– На нее наконец-то подействовали препараты? – предположила я.

– Нет, она их выбрасывала, – возразила собеседница. – Насмотрелась в психиатрической лечебнице на то, что с ее сверстниками медикаменты сделали, и смывала таблетки в унитаз. Просто произошли некоторые события. Джина встретилась с гадалкой…

– С кем? – перебив ее, саркастически спросила я.

Юлия Сергеевна чуть замялась.

– Во время нашей шокирующе откровенной беседы я поняла: девочка находится в крайне тяжелом психологическом состоянии. А Джи ощутила мое искреннее желание помочь ей и сказала, что теперь боится приближаться к мужчинам, потому что… убивает их.

– Как? – не поняла я.

– Насмерть, – серьезно пояснила Волчек. – Первого мальчика, с которым у Джи были отношения в клинике, звали Юра Винников. Я очень хорошо запомнила имя и фамилию, потому что у меня есть семилетний племянник Юрочка Винников, полный тезка того подростка. Так вот, Джина с приятелем прекрасно проводили время, и никто об этом не знал. Как-то раз Евгения попросила дочь сбегать в сад и принести ее очки – стояла хорошая погода, доктор Волкова разговаривала с матерью одного из пациентов на свежем воздухе и забыла свои очки на скамейке. Джина изображала послушную девочку и поспешила выполнить просьбу. Она нашла очки там, где их оставила мать, пошла назад, как вдруг ее схватила за руку пожилая цыганка, которая предложила погадать ей и сразу забормотала: «Вижу, у тебя уже много мужчин было. Но кто-то недавно наложил на тебя проклятие, и теперь каждый, с кем ты ляжешь в постель, умрет. Запомни это и забудь навсегда о парнях. Лучше тебе в монастырь уйти…»

Слушая рассказ учительницы, я усмехнулась. Вот ведь ерунда! Ну при чем здесь какая-то цыганка? А Юлия Сергеевна продолжала, не обращая внимания на мою реакцию. История выстраивалась следующая.

…Джина, оказывается, суеверна. Девочка верит, что черная кошка приносит неприятности, и если тринадцатое число выпадало на пятницу, под любым предлогом она старалась не пойти в школу. Джина гадает на картах и с помощью особого кубика с надписями на гранях. Там стоят слова «да», «нет», «никогда», «обязательно», «сомнительно», «может быть», и чтобы узнать, как надо поступить, следует кинуть магический кубик и получить ответ на любой вопрос.

Встреться цыганка кому другому, человек бы посмеялся над ее предсказанием, но пифия встала на пути Джины. Да к тому же вечером в субботу. А девочке было прекрасно известно, что пророчества, сделанные после полудня в шестой день недели, сбываются со стопроцентной точностью. Известно потому, что у нее было много книг про оракулов. Своего интереса к оккультным наукам она не скрывала, сама частенько раскладывала карты Таро и всегда была готова погадать любому. Кстати, еще в классе четвертом Джина сказала матери, что хочет стать профессиональной прорицательницей, поэтому ей необходимо поехать в Грецию, где открыта лучшая в мире школа, выпускающая тех, кто видит чужое будущее.

Евгения не стала смеяться над ней, спокойно ответила:

– Конечно, дорогая, но не сейчас. Сначала школа, потом мединститут, ординатура, кандидатская диссертация, а затем отправляйся, куда захочешь.

Можно представить, как стало не по себе Джине после беседы с цыганкой. Испуганная девочка даже несколько дней не занималась сексом.

Вскоре Юрий Винников, вполне живой, избавленный от наркотической зависимости, уехал домой, и Джи повеселела. Похоже, та женщина в саду была не предсказательницей, а просто сумасшедшей родственницей кого-то из больных, таких в клинике «Жизнь» можно встретить часто.

Поскольку Джина не общалась с Юрием после его выписки (она вовсе не была в него влюблена, их отношения носили только сексуальный характер), то ничего и не знала о судьбе своего любовника после выписки. У нее появился новый партнер. Когда и этот паренек покинул клинику, она тоже не расстроилась, познакомилась с другим.

Тут, наверное, необходимо дать пояснения. В отличие от тела, сердце Джины пребывало в спящем состоянии. Но мозг работал четко, и девочка не совершала сделанных ранее ошибок. Она выбирала постоянного кавалера, с которым устанавливались длительные, на ее взгляд, отношения – месяца на два, на три. И еще. Джина никогда не обращала внимания на пациентов благотворительной клиники, потому что те происходили из другой социальной среды. Увы, Джина снобка.

Бежало время, девочка старательно училась, мечтая о том дне, когда уедет в США и избавится от опеки семьи, и тайком занималась сексом. Вроде все шло хорошо. Но однажды Эмилия сказала:

– Хозяин Сильвера умер.

– Кто? – не поняла Джина.

Эмми объяснила:

– Юра, он себе сделал бурундука Сильвера.

– Винников? – насторожилась девочка.

Рукодельница кивнула и приложила палец к губам.

– Тсс, это секрет. Папа Федя говорил дяде Николаю, а я подслушала. Случайно. Они умерли.

– Кто? – похолодела от ужаса Джина.

– Мальчики, – еле слышно ответила Эмми. – Папа Федя сказал: «Клиника ни при чем, их выписали в нормальном состоянии».

Разговаривать с Эмилией трудно, но Джина проявила настойчивость. Потом стала подслушивать и подсматривать за членами своей семьи и выяснила шокирующую информацию: все пациенты клиники, с которыми она была близка, скончались.

Первым погиб Юра, повесился. Смерть Винникова не насторожила Федора Николаевича. Когда ему сообщили о том, что юноша был найден в петле, он лишь спросил о показаниях токсикологической экспертизы. Услышав, что ни малейших следов героина не обнаружено, добрый доктор Айболит воскликнул:

– Прекрасно, к нам претензий нет.

Но когда в течение года из жизни ушло еще двое ребят, Федор Николаевич занервничал. Джина, следившая за родней, окончательно потеряла уважение к деду и дяде. Тем явно было плевать на подростков, очутившихся на кладбище, их интересовало лишь одно: не отразится ли череда смертей на их бизнесе.

– Главное, чтобы журналисты не пронюхали, – беспокоился Волков-старший.

– Не волнуйся, папа, – успокаивал его сын. – Что, собственно, могут нам предъявить? У всех парней анализы чистые. И центр клиенты покинули в добром здравии. Мы отвечаем за пациентов, пока они находятся в стенах клиники, а когда выписываются, наша ответственность заканчивается.

Евгения не принимала активного участия в совещаниях, по большей части молчала. Или изредка повторяла:

– Бедные ребята. Но как мы можем проконтролировать их домашнюю ситуацию? Вероятно, надо снабжать родителей подробной памяткой, где будет указано, каким образом нужно обращаться с теми, кто недавно завершил лечение. У наших пациентов крайне уязвимая психика, их может выбить из седла любая мелочь.

У Джины даже проклюнулись в душе зачатки уважения к матери – та, похоже, оказалась самым нормальным человеком в неблагородном семействе.

Кстати, Марине Евгеньевне о гибели подростков не сообщили, она оставалась в неведении. Но актрису вообще-то никогда и не интересовали вещи, не связанные с ее карьерой.