе. Вы еще никогда не участвовали в войнах за пастбища? Вы представляете, что это такое?

— А вы участвовали? Вы бежали именно с такой войны, когда приехали сюда?

Он сделал странный жест рукой, словно отметая неприятные воспоминания:

— Все в порядке!

— Зачем вам мучить или запугивать меня всякими ужасами? Вы полагаете, что мы не обсудили этого? Мы знаем, что значит война за пастбища. Но мы хотим защитить свою собственность. Если бы мы не показали им, что готовы сражаться, и если бы нам пришлось… Ну почему они решили сделать именно нас своими жертвами, почему им нужны именно наши участки?.. Для этого и основана ассоциация.

— Ах да, ваша ассоциация. А не просили ли вас предупредить меня о том, что произойдет, если я не приму этого предложения? Меня не соблазняют ни виселицы, ни ловушки.

Она вспыхнула и вскочила:

— Зачем вы говорите об этом? Вам предоставлен свободный выбор, и вам не грозят неприятности, если вы решите уехать, не пожелав присоединиться к нам.

— Гм. Так это и есть выбор? Занять вашу сторону или покинуть город.

— Но это честно, не так ли? — Она с вызовом посмотрела на него.

— Думаю, да. Я поразмыслю об этом.

— Ну что ж, хорошо. Мне кажется, что это тоже честно. Ну а я… поговорю с шерифом Блейном о…

— О том, когда он собирается выпустить меня. Я буду рад, если вы сделаете это, — чертовски скучно играть в солитер целыми днями. — Он вызвал шерифа и поднял пальцем ее подбородок. — Но еще одно условие.

— Пожалуйста, — поспешно пробормотала она, слыша, как отпирают входную дверь.

Он засмеялся:

— Вы сами придете за мной и наденете это платье. Оно вам идет.

Шериф Блейн появился на пороге; из кармана его жилета торчал сложенный листок желтоватой бумаги.

— Вы довольны своим визитом, миссис Кэди?

— Благодарю вас, шериф Блейн, — ответила Элизабет и, выйдя из камеры, ждала, пока шериф запрет дверь.

Но тот, улыбаясь заключенному, удержал ее:

— Я получил для вас хорошие новости… Смит, кажется? Пришла телеграмма, которую я ждал из Остина, и, кажется, вы чисты. — Толстые пальцы коснулись бумаги. — Тем не менее все это странно. — Он покачал головой. — Я послал им ваше описание, но они никогда не слышали о вас. Возможно, я предположил правильно и вы появились здесь с южной стороны границы. Так или иначе, полиция вас не разыскивает, и, как я выяснил, вы не из этих известных головорезов, так что…