Оказалось, что я выставил их не зря. Уже через полчаса один из этих ребят, младший сержант Стукалов, доложил мне, что вдоль главной сельской дороги, прячась среди кустов, продвигается бандит. Он делал это ползком, перебежками, крадущимся шагом. Стукалову выпал как раз тот сектор наблюдения, где тянулась эта дорога.

Два других снайпера следили за огородами и дворами, откуда тоже мог показаться противник.

— Разведчик идет, — сообщил я подполковнику полиции. — Мы изображаем, что в упор его не видим. У нас со стороны села полная беспечность в рядах!

Бандит долго, по моим представлениям, высматривал нас. Наверное, сказалось то обстоятельство, что я уже привык к хорошему, избаловался. Наши разведчики ставили на шлем камеру. Она снимала все, что они видели, и передавала изображение на мой планшетник. Так разведка проводится в три раза быстрее, и человека, ведущего ее, намного сложнее обнаружить. Но бандиты, слава богу, не имели наших технологий, иначе бороться с ними было бы намного сложнее.

— На себя выманиваем? — спросил подполковник об очевидном.

— Так точно!

— Товарищ старший лейтенант! — обратился ко мне младший сержант Стукалов. — Разведчик уходит. Его затылок просто просит пулю.

— Пусть уходит.

— Еще вопрос. Если я на тридцать метров вперед сдвинусь, то смогу почти всю улицу контролировать.

— Делай! — разрешил я в микрофон.

— Что? — переспросил подполковник полиции, думая, что я к нему обращаюсь.

— Я со своим снайпером общаюсь, товарищ подполковник. Он вперед сдвигается, чтобы всю улицу контролировать.

— А его не заметят?

— Его-то? Ни в коем разе. Вы же не заметили, что снайпер только что у вас за спиной прополз.

Рамизов обернулся и только тогда увидел моего парня, который без единого шороха стремительной ящерицей прополз в трех метрах позади начальника районной полиции. Устроился Стукалов в десяти метрах от нас, в самой гуще кустов. Там его камуфляж модели «Леший» и растворился. Даже длинный ствол винтовки вместе со ствольной коробкой был обмотан свисающими камуфлированными лентами словно ветка, торчащая из куста.

— Товарищ старший лейтенант, вижу двор, в который забрел разведчик. Вернее, только забор, выходящий на улицу, и ворота. Калитка была не заперта, вошел сразу.

Я передал слова снайпера Рамизову. Тот приготовил бинокль и неуклюже пополз, вертясь на животе, к позиции Стукалова. Пока опасности нет, пусть посмотрит, что это за двор, откуда разведчик выходил. Такая информация может оказаться нам полезной.

Я услышал, как младший сержант объяснял подполковнику, где расположена калитка. Начальник райотдела с некоторым трудом, но все же понял.

Он что-то сказал снайперу, а тот передал мне его слова:

— Это двор дома Абдул-Азиза Мухаметдинова. Как и предполагалось. Но есть здесь и сложности. Сейчас, товарищ старший лейтенант, передаю шлем товарищу подполковнику. Он объяснит.

— Старлей, тут такое дело. Сегодня в селе День Героя. Это, так сказать, местный праздник. Один из здешних жителей, участник войны Амин-Султан Муслимов…

— Я в курсе, товарищ подполковник.

— Ну и отлично. Чествование ветеранов будет проходить в доме культуры. Их тут осталось только четверо. Все они в этот день обязательно прибывают на праздник. В том числе и Абдул-Азиз Мухаметдинов. Более того, он почти официально носит звание друга детства нашего героя. Если сегодня не поедет, это будет значить, что внук взял в заложники деда, двоюродного брата и всю группу телевизионщиков.

Тут снайпер что-то сказал.

Он находился далеко от микрофона, и я не понял фразу.

Но подполковник помог:

— Сейчас все выяснится. Машина к дому подошла. «Волга» из районной администрации. Ждет Абдул-Азиза. Дом культуры совсем недалеко, но ветеранов надо уважить, доставить туда, а потом по домам развезти. Только, старлей, дело в том, что мне надо быть в доме культуры. Должность обязывает, да и за порядком присмотреть надо. Мало ли что. Если я съезжу, ты здесь справишься?

Вопрос был смешным и звучал так, словно подполковник, уверенный в себе, сомневался во мне. Но я человек не обидчивый.

— Кто вместо вас останется, товарищ подполковник? — Этим своим вопросом я показал, что у меня нет возражений против поездки Рамизова, никакой трагедии я в этом не вижу.

Более того, я и в самом деле считал, что появление на улице машины с начальником райотдела полиции может послужить толчком к какому-то действию со стороны бандитов. Они, как я полагал, могут посчитать, что засада в отсутствие подполковника осталась без командования. Менты стали неуправляемыми. А таких олухов бить бывает проще простого.

— Мой заместитель, майор Юсуфов. Он имеет довольно горячий нрав, но в целом человек без страха. Если что, на него можно положиться.

— Я бы предпочел, чтобы он на меня полагался. Переподчините его мне своим приказом. Так будет вернее. У меня все же звание воинское, а у него — только служебное.

— Это сложная задача. Рашид Садыкович сильно властолюбив. Может не подчиниться. Жалко, подполковник Сулейманов сейчас в Махачкале. Это начальник районного отдела ФСБ. Он имеет влияние на Юсуфова. Ему тот молча подчинился бы. А вот вам, старшему лейтенанту, не знаю. Ему это покажется обидным. А что такое разница в воинском и служебном звании, он просто не поймет и учитывать этот момент не пожелает.

— Тогда пусть хотя бы не мешает мне работать. Хорошо бы, чтобы майор согласовывал со мной свои действия.

— Согласен. Такой приказ я могу отдать. Все. Возвращаю шлем снайперу. Мне пора ехать. Время поджимает.

«Уазик» с полицейской символикой выехал через минуту откуда-то из оврага, огибающего сельские огороды. Видимо, водитель отозвался на звонок по мобильнику. До этого автомобиль был невидимым.

Подполковник перед отъездом подозвал к себе человека, которому недавно приказывал снять посты со стороны села, и отдал ему какие-то распоряжения. Я догадался, что это и есть майор Юсуфов.

Как только машина с подполковником тронулась в сторону села, он подошел ко мне и представился:

— Майор Юсуфов.

— Старший лейтенант Трилуков.

— Как станем действовать, старлей? — спросил Юсуфов.

— Пока будем только ждать.

— Как думаешь, бандиты пойдут на нас в атаку?

— Это только один из вариантов. По второму они могут сами ждать нашей атаки, взяв для безопасности заложников. То есть эти мерзавцы будут работать по сирийскому сценарию, как им привычно.

— Что тогда будем делать?

— Скорее всего, вызывать спецназ ФСБ. Они мастера по освобождению заложников. У нас в ГРУ своя специфика.

— Какая?