Комиссары подтянулись. Охранники в комнате вытянулись по стойке «смирно».

– Третий комиссар гонок «Двадцать четыре часа Ле-Мана» Турнье, – сказал джентльмен с лошадиным лицом.

– Подкомиссар Николя дю Сюркуп, – проблеял толстяк.

– В чём вы обвиняете старшего инспектора Горюнова?

– Он напал… – шагнул вперёд вожак трикстеров.

Комиссар Турнье остановил его.

– Это нельзя назвать обвинением, господин сенатор, ваш сотрудник просто оказался в неподходящем месте в неподходящее время. Вы подтверждаете, что он выполняет здесь некую миссию? Если честно, мы не понимаем заинтересованности вашего ведомства.

– Без комментариев, месье. Инспектор Горюнов действительно выполняет задание руководства ФАК. Засим спешу откланяться.

Изображение Леблана пропало.

Комиссары гонок одинаковым жестом приложили пальцы к виску.

– Вы свободны, месье. Просим извинить за недоразумение.

– Но он же нас… – начал рыжеватый трикстер.

– А вас я попрошу задержаться, месье.

Руслан холодно кивнул, с сочувствием подумав о Леблане, вынужденном вмешаться в инцидент, направился к двери. Оглянулся на пороге на троицу неудавшихся учителей:

– Передайте господину Фюме, что я к нему скоро наведаюсь… отдать должок. Ему будет очень приятно.

За пределами помещения охраны было людно, за стеклянными стенами здания ревели моторы, праздник автолюбителей продолжался, и с виду никому не было дела до инспектора ФАК, попавшего в переделку. Но Руслан уже понял, что ему устроили очередную проверку, и отчёт об этом попадёт на стол какому-то эмиссару Вируса.

Он поднялся на балкон, но главных зрителей соревнований не увидел.

– А где большие люди? – со смешком спросил он у витса-официанта, пробегающего мимо.

– Обещали прибыть завтра к обеду, на финал, – ответил тот.

Руслан разочарованно оглядел трассу, поколебался, но делать здесь было совершенно нечего, и он двинулся к аэротранспортному узлу трассы, чтобы добраться до метро.

В отделе появился в половине девятого вечера.

К его удивлению, начальник отдела ещё находился на рабочем месте.

Руслан зашёл к нему в кабинет, остановился.

Леблан оторвался от дел (он всегда с кем-то решал какие-то задачи, когда бы Руслан к нему ни заходил), потеребил кончик выдающегося носа, разглядывая подчинённого.

Руслан виновато развёл руками.

– Вот.

– С кем и что вы не поделили на этот раз, месье Горюнов? – горестно спросил Люсьен.

Руслан подумал.

– Мы не поделили туалетную кабинку с трикстерами.

Леблан с сомнением приподнял бровь.

– Надеюсь, вы не уступили? Мы должны блюсти достоинство сотрудников Агентства.

– Не уступил.

– Но их было трое?

– Они надолго запомнят твёрдость руки сотрудников Агентства.

– Ничего криминального за вами не зафиксировано?

– Ну что вы, господин начальник отдела? Как можно!

– Прекрасно, идите отдыхайте. Кстати, вам удалось познакомиться с директором ФСБ?

– Он был не один.

– Ну, он никогда не бывает один.

– С ним находился господин президент СОН. – Руслана вдруг осенило спросить: – Вы случайно не знаете такого человека? Смуглолицый, черноволосый, с усиками, на вид лет сорока пяти. У меня сложилось впечатление, что к его мнению президент прислушивается больше, чем к мнению Вондлярского.

– Как он одет?

– В чёрном, золотые позументы.

– Похож на советника Бодху.

Руслан вспомнил взгляд собеседника президента, предназначенный лично ему.

– Странный человек.

– Скажу даже больше – опасный человек! Чемпион Персидского Халифата по боям без правил. Говорят, все решения Борунь принимает только после консультаций с Бодхой. Впрочем, вас это не должно интересовать, не так ли?

– Так точно, господин начальник отдела! – отчеканил Руслан.

– Завтра сбор на Луне, в десять по средне-солнечному.

– Новое задание?

– Нас приглашает в свой личный селендж глава концерна «ОЭ» Гюнтер Продль.

– Зачем? – удивился Руслан.

Селенджами назывались поместья крупных бизнесменов, созданные ими на поверхности Луны.

– Готовит какой-то сюрприз. Вы свободны, месье Горюнов.

Руслан кинул подбородок на грудь, щёлкнул каблуками и вышел.

Пока шёл до своего крохотного модуля, затерянного в недрах правительственного здания, думал не о сюрпризе, приготовленном Продлем, а о странном поведении Леблана, безоговорочно его поддержавшего в конфликте с трикстерами в Ле-Мане. Что-то здесь крылось туманно-тонкое, некий скрытый нюанс. Однако стоило ему переступить порог кабинета – из головы вылетели все мысли!

Навстречу ему шагнула Ярослава…

Иван Грымов по роду деятельности нередко бывал на людях, но всем, с кем его связывала судьба, он казался человеком если и не робким, то мягким, доброжелательным, уступчивым и даже романтическим. Он и выглядел как двадцатилетний романтик: вихрастый, долговязый, с приятным рязанским лицом, в глазах которого вот-вот должен был вспыхнуть огонь лирического вдохновения или жадного любопытства.

На самом деле Ивану исполнилось тридцать лет, он прошёл огни и воды чрезвычайных режимов и спецопераций, владел «адекваткой» – системой рукопашного боя школы «Искон» и был очень жёстким, целеустремлённым, ничего не забывающим и ответственным человеком, подмечающим малейшие нюансы в поведении окружающих.

Поэтому когда он появился на базе «Сокол-14» на Умбриэле, чтобы убедиться в окончании эвакуации базы, сразу отметил обрушившуюся на уши тишину. Впечатление было такое, будто на подземную, а точнее, на подлёдную полость базы накинули колпак «зеркала», не пропускавшего извне никакие излучения и звуки.

В следующее мгновение он понял, что это так и есть.

На оценку ситуации ушло ровно две секунды.

Подразделение «Сокол» контрразведки ФСБ Земной Федерации не зря считалось самым закрытым секретным подразделением в сфере мировых спецслужб. Создавалось оно на случай прогнозируемых конфликтных ситуаций по мере продвижения человечества по Галактике и возникновения очагов напряжённости во время контактов с другими цивилизациями.

Много лет «Сокол», образованный по образу и подобию военной контрразведки России, показавшей свою эффективность во всех внутренних конфликтах Земли, лишь накапливал информацию и тренировал состав, участвуя в локальных террористических войнах в качестве сдерживающей силы.