Де Грасси рассмеялся и подмигнул Андре.

– Это будет нашим секретом. Твоим, моим и этих прекрасных, некогда живых деревьев. Понял? Повтори.

– Наш секрет, – шепнул Андре, на миг увидев тени мощных лип и раскидистых каштанов, услышав запах свежей листвы и влажной земли, шелест листьев и посвист птиц.

Зеленая изморозь вновь покрыла всю библиотеку, только на сей раз замысловатые узоры почти сложились в буквы, и Андре почти успел их прочитать… И тут голова закружилась, в глазах потемнело.

– Хватит. – Де Грасси махнул рукой, и все исчезло. – Нетерпеливый мальчишка, все-то тебе сразу. Иди уже.

Андре и сам понял, что перестарался, когда едва не рухнул на пороге собственной комнаты. А ехидный смешок ему определенно померещился. Не стал бы Шарлемань над ним смеяться! Или стал бы, старый мерзавец?

С этой мыслью Андре проснулся. Свежий, бодрый и полный сил. Правда, без малейшего желания общаться с Морисом, да и с кем-либо еще тоже. Судя по солнцу за окном, полдень уже миновал, а судя по стопке газет на тумбочке у кровати – кто-то не терял времени даром и подсунул Андре выборку всякого интересного.

И кто бы сомневался, что на первой странице верхней газеты красовались юная Аурелия де Мортале и не совсем юный князь Волков. Светская хроника смаковала прелесть невесты, ее немыслимого размера приданое и политические выгоды от союза русского князя и наследницы одного из самых древних родов Франкии. О том, что род старше императорского раз в пять, газета не осмелилась даже намекнуть, но между строк это отлично читалось. А вот «дорогой племянницей» император назвал Аурелию вполне открыто, и его поздравления молодым приводились дословно.

И во всей статье, как несложно догадаться, не было ни слова о даре Аурелии. Зато превозносилась ее набожность и верность Франкии, а также выражалась надежда, что сыновья князя Волкова унаследуют и усилят его бесценный природный дар.

Дочитав, Андре скомкал газету и бросил на пол. Но тут же опомнился, пнул бумажный комок в камин и поджег. В Пале-Рояль не один призрак, обожающий подглядывать. Здесь полно людей, которым интересно все – от нечаянно оброненных императором слов до содержимого ночного горшка последнего конюха.

Так что прежде, чем позвонить в колокольчик и вызвать слугу, чтобы тот принес завтрак и помог одеться, Андре сунул оставшиеся газеты в ящик тумбы.

День прошел немного как в тумане. Даже Морис, которого Андре сопровождал в поездке в банк, заметил неладное.

– Ты здоров, друг мой? Выглядишь слишком задумчивым.

– Здоров. Благодарю за беспокойство, сир.

– Мне кажется, ты утомился. Отдохни, развейся. Сегодня я обойдусь без тебя.

– Но, сир… – Сегодня Андре как раз не отказался бы послушать, о чем Морис будет говорить с банкирами.

– Неужели тебе стало любопытно?

– Почему бы и нет? – Андре было неловко признаваться, что он, благородный до мозга костей повеса, вдруг заинтересовался скучными, подобающими лишь простолюдинам банковскими делами.

– Я рад. – Морис искренне улыбнулся. – Ты меняешься, Андре, и мне это нравится. Но сегодня тебе следует лишь показаться, выслушать мое «брысь» и отправиться кутить. Так, чтобы все поверили, что кутишь ты от досады.

– Вот как… – Андре испытующе посмотрел на друга. Туман слетел с него, как не бывало.

– Именно. Постарайся, чтобы тебя видели подальше от банка и от дворца, и возвращайся не раньше утра. Пусть кое-кто усомнится в моем к тебе доверии. Да, можешь пожаловаться, что милость принца мимолетна и ненадежна. Ты обманулся в лучших надеждах, и все такое. Понимаешь меня?

– Еще бы. – Андре хмыкнул. – На кого охотимся?

– Играем вслепую, – покачал головой Морис. – Нужен свежий взгляд. Если я скажу, кого подозреваю, это может тебя сбить с толку.

– Пожалуй. Значит, я обижен и готов рассмотреть новые предложения.

– Именно. Я не стану слишком отдалять тебя, они должны видеть, что через тебя можно до меня добраться.

– Кто-нибудь в курсе твоей игры?

– Я не доверяю никому, кроме тебя, Андре. – Морис нахмурился. – Мы с тобой ввязались в дела с финансами, плохо понимая, чем это может обернуться. Я начинаю подозревать, что убрали не сына князя Волкова, а моего лучшего друга.

Мгновенная вспышка ненависти обожгла Андре, на миг ослепила, но он заставил себя задержать дыхание и медленно выдохнуть, разжать сомкнувшиеся на эфесе пальцы.

– Проклятье…

Когда Андре снова обрел способность видеть, он встретился с изучающим взглядом Мориса.

– Ты очень изменился, Андре.

– Кто-то убил твоего друга, сир.

– Нет. Они убили князя Андрея Волкова, но мой друг – жив. И так останется впредь.

– Кем бы он ни был, твой друг?

– Да. Кем бы ты ни был, – кивнул Морис.

Андре на миг подумалось, что ему, возможно, стоило бы доверить тайну своего дара и договора с де Грасси. Но по счастью он не успел сболтнуть лишнего, потому что карета остановилась. Пришла пора играть сцену «принц не доверяет своему псу, пес обижен и может укусить руку дающего, если другая рука предложит больше».

Брийо, таверна «Каза Эстебано»

Андре

Для кутежа Андре выбрал злачное местечко, в котором никогда не бывал князь Волков. Таких в Брийо было – по пальцам перечесть. Андре уже не помнил, чем ему не угодила «Каза Эстебано». Наверняка причина была дурацкой, как и вся его жизнь.

Досаду от ссоры с принцем изображать не пришлось, ее и так было с избытком. Может быть, еще и оттого, что сейчас он как никогда ясно понимал, как бездарно просадил свое материальное благополучие. Ведь его пакет акций был немногим меньше, чем у Мориса! Вот же дурак!

Впрочем, досадовать на себя долее четверти часа Андре не сумел. Элементарно уснул в наемной коляске, и проснулся, лишь когда его окликнул кучер:

– Приехали, ваша милость!

Зайдя вовнутрь, Андре опять же не понял, отчего раньше избегал этого места. Весьма уютно, отличная музыка, множество готовых к приключениям дам. Неплохая кухня, если судить по запахам.

Стоило сесть за столик, тут же прибежал официант с поклонами, меню и запиской от дамы. «Надо же, как быстро, – было первой мыслью Андре. А второй: – Где тут подвох?»

Кажется, он разучился доверять первым встречным.

«Благародному идальге под маскай», – значилось на записке.

Хмыкнув, Андре прочитал ее. До конца, несмотря на ужасающие ошибки, и отогнав мысль о том, что раньше не обратил бы на них внимания: главное в даме – далеко не грамотность. Хмыкнул еще раз: дама явно слышала о новом доверенном лице принца Мориса и не постеснялась спросить, не скрывает ли маска благародную (через А) волчью шкуру. Чуть полюбовавшись мушками в декольте и алыми полными губами своей корреспондентки, Андре покачал головой. Прости, красавица, никаких волчьих шкур. И вообще я не ради тебя здесь.