— Не более, чем раньше. Дорогой, я не хочу о нем говорить. И даже думать. Никогда.

— Какой красавицей ты выглядела сегодня утром: розовощекая, свежая, как полураскрывшаяся роза!

Разве можно было устоять против его улыбки?! Нахмуренное лицо Кристины сразу разгладилось.

— А ты — словно сон, вдруг ставший явью.

— Я не смог жить в разлуке с тобой.

— Я рада, хотя мое сердце готово выскочить из груди.

— Могу я посидеть с тобой?

Он чувствовал себя зеленым юнцом, просившим о первом свидании, но в воздухе ощутимо разливалось напряжение.

— Дверь заперта, — добавил Макс, видя, что она колеблется. — А если кто-то попытается вломиться, я спрыгну с балкона, прежде чем они войдут и увидят, что ты одна.

Кристина зябко потерла руки.

— Пожалуйста, садись, — пролепетала она, желая того же, что и он, пусть и на секунду.

Макс только сейчас понял, что все это время сдерживал дыхание. Одним упругим движением он поднялся на ноги и повел Кристину к диванчику с вышитыми подушками. Устроившись поудобнее, он усадил ее себе на колени, но изо всех сил старался не целовать.

— Скажи мне, что никто сюда не ворвется, — дрожащим голосом выдавила она, неестественно выпрямившись, словно на экзамене по манерам и этикету.

— Ты в безопасности, — мягко заверил он.

— И ты не останешься надолго.

— Я уйду, когда ты попросишь.

— Ты уверен? Никто не сможет войти?

— Им придется взломать дверь, милая, — повторил он, как ему казалось, уверенным тоном.

Кристина облегченно вздохнула и легко коснулась его руки. Тепло его тела проникало сквозь рубашку, согревая ее ладонь. Спокойная сила умиротворяла.

— Ты, наверное, считаешь меня…

— Я знаю, почему ты так напугана, дорогая. Все вполне естественно. И, не будь я безумно влюблен, не стал бы пугать тебя еще больше. Прости. Я знаю, нужно уходить, но… — Он слегка пожал плечами. — Я не могу.

— А я не хочу, чтобы ты уходил, иначе сразу же вытолкала бы тебя за дверь.

— Значит, мы оба едины в своем желании, — рассмеялся он.

— Или в любви.

— Иногда мне кажется, что это одно и то же. Я никогда раньше не был в Силезии, да и не приехал бы, если бы не ты. А ты… глуха к доводам рассудка.

Кристина медленно провела ладонью по его руке, до самого плеча.

— Это доводы рассудка побуждают тебя лазать по балконам в такую метель?

— Совершенно верно, — кивнул он, сидя неподвижно и наслаждаясь ее прикосновением. — В жизни еще не испытывал подобного вдохновения!

— Но ты любишь меня?

— Да, — прошептал он.

— Не слишком мудро с твоей стороны.

Макс покачал головой.

— Ты и не представляешь, на что я способен.

— Почему же, ведь ты смог принести с собой кусочек рая, — призналась она, обвив руками его шею. Его любовь озаряла ее душу. Его уверенность давала мужество.

— Я знал, что тебе это нужно.

— Ты всегда знаешь, что мне нужно.

Макс перевел дыхание.

— Тебе, пожалуй, не стоило этого говорить.

Кристина ощутила, как его возбужденная плоть упирается в ее ягодицы, и осторожно взъерошила волосы любовника.

— Мне и этого не хватало, — призналась она.

— Иисусе, Кристина, — взмолился он, — и это после того, как я пытаюсь разыгрывать здесь джентльмена!

Зеленые глаза озорно сверкнули.

— Мы могли бы поторопиться.

— Ты уверена? — сдавленно выдохнул он. Никогда еще он не проявлял подобного бескорыстия!

— Но ты ведь тоже кое в чем уверен.

Его достоинство мгновенно набухло еще сильнее, и Кристина с лукавой усмешкой немного поерзала на твердом стержне, сгорая от желания.

— Я едва держусь, — умолял он. — Не делай этого, если только не намереваешься…

Но Кристина прижалась к нему еще теснее.

— Мы так давно не были вместе…

— Слишком, черт побери, давно, — задохнулся он.

— Тебе нужна кровать?

Темные глаза неистово сверкнули.

— Ты о чем?

— Думаю, ты мог бы взять меня стоя, на городской площади, средь бела дня.

— А я думаю, что ты бы мне позволила, — проворчал он, резко поднимая ее и задирая платье и нижние юбки. Снова усадив ее на колени, он легко развел стройные бедра, сунул пальцы в разрез панталон и проник во влажные недра.

— Ты действительно хочешь, чтобы я поспешил?

Кристина что-то неразборчиво пробормотала. Каждое его прикосновение воспламеняло, разжигая неукротимое вожделение, опалявшее жестоким огнем желания. Она покачала головой, но он не заметил, потому что в этот момент другой рукой расстегивал брюки. Еще секунда, и он повернул ее так, что она оседлала его бедра. Без малейшего усилия поддерживая ее за ягодицы, он направил свою плоть в ее медовую сладость. И замер, раздувая ноздри.

— Последний шанс остановить меня.

Но ее глаза были закрыты. Тело напряглось в ожидании.

Напрасный призыв совести затих, растворился в порыве страсти, и Макс опустил ее на свой стальной стержень. Она вобрала его, обволокла, приветствовала тихим самозабвенным всхлипом, прозвучавшим эхом его лихорадочного желания.

И когда прижалась к его бедрам своими, когда светлые завитки смешались с темными, когда его фаллос погрузился глубоко-глубоко, Макс снова остановился — не потому, что хотел. Просто не смог дышать. И Кристина тоже.

Она забыла, как он велик, какой длинный и греховно огромный, и поэтому раздвинула ноги шире, чтобы дать ему место.

Макс прерывисто вздохнул.

— Быстро или медленно? — хрипло, настойчиво пробормотал он, похоже, сам не сознавая, что говорит.

— Быстро, быстро, я не могу ждать.

Она шевельнула бедрами, стараясь втянуть его еще глубже.

Он вонзился в нее, не обращая внимания на секундное сопротивление ее неподатливых мышц.

Кристина охнула, тихо вскрикнула и прильнула к нему. Он сжал ее талию, поднимая над собой, делая выпад за выпадом, будоража, обжигая, проникая в самые потаенные уголки тела, и не прошло и нескольких минут, как она ощутила первые спазмы.

— Нет… — заплакала она в отчаянии. Ей так хотелось продлить блаженство!

— Нет? — повторил он.

Кристина покачала головой, не в силах говорить. Поздно, слишком поздно!

Она вцепилась ему в руки, разорвала кольцо объятий, с силой опустилась вниз и, счастливая, оглушенная знакомыми ощущениями, тихо застонала, чувствуя, как омывают ее волны экстаза.