— Мне пришло уведомление о переводе, — я протянула квитанцию в окно регистратуры.

— Да, пройдите в кассу, — кивнула оператор.

Зайдя в кабинку кассы, нервно теребила паспорт.

— Вам в рублях или в долларах? — спросила кассир.

Я удивлённо открыла рот и пролепетала.

— Это, наверное, какая-то ошибка.

— По всем данным получатель — Вы.

— Но от кого?

— Это был перевод из банка, клиент не указан, — пожала в ответ плечами женщина. — Ну, так как?

— Я не знаю… В рублях… — запнулась в смятении.

Я вернулась домой в полном шоке. Откуда такие деньги?

Решив, что это всё-таки была ошибка, и что скоро деньги потребуют вернуть, отложила их подальше.

— Баб Маш, я к Сергею, буквально на час.

— Иди детка, за маму не беспокойся.

Серые грязные своды колонии вызывали оцепенение, стоило только представить, что там, за её стенами, могла оказаться и я, на пару с братом. К всеобщему удивлению трогать меня не стали, и я отделалась административным штрафом и увольнением из престижной организации, без права работать в компаниях и учреждениях, связанных с финансами.

— Привет, — улыбнулась брату через замусоленное стекло.

— Привет, — Сергей был рад меня увидеть. За эти месяцы мы стали ближе, чем за всю жизнь. — Как ты?

— Справляюсь, — я поставила на стол передачку. — Тут баба Маша тебе передала блины и молоко, подкармливает тебя.

— Спасибо ей. Как там мама?

— Хорошо, — я вздохнула. — Всё без изменений.

Сергей сжал губы.

— Жаль…

— Знаешь, мне сегодня из банка пришёл перевод на три тысячи, — вдруг сказала я.

— Три тысячи? — Сергей удивлённо посмотрел на меня через стеклянную стену.

— Долларов…

— Долларов? — у него от услышанной цифры отвисла челюсть. — От кого?

— Понятия не имею. Я думаю, это какая-то ошибка…

— Скорее всего, — согласился брат.

— Я не буду трогать эти деньги, мало ли что. А это не может быть какая-то очередная уловка, подстава? — предположила я.

— Даже не знаю, — Сергей пожал плечами. — Но согласен с тобой, лучше не рисковать и их не трогать.

— Как ты? Как с тобой тут обращаются? — беспокойно оглядела я брата.

— Все нормуль. Никто не трогает, — усмехнулся он. — Я здесь даже в некотором авторитете, знаком с боевыми искусствами, мойкой полов и готовкой.

Я вымучено улыбнулась.

— Мне так жаль, что ты здесь… море — твоё призвание…

— Мне тоже жаль, но в этом никто не виноват.

— Отец виноват, — прошептала в ответ.

— Не стоит винить его, ты не знаешь всех обстоятельств, что вынудили его так поступить.

— И что же за обстоятельства могли быть, чтобы он все свои сбережения отдал на благотворительность, а не жене и детям?

— Чёрт его знает… — Сергей совсем поник. — Как там Екатерина Семёновна?

— Все хорошо, — мягко улыбнулась я. — Ей предложили небольшую роль в кино, она счастлива.

Вопрос не был для меня удивлением, Екатерина стала членом нашей семьи, хотя Сергей сначала скептически и с подозрением к ней относился. Потом же они стали ближе, и она даже познакомила нас со своей настоящей семьёй. Я считала, что брата смягчила её дочь — Наташа. Девушка была на два-три года младше меня, но они сразу понравились друг другу и стали даже вроде встречаться. Наташа каждый раз приходит к Сергею и тот даже задумался о свадьбе.

— Рад за неё.

— Наташа сегодня придёт?

Брат просиял:

— Да, обещала.

— Ты счастлив… — улыбнулась я. — Я очень рада за вас.

— Спасибо… — Сергей замялся. — Ну, а ты как?

— Я? А я при чём?

— Ты тоскуешь по Андрею…

Брат был в курсе последних событий, я рассказала ему всё, начиная от знакомства в самолёте и заканчивая скандальным разговором в комнате невесты.

— Серёж, давай не будем об этом…

— Он тоже поступил как подлец, не надо его выгораживать, — он сжал кулаки. — Морду бы ему хорошенько набить. Тоже хорош.

— Это лишь пустые разговоры. Всё в прошлом, — я попыталась смягчить злость брата своей улыбкой. — И у меня всё пройдет, нужно время…

— Да уж… — Сергей грустно вздохнул. — Жаль, что так получилось.

— Я сама во всём виновата. Не стоило лгать, выдумывать, приводить Екатерину, водить за нос Ника и тайком бегать за Андреем.

Брат промолчал. В этом он был со мной согласен.

— Не стоило вообще туда ехать. Это не моя жизнь. Шикарные дома, светские приёмы, автомобили, драгоценности, другие страны — это всё мечта, а не жизнь.

— Но ведь ты жила в этой мечте… — возразил Сергей.

— Да, и ты видишь, чем всё это закончилось… — вздохнув, опустила глаза.

— Вижу… — прошептал Сергей и улыбнулся. — Всё наладиться, милая. Я верю в это… Мне… безумно хотелось бы тебя обнять, — он прислонил ладонь к грязному стеклу.

— Мне тоже, — я повторила его движение и прислонила ладонь к его ладони через стекло.

— Я люблю тебя, сестрёнка, пусть я никогда тебе этого и не говорил.

— Ох, Серёжка… — по щеке сползла слезинка.

— Не плачь, всё будет хорошо, и ты будешь счастлива, обязательно будешь!

Холодный ветер пробивал до дрожи. Начало марта было слякотным, и ничто не говорило о том, что праздничные выходные будут по-настоящему весенними.

Я дошла до школы.

— Здравствуй, Ника, — поприветствовав, вахтёр спокойно пропустил меня внутрь.

— Здравствуйте, Пётр Петрович! — я улыбнулась ему. — Как день прошёл?

— Хорошо, детвора сегодня была поспокойнее, может, и тебе работы будет поменьше.

— Спасибо.

Переоделась в свою рабочую униформу: надела старую футболку, шорты и лёгкие кроссовки, взяла ведро и, тихо напевая, поднялась на верхний этаж. Я работала на две ставки и мыла школу полностью — все четыре этажа были закреплены за мной.

Почему-то мне представилась сказка «Золушка», где миниатюрная хрупкая девочка в больших башмаках-щётках мыла полы.

Ребята сегодня действительно не очень много намусорили, и мне даже не пришлось заметать полы — сразу приступила к влажной уборке. Дойдя до первого этажа, я уже изрядно устала — ужасно ныли мышцы спины, всё-таки я никак не могла привыкнуть к полусогнутому состоянию. Решила присесть на скамейку перед спортзалом, вытянув перед собой уставшие ноги.