Драка закончилась.

Руслан опустил руки, посмотрел на ворочавшихся на полу оппонентов, сказал глубокомысленно:

– Хорошо бы придумать для дураков более сложный способ размножения.

Вышел, поднялся наверх, окунаясь в суету зрителей, смотрящих на гонку через виомы удалённого обзора.

Судя по весёлым разговорам и довольным возгласам, выигрывали гонку машины «Ауди». Никто не обратил внимания на инспектора ФАК, присутствующего в толпе разношёрстных ВИПов: они считали его частью интерьера. Впрочем, самого Руслана это вполне устраивало.

Обнаружив объекты слежки на балконе, он взял бокальчик вина, устроился в уголке, делая вид, что любуется гонками.

«Обрати внимание, – заговорил вдруг Шустрый. – Видишь с президентом СОН стоит человек в чёрном?»

«Черноволосый, с усиками, смуглый?»

«Я вижу его в четвёртый раз. Как только он появляется, Борунь больше слушает его, а не директора ФСБ».

«Наверно, это его советник».

«Проверьте. От него пахнет болотом».

«Ну и оценки у тебя».

«Это оценка «эола».

«Хорошо, учту».

Руслан, смакуя вино, пригляделся к господину в чёрном, с белыми и золотыми позументами, унике. Ничего демонического в его облике не было, он скорее всего был представителем какой-то южно-арабской нации, но проснувшаяся интуиция подсказала, что терафим обратил внимание на этого господина не зря.

Официант забрал пустой бокал, предложил другой.

Руслан отказался. Стоять в толпе и слушать рёв мчавшихся автомобилей не хотелось.

Надо было взять аппаратуру для спецсъёмки, пришла сожалеющая мысль. Тогда всех можно было бы снять издали, даже оттуда.

Руслан бросил взгляд на колесо обозрения, входящее в состав средств развлечения Ле-Мана и одновременно используемое зрителями в качестве средства для комфортного наблюдения за гонкой. Но сожалеть об упущенных возможностях было поздно, да и не пустили бы его на территорию клуба со скрытой аппаратурой. А поскольку информации он добыл почти ноль, Руслан решил-таки подобраться к главным ВИП-зрителям как можно ближе и послушать их речи.

Однако осуществить задуманное не удалось.

Сзади подошли два крепких молодца в строгих серо-сине-чёрных мундирах охраны, один взял его под локоть:

– Извините, вам придётся пройти с нами.

Говорил охранник по-французски.

И снова Руслану показалось, что в толпе зрителей за спинами охранников клуба мелькнуло лицо Гастона Фюме.

– В чём дело?

– Мы всё объясним. Просим не поднимать шума.

Руслан понизил голос, чтобы его услышали только парни в униформе.

– Я инспектор Федерального Агентства по контролю.

– Тем не менее вам придётся пройти с нами.

Руслан посмотрел на разговаривающих Боруня и Вондлярского и буквально наткнулся на взгляд их спутника в чёрном. В этом взгляде сквозила тонкая насмешка и на мгновение всплыла хлёсткая как пощёчина угроза. Смуглолицый собеседник президента СОН тут же отвернулся, но Руслан понял, что взгляд был адресован ему.

Рука охранника сжала локоть сильнее.

Из захвата можно было освободиться в любую секунду, однако делать это прилюдно не стоило, и Руслан сделал вид, что покорился своей участи.

– Идёмте.

Его провели на первый этаж здания, впустили в служебное помещение под номером 1С.

Это был терминал охраны, небольшая комната с десятком виомов, показывающих интерьеры залов клуба. В обычных креслах перед виомами сидели три молодых человека в форме охранников клуба и отдельно женщина средних лет, в белом унике с эмблемой «Ауди» на рукаве куртки.

Кроме того, в комнате присутствовали ещё двое мужчин в форме комиссаров соревнований, один высокий, седоватый, с лошадиным лицом, второй низенький и толстый, и трое молодых парней, в которых Руслан узнал трикстеров, пытавшихся «воспитывать» его в туалете.

Он сделал вид, что не понимает ситуации.

– В чём дело, месье? Надеюсь, вы понимаете, что задерживаете старшего инспектора Агентства по контролю?

Трикстеры, отмеченные синяками и царапинами на лицах, переглянулись.

– Эти господа утверждают, – указал на них мужчина с лошадиным лицом, – что вы избили их в туалетной комнате.

– Этим господам, очевидно, ударила моча в голову, – издевательским тоном сказал Руслан. – Они вошли и, ни слова не говоря, начали меня избивать. Первыми. Разве у вас в туалетных блоках не установлены камеры наблюдения?

– Инцидент произошёл в ВИП-зале, – блеющим голоском проговорил толстяк, – где видеонаблюдение не ведётся.

– Ну и напрасно. Значит, у вас нет прямых доказательств?

– Их трое против вас…

– Одного? – Руслан усмехнулся. – Мой голос тянет как минимум за десятерых. Что ж, попробуем расставить точки над «i».

Он отогнул прядь волос на виске, показал скобочку терафима.

– Видите?

– Личный секретарь, – проблеял толстяк.

– Совершенно верно, он записал, как всё было на самом деле, и любой суд примет его запись как доказательство. Поэтому скажите спасибо, что я не злопамятен и не собираюсь подавать в суд. Это первое. Второе: вы мешаете мне выполнять задание начальства, о чём ему будет доложено.

– Какое задание инспектор ФАК может выполнять на территории закрытого «Ауди»-клуба во время соревнований? – удивился джентльмен с лошадиным лицом.

– Об этом вы можете спросить у моего начальника.

– И кто же ваш начальник?

– Месье Люсьен Леблан.

Комиссары гонок переглянулись.

Руслан добавил:

– Могу связать вас с ним.

– Звоните, – хмыкнул толстяк.

– У меня прямой М-канал, давайте ваш мобил.

Один из охранников вытащил из столика перед виомом ближайшего оператора усик микрофона.

– Говорите.

Руслан продиктовал номер, прикидывая, что скажет Леблан. Ситуация складывалась щекотливая, но он был уверен, что Люсьен его не сдаст.

Щёлкнуло. Над столом развернулся бутон дгаба, вырос в голографическую фигуру француза.

– Кто звонит? – Леблан увидел подчинённого в окружении охранников. – Месье Горюнов? Что случилось?

– Меня задержали на территории автоклуба «Ауди» в Ле-Мане.

Леблан обратил внимание на присутствующих.

– Месье, я начальник отдела «К» Федерального Агентства по контролю за опасными исследованиями, кроме того я сенатор Верхней Палаты Федерального Собрания. Представьтесь, пожалуйста.