Если подумать, Нетта – идеальная ведьма. Всю жизнь интересуется паранормальными штуками, планирует открыть эзотерическую лавку, плевать хотела на условности, и даже чёрный кот у неё есть!

– Вот почему ты спрашивал прошлой ночью, как я тебя оживила, – бесцветно обронила я. – Понял, что что-то не так.

– Ощутил, – поправил Варлог. – Сперва казалось, в тебе течёт сила, но вчера стало ясно, что это не сила ведьмы. Она мне не откликается.

Сила ведьмы… вот, что ему на самом деле было нужно, и вот с чего поцелуи – он таким образом… подзаряжается?

Ужасно глупо, но я испытала нечто вроде разочарования, хотя мои чувства не шли ни в какое сравнение с тем, что должен был испытывать сейчас Чезаре.

Парень продолжал мотать головой, бормоча:

– Нет, ерунда, никакая Нетта не ведьма, не верю.

Варлог презрительно скривил губы.

– Разве не видишь? Эта женщина сделала тебя слабым. Поставила метку, околдовала и пришпилила к своей юбке. Все твои чувства наведены искусными чарами. Она играла с тобой, как с котёнком.

Чезаре посерел и медленно повернулся к Нетте, прошептав:

– Это правда? То, что он сказал, правда?

– Я… не знаю, Чезаре, правда не знаю! – Никогда ещё подруга не выглядела такой растерянной. – Если и так, это вышло случайно…

Его губы задрожали.

– Значит, последние тринадцать лет, что я любил тебя, были…

«Ложью» так и не прозвучало, но ощутимо повисло в воздухе.

Варлог перевёл удовлетворённый взгляд с одного на другую.

– Договорённость о завтрашнем дне и Кольце сохраняется, – кинул он мне и повернулся к Нетте: – Мы очень скоро вернёмся к этому разговору, ведьма.

– Только сунься ко мне! – сдвинула брови подруга.

Но он уже растворился в толпе.

Никто и не подумал его остановить, все были слишком ошеломлены и подавлены. Первой не выдержала я.

– Неужели вы не видите, чего он добивается: поссорить нас!

– И это ему удалось, – произнёс Чезаре, с трудом оторвавшись от лица Нетты.

– Чезаре, – слабо позвала подруга и потянулась к нему, но парень инстинктивно отшатнулся, сам ошеломлённый своим поступком. Устало потёр ладонями лицо.

– Прости, Нетта, мне надо… подумать.

Сгорбился и зашагал прочь, глубоко запустив кулаки в карманы и ни разу не обернувшись. Подруга проводила его несчастным взглядом, всхлипнула и кинулась мне на шею, заливаясь слезами.

– Что же мне делать, Виски! Теперь он меня бросит, а я ведь жить без него не могу-у-у-у!

Я хлопала подругу по спине, бормоча бессвязные утешения и пытаясь собраться с мыслями, а потом вдруг испытала глубочайшее возмущение: для меня Нетта с Чезаре всегда были единым целым. Даже их имена по отдельности звучали совсем не так, как вместе. Словно чего-то не хватало. Я, в конце концов, всё ещё верила в настоящую любовь потому, что на свете существовали Нетта с Чезаре! И вот пришёл Варлог и парой слов разрушил казавшуюся нерушимой крепость их союза, не оставив от неё камня на камне!

Я сжала трясущиеся от рыданий плечи Нетты и отодвинула её от себя. Лицо подруги покрылось красными пятнами, напоминая салями, тушь растеклась по щекам тёмными ручейками.

– Слушай меня внимательно, Лунетта Гертруда Изабелла Раймон! – От удивления она даже всхлипывать перестала. – Мы с этой проблемой обязательно разберёмся. Не удивлюсь, если слова про ведьму – лишь очередная уловка Варлога: он чувствует, что мы что-то затеваем, и пытается нас таким образом разобщить. – Последнее прозвучало не слишком убедительно, потому что я и сама в это не очень-то верила – бесполезно отрицать факты.

Нетта помотала головой и вытерла ладонью нос.

– Нет, здесь он не врал, я это чувствую. И ты же видела глаза Чезаре…

Её голос снова дрогнул, но тут разговор прервал шум. Горгонзола указывала прямо на нас, теребя за рукав наблюдателя конкурса с рацией. Лицо у него было не слишком радостным, похоже, она успела заклевать его за время проведения состязания. До меня донеслось:

– Постоянно крутится… систематические нарушения…

Внезапно кто-то тихонько сжал сзади мой локоть.

– Кас, наконец-то!

– Ты должна пойти со мной, – шепнул он мне на ухо.

Напряжённое выражение лица и возбуждённый блеск в глазах подсказали, что он нашёл что-то действительно стоящее.

– А где Адам? – спохватилась я.

Принц своим неожиданным появлением и ошеломительной новостью настолько выбил почву из-под ног, что я только сейчас заметила отсутствие мальчика, которого оставила на попечении друзей.

– Был с нами, – растерялась Нетта.

– Да здесь я, здесь, – послышалось откуда-то снизу, и скатерть шевельнулась, открыв детскую руку. И как давно он, интересно, там прячется? И что успел услышать?

Но времени выяснять не было: к нам уже торопилась процессия во главе с активисткой. Камеры возбуждённо задвигали объективами, приближая лица участников.

– Идите, – твёрдо произнесла Нетта и одним движением смахнула остатки слёз. – Их я возьму на себя.

Расправив плечи, она шагнула вперёд и вдруг пронзительно завизжала, тыча в сторону стола Горгонзолы.

– Он только что кинул вам что-то в блюдо! Кажется, камни! Да, точно!

– Ни шагу отсюда, Адам, мы скоро вернёмся, – шепнула я под стол и попятилась вслед за Охотником.

На другом конце площадки началась такая неразбериха, что наше отступление в глубь шатра прошло незамеченным. Когда я отворачивалась, Горгонзола с совершенно дикими глазами и хищно скрюченными пальцами прыгнула на какого-то испуганного мужчину с ситечком. Оба повалились за стол, сметая тарелки, сложенные лебедями салфетки и пиалу с жидким тестом.

Надеюсь, он выживет.

За ширмой громоздились сваленные в кучу сумки телевизионщиков и участников соревнования, но моё внимание сразу приковали четыре каменных обелиска. Под ложечкой засосало.

– Который?

К моему удивлению, Охотник проигнорировал менгиры и присел в центре небольшой площадки, по углам которой они стояли. Плита местами треснула, и из разломов торчали пучки травы.

– Провалился один брат, – процитировал Охотник, вытаскивая нож, которым чистил картофель, поддел и вытащил участок из середины диаметром дюймов пять и толщиной около дюйма, как оказалось, скрывавший небольшое углубление в форме… ладони. Поднёс к нему растопыренные пальцы, так что стало ясно – контуры идеально сходятся, и поднял на меня серьёзные глаза. – Думаю, пятый «брат» – это нечто внизу.

Я сглотнула и присела, прислонившись к плите коленями. Внутри всё переворачивалось от волнения. Наши с Касом глаза встретились поверх выемки в форме ладони, и он медленно вложил в неё руку.