— Как ты? — с ласковой улыбкой прошептал он, присаживаясь на край моей кровати, и этого мне почти хватило, чтобы снова расплавиться под взглядом этих вспыхнувших глаз.

— Нормально …вернее мне очень плохо, просто ужасно! Я зачахну здесь, и точно тронусь умом, даже за несколько дней! — обижено выдавила я тихим слабым голосом. — Ненавижу, когда меня удерживают и ограничивают моё личное пространство!

— Даже так! — он осторожно взял меня за руку, поглаживая мою ладонь мягкими пальцами. И мне почудилось, что от этого прикосновения у меня на голове зашевелились волосы, от расползающихся по всему телу импульсов. — Тогда тебя действительно нужно спасать! — продолжил Кайл, посылая мне загадочную улыбку, — Ненависть — это пожирающее чувство! Придется тебя выкрасть, в крайнем случае, взять в заложницы. Ты согласна?

— О, с этим я согласна полностью! И буду тебе премного благодарна, если у тебя получиться освободить меня. Я даже не буду злиться на то, что ты преследуешь меня, и что внедрился в наше издательство! — как я ни старалась, глупая улыбка, всё-таки выползла на моё лицо.

— Софи, …милая моя, Софи! … Я сделаю это для тебя, как и то, что теперь я работаю с тобой в одном журнале — это тоже ради тебя. И я не преследую, я просто знаю, что мы будем вместе, это что-то сродни видению, — Кайл произнес это без улыбки, с самым серьёзным видом, только в его глазах затаилась грусть, осторожно выглянув из их глубины. — Я скоро вернусь, надеюсь, мне удастся уговорить твоего доктора.

— Подожди! — вдруг встрепенулась я. — Скажи мне, Кайл, какой цвет ты выбираешь черный или белый? — под моим напряженным взглядом, он непонимающе хмыкнул, и, улыбнувшись, ответил:

- Цветной, яркий и теплый! Я быстро.

Меня воодушевил его ответ, и надежда вырваться из этой давящей на меня палаты, но его напористость была для меня словно нож в сердце. Я снова начала разрываться надвое. Одна половина сдавалась без боя, отдаваясь Кайлу, а другая ожесточенно удерживала меня от этого безумия. И такая тоска вгрызалась в душу, оттого что я не могу быть с этим человеком, я просто ощущала её физически, и одновременно начинала возрастать злость на Рафаила и жалость к самой себе. В последнее время, я всё больше и больше превращаюсь в депрессивную особу.

Кайл вернулся с моей одеждой.

— Ну, что я говорил! Одевайся принцесса, твой рыцарь освободил тебя из неприступной башни! Я буду ждать тебя в коридоре.

Меня даже уговаривать не пришлось! Уже через пять минут, счастливая я выскочила в коридор.

— Как тебе это удалось?! — восхищенно воскликнула я, увлекая его к выходу. — Я ведь для них вроде как самая настоящая больная!

— Немного природного очарования, чуть-чуть разумного внушения и дипломатии — и перед тобой уже нужный результат! А красноречием и даром убеждения я отягощен уже давно! Мне иногда даже не интересно, оттого что люди так быстро попадают под моё влияние и сдаются.

— Ах, вот почему ты здесь!!! — моё радужное состояние разбилось о неприкрыто выставленную реальность. Я взглянула на него уже отрезвленным слегка разочарованным взглядом. — Я тебе отказала, и тебя это задело, оскорбленное самолюбие не даёт тебе покоя и заставляет получить желаемое! Значит, ты прекрасно осознаешь, какое воздействие оказываешь на людей?! И я туда же, чуть не влипла, как муха в сироп! Кайл, ты страшное существо, в руках которого запрещенное оружие, и ты им умело пользуешься.

— Мне нравится смотреть на тебя, даже когда ты злишься! С тобой всё не так Софи! У меня это впервые.

— О да, возможно эту фразу сегодня ты произносишь впервые, но вообще-то она для тебя избита и говоришь ты её каждой попадающей тебе на крючок идиотке! — сухо выдавила я, дрожа от обиды. Надо же, никогда не ощущала себя такой жалкой! А он продолжал самоуверенно улыбаться.

— Нет, София, во-первых, ты не идиотка. А во-вторых, если раньше я плавал в привычной для себя среде, как рыба в море, то теперь …эта рыба вышла на берег, в чуждые тяжело переносимые и почти неприемлемые для меня условия. И теперь я иду по раскаленному песку, испепеляемый солнцем, выпрашивая у тебя разрешения укрыться в твоей тени, чтобы не погибнуть, а ты почему-то, бездушно отскакиваешь всё время в сторону. Но я упорно иду за тобой, в надежде, что милосердие тронет твоё сердце!

— Красноречивостью тебя действительно не обделили, — смягчилась я, осторожно вздохнув. — Но ситуация всё равно не измениться. Оставаясь идиоткой, терзающейся под твоим природным очарованием, я всё равно останусь для тебя не больше, чем знакомой девушкой, ну, в лучшем случае — другом. У нас ничего не будет, я даже не стану пытаться и тебе запрещаю.

— Софи! — Кайл возмущенно воскликнул, очень быстро в его глазах мелькнуло страдание. — Не делай из меня развращенного маньяка. Неужели ты думаешь, что мне действительно от всего сердца не может понравиться девушка?!! …Почему дружба?!

— Ты когда-нибудь давал клятву? …Причем серьёзную, на крови, навеки, нерушимую? — с печалью, я подняла на него внимательные глаза, пытаясь рассмотреть на его вдруг застывшем лице, хоть какую-то эмоцию.

— Я не понимаю, как в наше современное время, время разумных и конструктивных диалогов, есть место такой дикости!? Начнем с того, что таких клятв я вообще не даю. Вот скажи, кому и на чем ты поклялась, что не можешь себе позволить встречаться с парнем, который тебе нравиться? Как и ты ему, кстати!

Теперь пришла моя очередь надеть застывшую маску.

— Тебе не нужно этого знать Кайл. Ты окажешь мне ещё одну услугу, если не будешь требовать ответа. Спасибо, что помог, спасибо, что заботишься, мне приятно. Но я сделала свой выбор, как бы странно это для тебя ни звучало. Только не продолжай! — остановила я его жестом. — И не важно, что при этом чувствую я, главное я знаю, что поступаю верно. А теперь, пожалуйста, отвези меня домой, — прошептала я.

Мы ехали по вечернему городу. Я отвернулась, глядя в окно, не замечая мелькающих там огней. В глазах моих дрожали слёзы. Закусив до боли губу, я упорно хранила молчание. Кайл больше не задавал вопросов, просто молча вел машину.

А ничего и не нужно было говорить! Каждый из нас словно боялся нарушать эту хрустально-прозрачную и хрупкую оболочку нашего единства. Мы находились так близко друг к другу, но между нами была огромная пропасть. Пропасть, в которую вполне можно было поместить целый мир, например этот.

«Что ты ещё уготовил для меня, Рафаил? Как долго ты собираешься танцевать со мной на острие кинжала? Демон, упивающийся остротой и риском, кажется, ты забыл, что я всего лишь человек, без твоих сверхъестественных возможностей и твоего хладнокровия! Иногда мне больно и тяжело, и тогда я начинаю копить по отношению к тебе ваши темные эмоции. Ты этого добиваешься?! Мне так и хочется сказать, что ты заигрался!»

— Мы приехали, — шепотом нарушил тишину Кайл. — Я провожу тебя до двери?

«Ну же, Софи, подними глаза, и посмотри на него! Только не нужно дрожать и задыхаться, …просто окунись ещё раз во взгляд этих красивых бархатных глаз. Пусть ещё раз твои глаза скользнут по этому притягивающему привлекательному лицу, а потом ты отрицательно покачаешь головой и поплетешься к себе», — мысленно заставляя себя пошевелиться, я сделала именно так, посмотрела на него и покачала головой, слабо улыбнувшись: