– Финт, с вами все в порядке? Я знаю, вы были так заняты, и все из-за меня, и я вам так признательна.

Чарли и Дизраэли течением отнесло куда-то прочь: в этом зале, похоже, никто не задерживался на одном месте подолгу, но, завидев очередного знакомого, устремлялся к нему. Так сплетни и гости перемещались туда и сюда, словно по воздуху, но Финт с Симплисити на краткий миг оказались как бы в одном пузырьке.

– О, за меня не тревожьтесь, мисс, – с трудом выговорил Финт. – Как вам тут живется?

– Анджела очень добра, – отозвалась Симплисити. – По-настоящему добра и… как бы так сказать?.. Она все понимает.

– Я вас уже спрашивал раньше, а сейчас все поменялось, но вопрос все тот же, – промолвил Финт. – А чего бы вам хотелось от жизни теперь? Вы желали бы здесь остаться?

Симплисити посерьезнела.

– Да, Анджела очень добра. Но я понимаю, что я здесь – потому что представляю собою проблему, а я проблемой быть не хочу. Рано или поздно проблемы решаются. Я все гадаю, как решится моя.

Финт огляделся, но никто не обращал на них ровным счетом никакого внимания, так что он собрался с духом и выпалил:

– А предположим, вы могли бы поехать куда-нибудь, где смогли бы стать кем хотите? Ни для кого не проблемой. Потому что, видите ли, у меня, кажется, есть план. Неплохой такой план, но нынче вечером я только одну часть придумал, так что я над ним еще работаю. План отчасти рискованный, и, возможно, придется немного поломать комедию, но если довериться Госпоже, думаю, все сработает – Госпожа меня до сих пор не подводила. – Тут Финту пришлось объяснять девушке, кто такая Госпожа.

Наконец Симплисити отозвалась:

– Понимаю. Ну то есть мне кажется, что я понимаю. Но, милый Финт, права ли я, полагая: успех этого плана сводится к тому, чтобы нам с вами вместе оказаться где-то в безопасности?

Финт откашлялся.

– Да, таков мой план.

Симплисити вскинула глаза. В ее манере изъясняться, такой торжественно-серьезной, заключалось неизъяснимое очарование. Девушка тихонько промолвила:

– Я считаю, это замечательный план, Финт, а вы?

– Вы согласны? – возликовал Финт.

– О да, конечно, вы добры, очень добры. Насчет любви я пока не знаю; поживем – увидим. У меня было то, что я называла любовью; но оказалось, это все неправда, подделка, фальшивая монета – если не ошибаюсь, это называется так, – а не то, что я думала. – Она замялась. – Блестящий шестипенсовик на поверку оказался фартингом, как сказали бы вы. Но я убедилась, что доброта куда долговечней любви, потому что мама всегда говорила: доброта – это замаскированная любовь. И, Финт, там, где вы, – мир словно играет и пенится. Рядом с вами кажется, что все возможно.

В такой момент Финт – мальчишка, который споткнется о свои же собственные мысли, – не нашел ничего лучше, как ляпнуть:

– Конечно, нам не обязательно быть вместе, если вам этого не хочется.

Симплисити улыбнулась.

– Финт, для вас это, возможно, новость, но бывают моменты, когда вам лучше просто заткнуться.

Финт покраснел до ушей – и тут гостей пригласили к столу.

Мисс Бердетт-Куттс первой прошествовала в столовую в сопровождении высокого джентльмена с суровым как кремень лицом. Финт в ужасе заметил, что помянутый джентльмен одет в точности такой же костюм, как у него, – и безотчетно занервничал. Что там говорил Иззи, прежде чем предложить им с Соломоном такую выгодную сделку? «Я могу вам дать очень хорошую скидку на этот замечательный новый костюм плюс роскошные, элегантные неназываемые, потому что какой-то там подмастерье в первый раз перепутал размер».

Да, фрак в точности как у Финта; верх распахнут, так что видна великолепная синяя шелковая рубашка, абсолютное подобие той, что сейчас на Финте, если не считать сущей мелочи – размера; а теперь еще – ой-ой-ой! – раз сам он пялился на гостя во все глаза, гость, в свою очередь, воззрился на него: под этим пронизывающим взглядом у Финта зашевелились волосы в таких местах, где их вроде бы и расти не должно. Но мы же заплатили за шмотки, нет? – все по-честному! У Соломона наверняка есть чек, Соломон чек забрать в жизни не забудет, равно как и покупку.

В этот неспокойный момент Финт увидел, что к ним направляются Генри Мэйхью с супругой, и да, Симплисити уже бежит обнять Джейн Мэйхью.

Генри между тем протянул Финту руки и весело заявил:

– Вот он, герой дня! Мистер Финт, я изучил самые разные классы людей, населяющих Лондон, и сдается мне, вы карабкаетесь по социальной лестнице быстрее, чем шимпанзе, если можно так выразиться. – Генри опасливо улыбнулся и добавил: – Не в обиду будет сказано.

Действительно, Финт совсем не обиделся, потому что он понятия не имел, что такое шимпанзе, и мысленно взял на заметку спросить Соломона.

Финт, слегка нервничая, подал руку Симплисити и проследовал за четой Мэйхью в столовую. Он успешно усадил свою даму ровно там, где рассчитывала Анджела, судя по ее одобрительной улыбке.

Тут Анджела повернулась к нему и промолвила:

– Так вот, Финт, а знакомы ли вы с моим хорошим другом сэром Робертом Пилем? Сдается мне, у вас найдется немало общего. – Глаза ее искрились смехом: она отрекомендовала гостей друг другу так, как будто знакомила две пары одинаковых брюк.

Сэр Роберт Пиль улыбнулся, хотя смятенному Финту улыбка эта показалась скорее гримасой, и промолвил:

– Ах да, знаменитый Герой Флит-стрит. Мне бы хотелось потолковать с вами с глазу на глаз.

Финт встретился с ним взглядом – в лице Пиля крупными буквами читалось: «полиция». «И что, так будет всегда? – подумал юноша. – Я всегда буду тем самым парнем, который победил Суини Тодда?» Да, своя польза в том есть, что правда, то правда, но неловко-то как, все равно что носить чужие брюки – а сейчас в некотором смысле именно это он и делает. А Пиль по-прежнему пристально разглядывал тошера, словно оценивая.

Гости понемногу рассаживались. Финта подтолкнули к стулу рядом с Анджелой, Симплисити уже уселась по другую его сторону, а рядом с ней – Соломон. Сэр Роберт – «милый Боб», как называла его Анджела, – сел по другую ее руку.

– Вас это задевает, да? – понизив голос, спросила Анджела. – Когда вас называют Героем Флит-стрит, вы морщитесь, словно от боли. Вы сами не замечаете? Чарли рассказал, вы настаиваете, что факты не таковы, как кажется; вы, наверное, чувствуете, будто любая похвала вам – это проклятие мистеру Тодду, и должна сказать, это делает вам честь. По-видимому, бывает и другой героизм – которого часто не замечают. Я это запомню, поскольку пользуюсь некоторым влиянием. Порою словечко, сказанное кстати в нужном месте, приносит свои плоды. – Анджела вдруг улыбнулась и спросила: – А вам нравится рыться в канализации в поисках денег? Скажите правду, как на духу!

– Да мне лгать-то незачем, – отозвался Финт. – Это свобода, мисс, вот вам вся правда, и там довольно безопасно, если не зевать и думать головой. Думаю, я зарабатываю всяко побольше трубочиста, а сажа – дрянь редкостная, человеку совсем не на пользу. И внутри, и снаружи способна вреда наделать, чес-слово! А вот я, когда с тошерства домой прихожу, что ж, доброе старое щелочное мыло мне в помощь. Может, оно не такое душистое, зато чувствуешь себя чистым.