оно все было не серьезно, в масштабах улицы, района, может быть, города. Нападение на дом Тармаевых? Пф-ф, да такое чуть ли не каждую неделю случается, разве что под выходные отдыхаем. Мое похищение шайкой невесть каких голодранцев? Не такое уж и событие в бандитском-то Петербурге, где меня пару дней назад снова решили похитить шестерки Старого Хвоста. А вот творящееся здесь выходило за рамки привычных ей событий, стремилось то ли пролиться на масштаб всей страны, то ли перерасти в нечто международное.

Девчонка жалась ко мне, словно маленький ребенок — теперь ей по-настоящему становилось страшно, и она не знала точно, с какой стороны стоить ожидать подставы.

— Вы руководите этой операцией? — спросил я у старухи, она лишь смерила меня изучающим взглядом.

Из мальчишки, который может понадобиться в будущем, я сейчас мог просто-напросто обратиться в опасного шпиона. Имперская гвардия бросала на меня заинтересованные взгляды — я точно не входил в сегодняшние планы и явился сюда без приглашения. Некоторые из них потирали кулаки — жажда воздать за погибших товарищей плескалась в них кипучим варевом. Месть кипела в глазах, обещая в скором времени вылиться решительностью, озлобленностью и чужими трупами. Ну а начать они были бы не против с того, чтобы попросту ткнуть меня мордой в пол и заломить руки.

Старуха поманила меня пальцем к себе, руша все их надежды. Мне же оставалось только подчиниться. Я сделал Алиске жест, чтобы не ходила за нами — лисица восприняла это почти как личную обиду. Сложила руки на груди, отвернулась, зажмурилась, уходя в глубины собственных размышлений.

Егоровна дождалась, когда я с ней поравняюсь, приобняла костлявой рукой, словно одного из любимейших внуков.

— У меня есть к тебе тысяча вопросов, гость из другого мира. Я могла бы заковать тебя в цепи еще там, когда ты приперся за бумагой. Странно, не правда ли, что ты еще ходишь своими ногами, а не визжишь о глотке воды и краюхе хлеба где-нибудь в дальних закоулках моей библиотеки, верно?

— Как резко вы решили перейти к угрозам. — У меня все внутри похолодело. Егоровна была не из тех, кто любил пустоту угроз. И если она говорит нечто подобное — самое время задуматься о том, чтобы держать язык за зубами и не болтать лишнего.

— К угрозам я еще не переходила, мальчик. Когда я начну угрожать, тебе понадобятся две пары запасных штанов.

— Две?

— Одни ты обмочишь, другие обгадишь. Не будем вдаваться в излишние подробности, хорошо?

Ну как тут с ней не согласиться?

Я не знал, что конкретно жаждал увидеть в той самой суперсекретной ложе. Здравый смысл велел немного поумерить аппетиты, воображение же не ведало границ и рисовало представителя имперского дома таким, каким мог бы представить его только маленький мальчишка. Непременно белый мундир, невероятно объемное тулово, седые волосы и лихо закрученные усы на красном круглом лице.

Мальчишку внутри меня ждало разочарование. Едва сунулся туда, куда завела старуха, как ко мне тут же приковала свой взгляд имперская гвардия. Сосунок из ниоткуда казался им лишним гостем, они покрепче перехватили винтовки, но пока еще не сказали ни слова против. Инквизатории среди них уставились на Егоровну, будто вопрошая — можно ли? По праву ли я здесь? Словно ей самой, им докладывали их личные черти.

Эти чертознаи отличались от тех, что я привык видеть, и от тех, что охраняли офицерский корпус. Последние, может, и использовали каких-то чародейских птичек в поисках нарушителей, но вокруг них не вилась целая стая адовых отродий. Те же, что сейчас стояли передо мной, готовы были вытащить нового беса разве что не из кармана.

Егоровна кивнула, подтверждая мой доступ в святая святых.

— Это шутка?

Я прищурился, обернувшись к главе инквизаториев. На миг показалось, что сейчас оно злобно прищурит глаза, натянет на лицо до бесконечного хищную ухмылку и лишь захлопнет за мной дверь, оставив наедине с этими жутко дружелюбными и приветливыми ребятами.

— Как грубо, — услышал я знакомый Бискин голос. Дьяволица прочитала мои мысли, но докладывать о них хозяйке не спешила. Уселась, словно кошка, облизнула руку длинным языком, сверкнула взглядом желтых глаз.

— Имперский представитель — это всего лишь сказка, парень, — проговорила Егоровна, указывая на самый обычный стол и несколько стульев. Трупы боевиков, что пытались пробраться в эту ложу, усеивали пол. Один из них свесился через перила, другой все еще бился в предсмертных конвульсиях, несмотря на старания двух медиков. Я сглотнул, надеясь, что эти-то хоть не из инквизаториев. Не хотелось бы, чтобы для спасения жизни этой бандитской погани была загублена чья-то другая.

Ясночтение подсказывало — смерть взялась за поганца изо всех сил и уже вряд ли отпустит, да Егоровна не очень-то и рассчитывала видеть его в стане живых.

Стол был усеян разбросанными игровыми фигурками. Мокрая от пролитого на нее чая и распускающихся пятен крови карта влажным уголком свисала вниз.

Старуха оказалась рядом со столом в два шага, словно тряпкой, одним из грешонков вытерла, смахнула несколько фигурок на пол. Моему взору, наконец, открылось то, что было на ней изображено.

— Это же карта.

— Ну надо же, ты не ослеп. — Егоровна, оказывается, умела говорить с сарказмом сохраняя уничижительный, сухой тон. — Это карта всего «Ъеатра».

— Зачем вы мне это показываете? — Я прищурился, чуя скрытый здесь подвох. — А если я шпион?

Старуха выдохнула, решив не тратить воздух на так и желавшее сорваться с ее губ «идиот». В самом деле, окажись я шпионом, ей бы уже обо всем рассказали кривохвостые.

— В чем же тогда заключался ваш план? Представителя имперского дома здесь нет, почти вся элита в опасности. Тогда для чего был устроен весь этот балаган?

— Присмотрись получше к карте. Может, прочитаешь на ней что-нибудь интересное?

Я послушно опустил взор. Первый этаж не представлял никакого интереса — рисовавший карту художник любил свою работу и считал своим долгом зарисовать каждый засратый монумент, вырисовывая на полях оные в разных же ракурсах. Второй мало чем отличался от первого, разве что невесть зачем по бокам, буквально над сценой, располагались особые ниши.

А вот на третьем уже начались странности. Помимо кругового коридора, ведущего к верхним ложам прямиком от балконов, на нем прятались подсобные, невероятно огромных размеров помещения. Здравый смысл говорил, что там наверняка прячут сценический инвентарь — костюмы, фальшивые мечи, декорации. И все бы, конечно, было замечательно, если