— Низины обширны. Они огромны и полны глупцов, которые разнежились и обленились. Пусть они страдают, как страдали мы. Мы благословенны — наши мужчины непобедимы в бою, наши женщины мудры и сильны своим даром магии. Мы найдем свое истинное место в этом мире. Место, которого мы заслуживаем. Демоны — это средство достижения цели. Сам король говорит так.

Илландрис слушала молча. Несколько месяцев назад аргументы Раны имели бы некоторый смысл. Ей так хотелось сделать все что угодно, чтобы получить то, что, как она чувствовала, ей причиталось. Манипулировать кем угодно. Предать кого угодно.

Теперь же она произнесла:

— Король приносит детей в жертву Герольду.

Рана вздрогнула и больше ничего не сказала.

Обойдя виселицы, они прошли мимо воронки в земле размером с таверну, которая осталась после того, как в ходе титанической схватки Шамана с Герольдом была снесена дюжина домов. Лорд–маг и огромный крылатый демон сцепились в небесах прямо за городом и стремительно, вихрем понеслись к земле: клубок когтей, терзающих плоть, и бугристых мышц. Шаман — словно размытое бронзовое пятно под гигантской, черной, как полночь, тушей Герольда. Сначала казалось, что Шаман сильнее: он размахивал телом демона, как одеялом когда его выбивают. Однако потом он стал замедляться. Когтистые лапы демона оставили в его теле глубокие борозды, жуткие кровавые раны. От таких скончался бы любой смертный. Лишь стремительная атака Собратьев, которые перенесли Шамана в безопасное место, спасла его в последнюю минуту. Многие Превращенные погибли во время отступления, защищая хозяина ценой собственной жизни — крылатая тварь разрывала их на мелкие клочки.

Если шквал казней, которые устроил Кразка после захвата власти, приглушил разговоры о сопротивлении, то эта демонстрация беспощадного могущества Герольда прекратила их окончательно.

Шранри ожидала их у северных ворот. Половина великого Королевского круга уже находилась там с ней. Она выглядела несколько разочарованной, когда к ним присоединилась Илландрис, но быстро оправилась.

— На этот раз ты вовремя. Возможно, недавний урок, который я тебе преподала, в конце концов усвоен? Молюсь, чтобы это было именно так. — Голос Шранри был приторным, фальшивым, как показные чувства шлюхи. — Займи свое место. Теперь мы будем ждать.

Илландрис сделала реверанс, изо всех сил стараясь выглядеть почтительной. «Не давай ей повода сомневаться в тебе. Действуй, как подвергнутый наказанию ребенок. Она слишком надменна, чтобы заподозрить что–то». Ее рука внезапно задрожала, но она, сделав над собой огромное усилие, успокоилась. В конце концов, страх — это всего лишь чувство неуверенности перед неведомым. А в отношении одного, особенного аспекта ее плана не было никакой неуверенности.

Что бы ни случилось в течение нескольких последующих часов, до завтра она не доживет.

Наступил полдень, когда Шаман наконец прибыл к воротам. Собратья были передовым отрядом его великой армии, хаотичное сборище зверей, бесконечно преданных своему господину. Бок о бок шли кровные враги: гигантские медведи маршировали плечом к плечу с поджарыми серыми волками, горные коты ступали рядом с огромными белыми лосями, формируя шеренги смертоносных рогов, зубов и когтей. Несмотря на то что внешне они выглядели дикими зверями, Собратья двигались целенаправленно и сплоченно, что отличало их от настоящих животных.

Некогда Собратья были мужчинами, одаренными искрой магии. В их жизни наступала минута, когда они начинали испытывать необоримое желание превратиться, стать единым целым с животным–хозяином. Найдя подходящего зверя, они подвергались ритуалу Шамана и соединяли свой разум с телом животного. Многие Собратья помогали защищать Приграничье. Пусть и немногочисленные, они не поддавались демоническому страху. Без их поддержки армия, ведущая последний месяц осаду Королевского предела, ни за что не оказалась бы у стен Сердечного Камня.

За Собратьями шло войско Карна Кровавого Кулака. Армия Карна насчитывала более десяти тысяч воинов — вдвое больше, чем собрал Сердечный Камень. Вскоре прибудет армия Черного предела и еще больше усилит войско Шамана. Переход Мейса на другую сторону нанес существенный удар по планам Кразки. Еще неясно, что в этой связи предпримет Король–Мясник. Пока у него имелись более срочные заботы. Воины Западного предела в конце концов остановились на безопасном расстоянии и выстроились вне зоны действия королевского круга и магии, которой чародейки могли попытаться воспользоваться.

Громкий звук рога возвестил о прибытии Кразки и его окружения. Они приближались по широкой грунтовой дороге, которая вела из центра города, и многочисленные ряды защитников Сердечного Камня расступились, пропуская их. Король уверенно шел крупным шагом, за его спиной развевалась белая мантия.

Подойдя к северным воротам, Король–Мясник махнул рукой одному из Шестерых — здоровенному типу с нелепым медвежьим черепом на голове. Несмотря на рост, Илландрис не считала его самым страшным из воинов, охранявших короля. Сэр Мередит, покрытый броней, — вот от кого у нее ползли мурашки по телу. Поджарый воин с луком выглядел так, будто готов с живого человека кожу содрать просто ради развлечения. А что до северянина с налитыми кровью глазами, Вулгрета, то с ним что–то было не так. Норн в этой компании был явно не на месте.

— Открой ворота, — приказал Кратка. Огромный воин с черепом медведя без посторонней помощи поднял бревно, которое запирало ворота, и бросил его на землю с громким стуком. Наверху парил орел, которому придало смелости отсутствие Герольда. Конечно, тут не простое совпадение, должно быть, это один из Собратьев либо птица, связанная с душой воина, ведет разведку в интересах сил Шамана. Кразка мог бы велеть своим чародейкам убрать его с глаз долой, но вместо этого он устроил целый спектакль, приводя в порядок свою мантию и поправляя пояс с мечом. Кивнув гвардейцам, которые тут же пристроились за ним, Кразка толчком открыл ворота и вышел навстречу вражескому войску.

Сердце Илландрис заколотилось в груди. Ее не посвятили в детали плана Кразки. Она сомневалась, чтобы их знала и какая–либо из чародеек, даже Шранри. Ей было лишь известно, что, когда король выйдет, чтобы бросить вызов Шаману, ей вместе с сестрами надлежит последовать за ним. Затем они будут ожидать и ничего больше не делать. До получения сигнала.

Когда Кразка приблизился, Собратья зарычали и затопали, но не атаковали. Король остановился на расстоянии броска камнем от стаи животных и поднял руку в перчатке.

— Я буду говорить с Шаманом, — прогремел он. — Давайте–ка посмотрим, достанет ли смелости у этого старикана с лицом–картошкой решить это один на один. Только он и я. Никому больше не нужно умирать.

Неожиданно для нее самой это произвело впечатление на Илландрис. Как ни ненавидела она этого маньяка, приносящего в жертву детей, девушка была вынуждена признать, что у Кразки — стальные яйца.

Последовало недолгое замешательство среди Собратьев. Минутой позже они раздались в стороны, и вперед вылетел лорд- маг, само воплощение гнева и ярости.