"Даже будь у меня мощная бомба, я бы не смог ее взорвать, - подумал майор, - их слишком много.

Слишком много детей. Они-то в чем виноваты?"

Леонов просунул ствол пистолета между панелями, взял на мушку Гигабайта и нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел. Леонов не видел, как пуля пробила шею преступнику, потому что пополз по галерее, насколько ему позволяло распухшее колено.

Пули дырявили древесно-стружечные панели, плющились о бетонную стену, брызгали осколками штукатурки. Галерея кончалась громадным разноцветным витражом почти на всю фасадную часть здания, и Леонов вдруг почувствовал, что может уйти от бандитов. Ему нестерпимо захотелось жить после того, как он утолил жажду мщения.

Невзирая на адскую боль в колене, Леонов вскочил; низко пригнувшись, разогнался и прыгнул - в витраж, на лету поворачиваясь спиной к стеклу.

Это был единственный способ уйти отсюда.

Леонов вывалился вместе с осколками цветного стекла на козырек, защищавший крыльцо Дома пионеров от дождя. Ухватившись за его бетонный край, майор опустил ноги, прыгнул и приземлился. Колено словно проткнули раскаленным металлическим штырем. Майор, скрежеща зубами, попытался встать, но не смог.

У входа в здание толпились подростки, поэтому к Леонову сразу подошли двое молодых парней с сигаретами в зубах.

- Ты что, с луны свалился? - брякнул один. - Гигабайт стрелял? Он часто стреляет...

- Да ты что, не понимаешь, в кого стреляли? - вполголоса произнес другой.

- Топайте отсюда, ребята, - прохрипел Леонов, прикрывая рукой пистолет и пытаясь сползти с крыльца.

- Ты что грубишь? Мы тебе поможем...

- Давайте топайте, я сказал. Ножками, ножками...

Парни увидели искаженное болью и яростью лицо майора, и один неуверенно отошел в сторону, но другой подхватил майора за плечо и помог сойти с крыльца.

- К машине, вон той, - попросил Леонов. - Быстрее...

Грохочущая музыка заглушила выстрелы.

Одурманенные наркотиками молодые люди по-прежнему танцевали, болтали, пили пиво - словом, праздно проводили время. Им было всего по шестнадцать-восемнадцать лет, и они не знали никаких проблем, на жизнь смотрели через розовое стекло.

- Братишка! Не слышишь, что ли? Телефон звонит. Подними трубку.

- Света, это тебя. Полковник Уточкин, между прочим, - брат принес трубку радиотелефона прямо в ванную, где Светлана как раз загружала бельем стиральную машину.

Девушка взяла трубку, нажала кнопку на панели машины и пошла разговаривать в свою комнату - подальше от любопытных ушей. Тем более что ее братишка уже начал ворчать, что ему должны назначить оклад секретаря, отвечающего на звонки. Он-де забастовку устроит, и пусть Светка автоответчик покупает. Светлана погрозила брату пальцем и закрыла за собой дверь.

- Что-то серьезное случилось, полковник? - Начальство никогда не звонило Светлане домой по пустякам.

- Серьезное. Леонов с нами случился. Не слыхала еще про "самарскую мясорубку"? Бывшего твоего начальника рук дело.

- Я же вам говорила. "Демон войны" и все такое. Он обещал отомстить им всем. Теперь это его идея-фикс...

- Орлович, я и без тебя знаю о его мотивах, без твоих психологических выкладок. Сейчас мне от тебя нужно совсем не это.

- А в чем же дело?

- Дело в том, что, по некоторым сведениям, он возвращается в Подольск.

- И что, будем его арестовывать?..

- Пожалуй. Он хорошо знаком с тобой, так что будь готова к его визиту и сразу же дай нам знать. Хорошо?

- Понятно, но я не уверена, что он позвонит или придет ко мне.

- Как бы то ни было, мы должны узнать об этом. До свидания.

- Всего хорошего, - Светлана положила трубку.

- Что, этот Леонов совсем взбесился? - настороженно спросил брат.

- Не взбесился, - поправила Светлана. - А находится в состоянии аффекта.

* * *

Но Леонов пока не собирался возвращаться в Подольск. Подлечив колено, он выследил Асламбекова и финна, которые уехали в Подмосковье и скрывались на даче одного из банкиров, крутившего их деньги. Леонов целые сутки пролежал в укрытии недалеко от дачи, прослушивая все разговоры, пытаясь побольше выведать о системе охраны, количестве охранников, их вооружении.

Скоро он понял, что обыкновенной лобовой атаки будет достаточно, чтобы уничтожить виновных в смерти его жены и ребенка.

Светлана Орлович прождала визита Леонова неделю и, истерзавшись от напрасного ожидания, пришла к полковнику Уточкину в кабинет.

- Почему вы ничего не предпринимаете в отношении Леонова? - задала она прямой вопрос.

- Как ничего не предпринимаем? - возмутился начальник УВД. - Что за новость? Я дал информацию тебе, что он вот-вот заявится. Наши ребята дежурили в доме напротив целую неделю, а ты...

- Ах как много вы сделали! Леонов охотится за оставшимися членами банды, это очевидно. Надо приставить людей к ним...

- Это еще зачем? Если Леонов убил Босса и Гигабайта, то это не значит, что погибнут остальные... Кроме того, нам неизвестно, где они скрываются...

- Неизвестно?! - разозлилась Светлана. - Да это чушь собачья!

- Не забывайтесь, сержант Орлович.

- Леонов - мой товарищ, коллега. Его ведь могут убить.

- Леонов уже никакой тебе не коллега. Приказом он уволен из системы МВД. Теперь он гражданский. Я понимаю, что он твой, Света, приятель, но, - полковник развел руками, - увы, ничем не могу помочь.

- Вы не можете подставлять его. Что с вами случилось, товарищ полковник? Вы хотите, чтобы он перестрелял всех преступников, а вы будете спать спокойно? Где же ваша совесть?..

Упоминание о совести несколько омрачило лицо полковника.

- Может, тебе тоже лучше в отпуск?

- А может, вы заткнетесь с вашим.., отпуском?

- Убирайся из моего кабинета! - рявкнул полковник. - Вон из кабинета! Я эт-того панибратства, черт побери, не потерплю...

- Учтите, - Светлана овладела собой и, глядя в упор на заикающегося от негодования полковника, продолжила:

- Если вы не прекратите эту бойню, я буду вынуждена обратиться к министру. Я напишу рапорт.

- Никакого рапорта не будет, дорогуша, потому что я отстраняю тебя от должности.

- Отлично, но тогда вы... - Светлана не находила слов от негодования, - тогда вы, товарищ полковник, надутый индюк без грамма совести!

- А-а-арлович! - взревел полковник, но Светлана уже выбежала из кабинета.