а кто будет нормально преступников ловить, если так жить. У государства как всегда на своих «псов» денег нет. Вот и процветает коррупция в империи. Я тоже не сильно люблю жандармов и полицию, но не до такой же степени.

– А за что их любить? Соглядаи – жёсткий ответ Добрынина.

– Ну-у, вот хотя бы как сейчас – отвечаю ему.

Внутри здание выглядело более пристойно. Хозяин кабинета сидел за столом около маленького камина. Сорокалетний полковник с сединой в волосах и уставшими глазами. Был он в синем форменном мундире с аксельбантами и каким-то орденом. Я уже сталкивался с тем, что тут всё любят ходить в форме. Зачастую и не поймёшь, к какому ведомству принадлежит тот или иной тип. Надо только оторвать пуговицу и прочитать, что на ней мелко написано. Вот тогда только и будет понятно. Такие «перцы» попадаются, что наши чинуши двадцать первого века с «синими мигалками», перед ними – дети. Но вот такая нынешняя мода.

Получили приглашающий жест. Мы сняли верхнюю одежду. Я в своём элегантном гражданском костюме, ну я так считаю, резко выделялся среди двух военных.

– Чем обязан господа? – полковник пригладил свои усы левой рукой. Удивительно, но он не носил бороды.

Я знакомлюсь с Сергеем Павловичем Шварцем.

– Да вот, – и Добрынин протянул документы.

После прочтения они начали говорить по-французски.

– Господа, если можно перейдите на русский – вклиниваюсь в разговор. Наблюдаю удивление на лице полковника. – Ну, а что, плохо учил в гимназии – развожу руками.

– Ну, вот сами и разберётесь. А мне некогда. Дела – схватился Добрынин, подхватил свою шубу-плащ и выскочил в дверь.

– Так, подробно расскажите, как было дело – Шварц.

Рассказал, попутно отвечая на вопросы хозяина кабинета. Его очень удовлетворило, что с нами были полицейские. А один участник, ещё и сейчас присутствовал.

– Пойдёмте, посмотрим – надевая свою альмавиву и подпоясываясь саблей, сказал полковник.

Узнать сейчас в этих синих и замёрзших трупах нападавших было не просто.

– Кологривова я знаю. Доставил он нам немало хлопот из-за восстания. Да и раньше с ним проблемы постоянно были. Бобриков… это у вас с ним был конфликт? Этот старик – его дядька. А вот кто этот в форме…вернее в сборе с разных форм, я сейчас сказать не берусь – спокойно рассматривая трупы, но, не касаясь их, говорит Шварц.

– А могу я получить официальную бумагу с описанием, что у каждого было – отвечаю я.

– Понимаю – и пристально смотрит на меня. – Ну, тогда пойдёмте. Пока поговорим. Чай попьём, господин Мальцев. Савельев, займись.

– Степан, посмотри и помоги – говорю Кулику. А потом тихо – и чтобы ничего не пропустили при описи.

– Вы будете возбуждать дело? – начинаю первым, как только усаживаемся в полукресла в кабинете Шварца.

– Обязательно – подтвердил он.

– И что вы об этом думаете?

– С вами было трое полицейских, нанятых в самый последний момент, перед отъездом. Потом, вы, купили две четыре ствольные мариэтты. Нападавшие, это прозевали. Поэтому только вы и отбились. Вот, как они вас вычислили на дороге, я не понимаю – слегка обобщил Шварц.

– Я, если честно признаться, тоже. Но у кого спросить? – развожу руками.

– А можно будет посмотреть Ваш пистолет? – спрашивает Шварц.

– Да. Пожалуйста – вынимаю из подмышки мариэтту.

– Интересная конструкция, а посмотреть можно? – несколько озадаченно спрашивает полковник.

– Вы хотите меня на запчасти разобрать? – шучу и показываю подмышечную кобуру.

– А не помешало бы. Слишком у вас много тайн – жандарм внимательно всё рассматривает.

– А вот этого не надо. У меня и так больше проблем, чем мне бы хотелось – жестикулирую руками. Тут это довольно обычное дело.

– Я думаю, что пока к вам у нашего ведомства претензий не будет – усмехнулся он.

– А у кого будут? – настораживаюсь. Ну, вот ещё враги появились.

– У сослуживцев Бобрикова, из 7 кавалерийской дивизии. Ещё те бузотёры. Их оружие, я так понимаю, вы оставили у себя – улыбается чему-то Шварц.

– И отдавать никому не собираюсь – вот ещё, Это моё. – Что с бою взято, то свято.

Получил в ответ ухмылку Шварца.

Только голову вытащил – ноги застряли, подумал я. Дальше мы поговорили на разные темы, прощупывая друг друга. Потом я, наконец, получил бумагу за подписью Шварца с описанием вещей трупов. Сильно там они, я смотрю, и не изгалялись. Быстро написали. Читаю список – ладанка нательная, серебряная и всё. Ни вес, ни какая она не указано. Вот дают. Но это уже не мои проблемы. И так по всему изъятому.

– А вы заходите ко мне в гости, Сергей Павлович – приглашаю полковника.

Он от удивления даже откинулся от стола, за которым сидел.

– Вы так… спокойно…приглашаете жандарма в свой дом?

– Ну, не совсем спокойно. Приходите в лучше гражданском костюме. Притом я считаю, что Ваша служба очень нужна государству. Не без изъянов конечно, но тут уж от человека зависит. Тем более в надвигающейся войне – застегивая куртку, говорю я.

– Интересный вы молодой человек – произнес по слогам Шварц. Потом пару секунд помолчав – пожалуй, я воспользуюсь Вашим приглашением.

– Приходите.

По дороге завезли Петра, а я подтвердил с ним достигнутые договорённости. Хотелось домой, но, вздохнув, поехали к Антоновой.

– Ой, пойдём сюда – и, взяв меня за руку, потащила в другую комнату. Не успели зайти, как тут же кинулась на шею и давай целовать и плакать одновременно.

– Анна, да ты что? – растерялся я.

– Дмитрий, ну куда ты опять влез? А обо мне ты подумал? – вытирая слезы.

– Вообще-то никуда не влезал. Веткой лицо поцарапал – улыбаюсь я. Все-таки очень приятно, хотя и странно. Раньше Антонова таких бурных чувств не проявляла. Эта мысль мелькнула, практически не оставив следа.

– А обманывать ты не можешь. У тебя даже сапоги испорчены, и в куртке Фёдора ты приехал – прижалась к плечу. Вот же Шерлок Холмс местного разлива. И чего это меня на англичан тянет, точно не к добру.

– Вот поэтому и приехал. Нужна новая куртка. Ну…не плачь – аккуратно вытираю пальчиком слёзы. – Я вот тут подумал и решил немного изменить фасон куртки.

Ещё немного времени успокаиваю Анну. Потом она привела себя в порядок, и мы сели обсуждать, что я хочу. А хочу я куртку «парку», украшенную разным мехом, но чуть более удлинённую, до колен. Первую свою куртку я заказал не столь радикально отличающуюся от местного дизайна. Ждал, пока народ привыкнет. Появились и первые подражатели. В основном из купцов, богатых студентов… и разных вольнодумцев. Мать их так. Они почему-то посчитали это протестом против устоявшихся порядков государства, придурки.

Ладно, переживём. Теперь можно и более радикально подходить к изменению своей одежды. Настал черёд шапки. Смешал старорусский с современным