— Хорошо, — ответила леди неопределенно.

Не так-то просто быть забитым до смерти голыми руками. Тем более женскими. Ираида была сильнее Рейлин, но все же оставалась просто леди. Самое тяжелое из того, что могла удержать рука, было бы, в лучшем случае, мундиром императора. Для фрейлин это было обычное дело, получать удары, как вчера. Рейлин осторожно вытерла лицо теплым влажным полотенцем. Передняя часть и уголки её глаз, а также области жжения на лбу и щеках также были аккуратно вытерты.

— Служанки госпожи тоже в этом особняке. Они распаковывают вещи сейчас. Хотите, я позову их? — мягко спросил Альфи. Причина, по которой Альфи осмелился спросить, заключалась в том, что состояние Рейлин казалось очень плохим. Многие порядочные дворяне ненавидели показывать такую уязвимость. И эта юная леди, должно быть, была более благородной, чем её мать или брат. Альфи заметил, что она несколько раз подавляла свои эмоции.

— А как Элис? — неожиданно спросила Рейлин.

— Вы говорите о горничной, которая близка к леди? Я слышал, что её травма была просто растяжением запястья. Она сказала, что хочет поддержать вас, но выглядела очень усталой, поэтому я сказал ей пойти и отдохнуть.

— Хорошо, спасибо за заботу, — теперь Рейлин ответила с совершенно спокойным и задумчивым видом. — Что делает Хоард? Я знаю, что это ему доверил особняк великий князь Ормонд.

— Сэр Хоард Мендал сейчас работает, чтобы уладить кое-какие дела для леди.

— …

Рейлин хотела что-то ответить. Но сейчас она была очень измучена, так что её мысли вылетали из головы, как будто они были чьими-то чужими. Её голова слишком болела и работа в особняке маркиза сейчас была не важна.

— Я принесу вам простую еду. Съешьте немного и подумайте, что вы собираетесь делать сегодня.

— Я не очень голодна сейчас. Больше, чем еды, мне бы хотелось… точнее вы могли бы сделать чашку чая?

— Хорошо, я скоро вернусь.

Альфи тихо отступил назад.

Рейлин поняла, что у неё побледневшее лицо. Дворецкий снова тихо облил её полотенце водой. Девушка взяла его и уткнулась в него лицом. Она чувствовала себя намного лучше из-за этого.

— Спасибо, Альфи.

Она вернула полотенце Альфи.

Затем она заметила Виттора, который стоял у двери и обратилась к нему:

— Вы можете войти, ваша милость. Если только вы не боитесь моего лица, потому что я слишком уродлива.

— Я и не думал об этом, — сказал Виттор.

— Я уже знаю, что вас не волнует внешний вид других людей, — Рейлин улыбнулась.

Почему-то именно сейчас Рейлин ощутила, что она в нужном месте и с правильными людьми. Впервые после возвращения в прошлое ей стало легко на сердце. А подтвердил это аромат чая Альфи.

— Вы хорошо себя чувствуете?

— Да, я в порядке.

— Слава Богу.

Виттор был неспокоен. К тому же, он не мог сосредоточить на ней взгляд, и кончики его ушей покраснели.

— Не стойте там. Присаживайтесь, — Рейлин предложила ему сесть, указав на стул.

Виттор помедлил, затем повернул стул рядом со столом и сел подальше от Рейлин.

Альфи отступил назад и вышел из комнаты.

— Простите, что так безрассудно открыл дверь. Я волновался, поэтому зашел перед отъездом.

— Спасибо. Вчера….. — спокойно сказала Рейлин, — спасибо, что пришли помочь. Я никогда не думала, что вы придете лично.

— Когда Физе кого-то звала, я оказался перед особняком и столкнулся с ней.

Когда он так ответил, Виттор вдруг понял.

Она никогда не думала, что он придет лично?! Нет! Наоборот, это значит, что она думала, что кто-нибудь придет. А это значит, что «мышление» Рейлин было совершенно отличным от того, как думают другие люди.

— Рея, как и ожидалось….

— Да?

— Эта ситуация, вы планировали это?

Молодой человек, который стеснялся и не мог смотреть девушке в глаза, исчез, а на его месте появился Великий герцог Ормонд. Его черные, словно бездна, глаза смотрели на Рейлин.

Тон Виттора был суров.

— Я думал, что это было совпадение вчера. Я извинился перед леди Мэйм Клифтон и другими гостями и отправил их домой. Я спросил, почему рядом с вами не было Рандолфа… и тут мне в голову пришла мысль. Как вы, умная девушка, и не знали, что появится мадам Дорсет?!

— …

— Я сказал Рандолфу оставаться рядом с вами. Я знаю, что это имеет символическое значение, которое показывает другим, что я всегда рядом с вами и защищаю вас, даже когда меня физически нет рядом.

Рейлин отвернулась от его острого взгляда. Она не могла понять, почему он был расстроен.

— Но я не мог выбросить из головы, почему вы попросили Рандолфа покинуть дом в тот день, когда пригласили гостей. Вы знали, что мадам Дорсет вернется в тот день? Да?

— Я не… я не все знаю….

— Это не ответ. Это было спланировано вами или нет?

— …

Рейлин медлила с ответом.

Можно было помириться, не сказав ему ничего. Однако, было нечестно лгать, когда просили говорить правду.

— Да, — ответила Рейлин и взглянула на Виттора. Она заметила, что Виттор стал очень зол.

— Я не говорила, что это должно было «добавить больше огня». Я просто пригласила гостей на день возвращения моей мамы. И это было необходимо, — Рейлин немного вздохнула, но сказала честно. — Я хотела убедиться, что у меня есть возможность полностью разорвать отношения с госпожой Дорсет.

Любой, кто не знал, как сильно Ираида ненавидит дочь, теперь узнает. Любой, кто видел её на балу, также знал, что с ней плохо обращалась мадам маркиза Дорсет. Тем не менее, были люди, которые ценили семейные узы. Любой, кто не знал Рейлин и Ираиду лично, или люди вне круга общения, скажут, что какая бы ситуация ни была за закрытыми дверьми, нельзя так относиться к матери. Даже те, кто знал, подумали бы, что отношения матери и дочери не могут быть легко разорваны.

— Если бы не было повода, я не могла бы сразу получить титул Дорсет. Я взяла у Асгарда ключи и бухгалтерскую книгу, но движимого имущества в хранилище особняка — лишь малая часть.

— Рея.

— В случае управления делами, поместьем и другим имуществом в других местах, все поручаются представителям, а представители выбираются Его Величеством императором. Даже если я выйду замуж и унаследую титул, моя мать не откажется от него так просто. Однако, поскольку все сложилось так, ни император, ни Люциус не смогут встать на сторону Ираиды из-за её действий.

До сих пор перед императором она все больше вела себя как кроткая почтительная дочь. Теперь пришло время пожинать плоды.

— Кажется, будто я потеряла свое достоинство