Он ушел со связи.

Херб гаркал в рацию какие-то приказы, отказываясь высылать подкрепление, пока его люди как следует не экипированы. Лично я знала, что у Макглэйда, например, имеется скафандр для работы на зараженных объектах, но до его дома отсюда ехать неблизко.

– Лютер сказал, что даст мне безопасный проход, – сказала я Хербу в паузе между его криками.

– В аду безопасных мест не бывает, – отсек он.

Фин и Макглэйд высказались в том же ключе, к ним присоединились и Том с Роем.

– Ребята, – обратилась я к ним, – меня он убивать не собирается. Я ему нужна живая.

Херб насупился еще сильней:

– Еще чего. Во-первых, мы не знаем, что это за газ; насколько он летуч, как поражает. Я только что вызвал Национальную гвардию. Не хватало тебе еще носиться по темному кладбищу в надежде наткнуться на…

– Надежды мне не нужно, – перебила я. – Мне известно, где он.

– Вот как? Тогда скажи.

Я покачала головой:

– Если послать к нему копов, Лютер их всех положит. Он так и сказал: всех, кроме меня.

Херб нервно отмахнулся:

– Джек…

– Херб, у нас есть шанс положить этому конец. Отделаться от этого сукиного сына раз и навсегда. Меня он убивать не собирается. А вот я, безусловно, так и горю желанием его прикончить.

Все бессловесно вперились в меня.

Когда-то я распоряжалась людьми, и они меня слушались. Не только потому, что я была старшей по званию. А потому, что моим приказам, моим суждениям они доверяли. Сейчас я поочередно изучала лица этих мужчин, пытаясь показать, что я по-прежнему та же.

Быть мишенью и беременной словно подразумевало, что в лидеры я не гожусь. А вот не тут-то было.

– Считай, что в этой игре я с тобой, – сказал Том, вынимая из наплечной кобуры свой «глок».

– И я, черт возьми, – солидарно кивнул Рой.

Фин с Гарри тоже вынули оружие.

– Мы этому мудозвону яйца отчекрыжим, – не преминул съязвить Макглэйд.

– За тобой, Джеки, я пойду хоть в преисподнюю, – сказал мне Фин. – Ты это знаешь.

Я поглядела на него озадаченно:

– Ты серьезно?

– Абсолютно. И ты была права.

– Насчет чего?

– Насчет моих потуг тебя контролировать. Я люблю тебя, и хотя мне ужас как не хочется, чтобы ты туда шла, но именно такой твой поступок делает тебя женщиной, которую я люблю. Смелую, бесстрашную. Единственно, чего я хочу, это тебя оберегать.

Одолев в себе слезливую растроганность, я произнесла:

– Я это знаю, Фин.

– Ты ведь в курсе, как я тебя уважаю? – спросил он.

Да, в курсе; но чертовски приятно было слышать от него эти слова, сказанные вслух. Я ему кивнула.

– И ты же знаешь, что я готов отдать за тебя жизнь?

Сглотнув непрошеный ком в горле, я снова кивнула. Если бы он сделал мне предложение такими вот словами, я бы, наверно, согласилась не раздумывая.

Мне захотелось стиснуть его в объятии, припасть поцелуем. Извиниться за то, что разыгрывала из себя Мисс Стервятницу от слова «стерва».

Только я не знала как, а на раздумья времени не было. Ладно, позднее, когда со всем управимся.

– Вы тут что, с ума посходили? – вспылил Херб. – Я только сейчас потерял бог весть сколько человек и бог знает от чего!

– Может, это был горчичный газ, – едко ответил Макглэйд. – Ты ж любишь горчицу, об этом свидетельствуют пятна у тебя на рубашке.

– Джек, просто скажи мне, где он, – пристально и вместе с тем умоляюще поглядел на меня Херб.

Я повернулась к смотрителю Уилли, который успел вернуться из своей отлучки и сейчас смотрел на нас, как ребенок на ужастик – выпученными в немом ужасе глазами.

– Лютер спросил, слышу ли я его обоими ушами. Бобби Фрэнкса убили Леопольд и Леб. Оба-двое. Кто-нибудь из этих убийц похоронен здесь на кладбище?

Уилли сделал нечто среднее между кивком головы и ее мотанием.

– Не-а… Они нет… А вот их родня да. Сэмюэл и Бабетта Леопольд. Алан, Анна, Альберт и Эрнест Лебы.

– Ты знаешь, где находятся их могилы?

– Ну да. Только они неприметные. Проще вас туда отвезти.

– Давай, Херб, со всем этим заканчивать, – сказала я решительно. – Ты все это время защищаешь меня с таким пылом, что, наверное, забыл, сколько раз я сама спасала твою задницу. Я не какая-нибудь фарфоровая кукла, которая норовит разбиться. Я такая же, какой была всегда, черт возьми. Будь мы с тобой до сих пор партнерами, я бы сейчас уже вовсю туда шагала, и ты это знаешь.

Херб смотрел не мигая.

– У тебя пистолет-то хоть есть? – вымолвил он наконец.

Фин запустил руку в наш с ним рюкзачок для памперсов и, вынув из него «кольт», подал мне.

– Ладно, – кивнул Херб, – заканчивать так заканчивать.

Мы все загрузились в гольфмобиль Уилли, который без единого вопроса сел за руль и утопил педаль, катапультируя нас семерых в арку кладбищенских ворот.

Он почесывает переносицу и позволяет себе меленькую, потаенную улыбку.

Все идет безупречно.

Даже лучше, чем безупречно.

Так на чьей же территории Лютер – Леопольдов или Лебов?

Там Уилли и ссадил Тома с Роем под сердитые указания Херба быть постоянно на связи и на любую угрозу реагировать как на смертельную, то есть стрелять на поражение.

К склепу Лебов мы ехали через акры и акры светлых памятников, мелькающих между деревьями призрачными белесыми отсветами – ни дать ни взять строй привидений. Как раз в тот момент, когда гольфмобиль стал замедлять ход, я различила припаркованный возле дорожки тентованный грузовик «Кенворт» с четким логотипом полиции Чикаго (черно-белой пятиконечной звездой) на дверце.

– У вас что, с моим уходом начали закупать грузовики? – спросила я.

– Для меня это открытие, – удивленно признался Херб.

В микрофон он запросил, припарковывал ли кто-то в этом секторе кладбища грузовой «Кенворт». Затем он повернулся к Гарри:

– Ты, лысый, пойдешь со мной. А ты, Фин, останешься с Джек.

– Мы обеспечим тебе прикрытие, – сказала я.

– Да перестань ты.

Пришлось ему напомнить:

– Твоя способность помыкать закончилась с моим получением оружия. Среди вас лучший стрелок я. Так что прикрывать мы тебя будем.

Херб полоснул меня строптивым взглядом, но все же мельком кивнул. Мы слезли с гольфмобиля и по газону стали подбираться к грузовику. Вокруг стоял холод, мрак и поистине кладбищенский покой, если не считать уже редких, отдаленных воплей со стороны усыпальницы Фрэнксов.