– “Титаник” вычёркиваем.

— С какой стати? — возмутился Андрей. — Ты совсем охамел? Это одна из наших лучших вещей!

— Я сказал тебе, что не буду, на хрен, играть этот грёбаный Титаник! — прорычал Макс. В висках запульсировала знакомая боль: номер в отеле… приоткрытая дверь балкона… запах жасмина и роз… обнажённая девушка с распущенными длинными волосами, прижимающаяся к его руке… и музыка, музыка, музыка…

— А какого хера ты тут ставишь условия? — снова завёлся Андрей. — Ты разве в том положении, чтобы что-то мне диктовать? Да ты понятия не имеешь, каких трудов мне стоило тебя отмазать. Какие отговорки и оправдания я для тебя придумывал перед всеми, какие обходные пути искал. Что я, мать твою, пережил и что передумал за эти несколько дней! Ты же не только себя — но и меня подставил бы своей неявкой, а теперь стоишь тут и лепечешь, как невинный младенчик, что тебе внезапно разонравилось играть “My Heart Will Go On”! А не пошёл бы ты… знаешь, куда?!

— Я не смогу это сыграть, — сдавленным голосом отозвался Макс. — Андрюха, я серьёзно сейчас. Именно потому, что не хочу тебя подводить… давай не будем, давай возьмём любую другую мелодию, на твой выбор. Я на всё согласен, даже на “Владимирский централ”, бл…!

Андрей хотел ответить что-нибудь поядовитее, но, перехватив странный, совершенно безумный взгляд Макса, осёкся.

— Идиот. Псих придурочный… — проворчал он, тем не менее, уступая и покорно вычёркивая этот номер из программы.

Концерт открывался пронзительной мелодией “Pie Jesu” Эндрю Ллойда-Уэббера.

Специально для этого номера были приглашены юные солисты знаменитого хора “Libera”. Мальчишки из прихода Святого Филиппа, облачённые в длинные белые одеяния с капюшонами, походили на ангелов — и пение их тоже было поистине ангельским. Макс играл, незаметно смаргивая невольно выступившие слёзы, совершенно захваченный музыкой — и для него не существовало больше ничего в целом мире. Музыка текла по его венам, как кровь, возвращала к жизни, напитывала силой и энергией, успокаивала израненное сердце…

Андрей, немного нервничающий поначалу — всё-таки, Макс прогулял самую ответственную и важную часть репетиций, да и явился на концерт, мягко говоря, не совсем в товарном виде — тоже постепенно успокаивался. Он видел, что друг держит себя в руках, полностью сосредоточен на выступлении и вдумчиво, с большим чувством, исполняет свои партии. Судя по атмосфере, царящей в зале, и по реакции зрителей — концерт получался просто отличным. Даже сам принц Чарльз пару раз позволил себе притопнуть ногой во время особенно зажигательных композиций, хоть это и не было положено ему по статусу.

Они играли “Ave Maria” Шуберта и “They Don`t Care About Us” Майкла Джексона, “Nessun Dorma” Пуччини и главную тему из “Лебединого озера” Чайковского…

Завершался концерт мелодией из знаменитого бродвейского мюзикла “Вестсайдская история”. Макс обожал его с детских лет, и сейчас, играя, чувствовал себя так, словно припал пересохшими израненными губами к источнику с живой водой. Он с огромным удовольствием водил смычком по струнам, умудряясь пританцовывать в такт — даже сидя на стуле. Макс давно уже не ощущал неприветливого дворцового холода, на собственных концертах ему всегда становилось жарко: хотелось сбросить дико мешающий пиджак, сорвать бабочку и остаться в одной лишь рубашке, засучив рукава для удобства. Лоб взмок от пота, глаза блестели сумасшедшим отчаянным блеском, а губы подпевали:

— I like to be in America!

O.K. by me in America!

Ev'rything free in America

For a small fee in America!

Это была поистине виртуозная игра — не только его, но и Андрея. Они перехватывали мелодию друг у друга, бросали её партнёру и отбивали, словно мячики для пинг-понга, и делали это легко, ненапряжно, будто шутили и забавлялись. Зрители в зале невольно затаили дыхание, наблюдая за этим необыкновенным поединком виолончелистов, в котором не было победителя, не было проигравшего — а была только эйфория от восхитительной музыки, от прекрасного исполнения, от драйва и бьющей во все стороны энергии молодых людей.

Финальный поклон… овации… и вот уже Макса с Андреем какими-то тайными ходами ведут в Тронный зал, где его высочество в узком кругу лично высказывает им своё восхищение и получает в ответ нескладные, но искренние поздравления с днём рождения… а затем их пытаются напоить-таки шампанским и угостить какими-то изысканными королевскими закусками…

Макс опомнился уже в гримёрной — когда Андрей снисходительно похлопал его по плечу.

— Я тебя недооценивал. Оказывается, ты умеешь вполне сносно играть, даже когда в дрова.

— Сносно? — возмутился Макс, с облегчением расстёгивая опостылевший ему концертный пиджак. — Да я отыграл божественно, не завидуй! И у меня просто похмелье, так-то, я вовсе не “в дрова”.

— А чего нажрался-то? С горя или с радости? Что там был за вопрос жизни и смерти, из-за которого ты чуть было не забил на концерт? — Андрей улыбнулся, но тревожные нотки всё равно звякнули в голосе.

— Да нет, конечно, не вопрос жизни и смерти… никто не умер, по крайней мере, — туманно отозвался Макс.

— Но что-то ведь произошло? Что-то с Дией?

— Дия?.. — оказывается, Макс о ней совсем забыл. — Нет, конечно. Там другое.

— Ммм… Но я прав — проблемы из-за бабы, верно?

Макс скривился, словно прожевал что-то горькое.

— Она не баба. В общем… Андрюх, давай не будем об этом?

— Слушай, после того, как из-за тебя я потерял лет пять жизни, взамен приобретя полбашки седых волос… тебе не кажется, что я имею право знать?.. — с укором спросил Андрей.

— Дело не в том, что ты не имеешь права. Просто мне ни вспоминать, ни говорить сейчас об этом не хочется. Но, если совсем вкратце… я встретил свою первую любовь. Мы с ней… с детства знакомы. В школе вместе учились.

— Где встретил? Прямо в Индии?!

— Ну да.

— Как в кино, блин… очуметь можно. И что? — нетерпеливо поторопил он. — “Я встретил вас и всё такое?..”

— Теперь это уже неважно. Главное, сейчас я здесь, всё нормально, всё хорошо…

— Ну, если хорошо… — с сомнением протянул Андрей. — Ладно, поехали поскорее домой. Хочу кошмарно набухаться после такого охрененного стресса! Ты со мной или пас?

— Я с тобой.

— Не сомневался в тебе, алконавт сраный, — фыркнул Андрей. Макс поморщился.

— Сколько бранных слов вместо того, чтобы просто сказать, как ты по мне соскучился… Соскучился ведь? — он криво улыбнулся.

— Не то слово! — Андрей шутливо распахнул ему свои объятия.

В конце года заканчивался их совместный c Андреем контракт. Макс не планировал его продлевать и честно предупредил об этом и друга, и продюсера. Он собирался вернуться в Питер и уже там продолжать свою музыкальную карьеру. Концерты, выступления, записи альбомов, съёмки клипов?.. Всё это прекрасно можно делать и в России. И на гастроли выезжать оттуда же — в любую точку мира.