В одном литре навоза может содержаться целая доза антибиотика. Использовать такой навоз для удобрения – все равно что рассыпать содержимое одной или двух капсул антибиотика на каждую сотку сельскохозяйственной земли.

Некоторые из антибиотиков сохраняются, даже попадая в почву, и не теряют способности убивать бактерий. Это означает, что с каждой новой порцией удобрений их концентрация в земле возрастает. Антибиотики не представляли бы никакой опасности, если бы так и оставались в почве, но этого не происходит. Вместе с водой вещества всасываются растениями, и остатки антибиотиков попадают в различные овощи и зелень – от сельдерея и кинзы до кукурузы. Конечно, это мизерные количества, если рассматривать по отдельности веточки, стебельки или содержимое одной консервной банки, однако за недели, месяцы и годы эти дозы, накапливаясь, складываются в немалые количества. Существуют правила, запрещающие давать животным антибиотики перед забоем, но не существует правил, регулирующих содержание антибиотиков в навозе, который идет на удобрение полей и грядок. Если у вас на тарелке лежит кусок мяса с гарниром из двух овощных блюд, то вполне возможно, что с мясом все в порядке, а вот овощи содержат сельскохозяйственные антибиотики.

Пока ученые продолжают спорить, являются ли остатки антибиотиков, попадающие в пищу, скрытой причиной эпидемии ожирения, можно точно сказать, что вывод о такой связи напрашивается сам собой. Люди начали заметно толстеть в 1950-е годы, вскоре после того, как антибиотики «шагнули в массы». Однако резкое увеличение числа полных и тучных людей произошло в 1980-е – приблизительно в ту пору, когда началось применение новаторских сверхинтенсивных методов в сельском хозяйстве. На Земле в любой момент времени насчитывается около 19 миллиардов кур и цыплят (почти по три курицы на человека!), и многие из них втиснуты в многоэтажные клетки курятников. Чтобы содержать кур в такой страшной тесноте и при этом не дать им заболеть, необходимы значительные дозы антибиотиков. Специалист по общественному здоровью доктор Ли Райли отмечает, что в 1980-е и 1990-е годы наибольшее число птицефабрик, где выращивание кур целиком зависело от антибиотиков, находилось в юго-восточных штатах Америки – именно там, где возник очаг эпидемии ожирения и где сейчас живут самые тучные американцы.

Если антибиотики несут ответственность за то, что мы толстеем, то в каких еще бедах их можно обвинить? Я уже упоминала о некоторых других патологиях, которые, по-видимому, связаны с дисбиозом кишечника: это аллергии, аутоиммунные болезни и некоторые расстройства психики. Поскольку антибиотики нарушают баланс микрофлоры, любое из названных заболеваний теоретически может быть вызвано этими препаратами.

Помните, в третьей главе я рассказывала об Эллен Болт и ее сыне Эндрю, у которого в раннем детстве развился аутизм? Болт заподозрила, что неожиданный регресс в развитии Эндрю наступил из-за неоднократных курсов лечения антибиотиками, которые малышу прописали против ушной инфекции. Подобно ожирению, аутизм – болезнь, прежде встречавшаяся крайне редко. После 1950-х годов число аутистов неуклонно росло, и сейчас аутизмом страдает каждый 68-й ребенок. Эта болезнь отдает явное предпочтение мальчикам: сейчас почти у 2 % мальчиков в возрасте до 8 лет диагностированы отклонения аутистического спектра. Вину пытались возложить на многие факторы, из которых больше всего обсуждалась комбинированная вакцина КПК – против кори, паротита (свинки) и краснухи. Впрочем, надежных данных о причинно-следственной связи между аутизмом и вакциной КПК так и не появилось, поэтому внимание исследователей переключилось на микрофлору.

Дети-аутисты, по-видимому, обладают разбалансированным набором симбиотических микроорганизмов. Такой дисбактериоз оказывает вредное воздействие на развивающийся мозг малышей, они становятся раздражительными, отстраненными и зацикливаются или на каких-то предметах, или на повторении одних и тех же действий. Верно ли Эллен Болт установила причину развития аутизма у Эндрю? Уже ясно, что антибиотики способны нарушать равновесие микрофлоры, но действительно ли те антибиотики, которые принимал Эндрю, стали виновниками его болезни? Небольшой подсказкой может служить его диагноз: постоянные ушные инфекции. Оказывается, 93 % детей-аутистов перенесли ушные инфекции в возрасте до двух лет; для сравнения – среди «нейротипичных» детей этот показатель составляет 57 %. Как я уже говорила, ни один врач не оставит детскую ушную инфекцию без внимания: что, если потом она помешает малышу нормально заговорить или приведет к другим неприятным последствиям вроде ревматической лихорадки? Поэтому врачи прибегают к помощи антибиотиков – по принципу «береженого бог бережет».

Корреляция между ростом числа ушных инфекций и все более частым употреблением антибиотиков вполне устойчива. Одно эпидемиологическое исследование показало, что дети, страдающие аутизмом, получали антибиотики в среднем в три раза чаще, чем дети, которых эта беда миновала. Наибольшему риску, похоже, подвергаются те малыши, которым давали антибиотики в возрасте до 18 месяцев. Более того, эта связь действительно установлена. Нельзя винить родителей-ипохондриков, которым постоянно кажется, что ребенок болен, и которые просят врача выписать антибиотики. Нельзя все списывать и на плохую заботу о здоровье ребенка, в результате чего он больше подвержен болезням, в том числе аутизму. Мы знаем, что дело совсем не в этом, потому что до того, как детям-аутистам, данные о которых использовались в исследовании, поставили диагноз «аутизм», они посещали врачей не чаще и принимали лекарств не больше, чем нормально развивающиеся дети. Нужно исследовать гораздо большее число детей, чтобы убедиться в существовании этой связи, и четко представлять себе механизм, в соответствии с которым все происходит. Но поскольку мы уже получаем достаточно тревожных сигналов, побуждающих нас ограничить употребление антибиотиков, угроза повысить риск развития аутизма делает эти предупреждения еще более значимыми.

Гораздо более четкая и понятная на интуитивном уровне связь просматривается между антибиотиками и аллергиями. В предыдущей главе я упоминала о том, что у детей, которых лечили антибиотиками в возрасте до двух лет, предрасположенность к астме, экземе и сенной лихорадке наблюдалась в два раза чаще, чем у детей, не получавших антибиотики. И чем больше полученная доза, тем выше шансы развития аллергии; четыре или больше пройденных курсов лечения повышают вероятность развития аллергий в три раза.

Интрига возрастает, когда мы обращаемся к аутоиммунным болезням. Они тоже заявляют о себе все громче, следуя в ногу с употреблением антибиотиков, однако вплоть до недавних пор в этих заболеваниях винили инфекции. Классический случай – диабет 1-го типа. Десятилетиями врачи наблюдали одну и ту же картину: к ним приходил подросток с простудой или гриппом, а через несколько недель возвращался уже с жалобами на мучительную жажду и быструю утомляемость. Выяснялось, что β-клетки в его поджелудочной железе забастовали и прекратили вырабатывать инсулин. А без этого жизненно важного гормона, перерабатывающего и запасающего глюкозу, она накапливается в крови в избыточном количестве. Она засасывает воду в почки, и у несчастного подростка появляются симптомы обезвоживания. В считаные дни или недели состояние больного обостряется настолько, что без лечения наступает кома или смерть. Но что любопытно – развитие диабета связывали обычно с простудой или гриппом. Пусковым механизмом, провоцирующим не только диабет, но и многие другие аутоиммунные болезни, часто считали вирусную инфекцию.