Многие из перенесших летаргический энцефалит так до конца и не выздоровели; у тысяч людей навсегда осталось ОКР. Редкое поведенческое расстройство неожиданно стало поражать множество людей, словно инфекция. В то время доктора много спорили о том, какое происхождение имеет эта болезнь – «фрейдистское» или «органическое», однако прошло еще 70 лет, прежде чем врачи узнали ее истинную причину.

В 2000-е годы причиной летаргического энцефалита заинтересовались два британских невролога. Доктору Эндрю Чёрчу и доктору Расселлу Дейлу довелось осмотреть нескольких пациентов с симптомами, которые совпадали с признаками этой странной болезни. По врачебному сообществу прокатились слухи, и коллеги стали рассказывать Дейлу о сходных случаях, пока, наконец, у него не набралось 20 пациентов, у которых была диагностирована болезнь, отступившая, как считалось, еще несколько десятилетий назад. Чёрч и Дейл начали искать сходство между пациентами, надеясь обнаружить хоть какие-то подсказки, указывающие на причину болезни, а если повезет, то и найти средство ее лечения. К счастью, им удалось выявить закономерность: у многих пациентов в периоды обострения болело горло.

Как наверняка знают американцы (они часто используют выражение «стрептококковое воспаление горла»), боль в горле очень часто вызывают представители рода стрептококков. Чёрч и Дейл предположили, что и здесь может быть замешана эта бактерия. Они проверили пациентов – и, конечно же, оказалось, что все двадцать человек заражены стрептококком! Вместо того чтобы исчезнуть за несколько недель, инфекция спровоцировала аутоиммунную реакцию, объектом которой стали клетки мозга, которые называются базальными ганглиями. В результате респираторная инфекция переросла в психоневрологическое расстройство.

Базальные ганглии задействованы в «выборе действия»: эта часть мозга помогает нам решить, какое из возможных простых действий выполнить в первую очередь. По-видимому, базальные ганглии способны каким-то образом определять, какие действия для нас предпочтительны: взять карту или спасовать? Затормозить или прибавить газу? Потянуться за чашкой чая – или внезапно почесать голову? Чем больше вам знакомы и привычны те или иные действия, тем больше информации имеется в распоряжении базальных ганглиев, когда вы перебираете в уме ряд возможных действий, чтобы выбрать из них предпочтительное. Когда вы решаете, взять карту или спасовать, все зависит от того, какие карты уже сданы, и от того, какие карты, по вашим оценкам, могут оставаться в колоде. Чем больше у вас практики, тем лучше настроены на верный выбор ваши базальные ганглии, даже если вы сами этого не осознаете.

Но если эти мозговые клетки поражены, то выбор действия происходит с трудом. Спасовать или взять карту? Взять или спасовать? Или взять? Или спасовать? Или просто дергаться от нерешительности. Похоже, мышцы, которые должны автоматически следовать сигналам мозга, получают одновременно множество приказов – и вместо того, чтобы четко выполнять принятые решения, производят какие-то «паркинсоновские» непроизвольные подергивания. Таким людям плохо даются даже самые обыденные действия: зажечь свет, запереть дверь, вымыть руки. Поведению тех жертв ОКР, которые постоянно чувствуют потребность мыть руки, есть одно весьма интересное возможное объяснение. Выше я уже говорила, что некоторые группы бактерий становятся более многочисленными сразу после мытья рук – видимо, оттого, что они получают шанс благополучно плодиться в отсутствие своих более уязвимых соседей. Чтобы читателю не пришлось листать страницы назад, я напомню: одной из таких групп являются стрептококки. Конечно, в этом нет полной уверенности, но, возможно, эти патогены-приспособленцы так приживаются и так нахально ведут себя на руках и в кишечнике хозяина, что после тщательного мытья рук заставляют его – посредством базальных ганглиев, отвечающих за формирование привычек и за чувство удовлетворенности после совершенного действия, – мыть руки снова и снова.

Наверное, не стоит особенно удивляться тому, что ряд «умственных расстройств» (чаще их называют психоневрологическими) обнаруживает связь и с дисфункцией базальных ганглиев, и со стрептококками. Можно вспомнить речевые и физические тики, какие бывают при синдроме Туретта: вероятно, это результат неспособности базальных ганглиев принять решение о подавлении хулиганских порывов, происходящих в голове больного. Здесь тоже замешана стрептококковая инфекция: шансы детей приобрести синдром Туретта возрастают в 14 раз, если в течение предыдущего года они перенесли несколько инфекций, вызванных особенно опасным штаммом стрептококка. Болезнь Паркинсона, синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ) и нервные расстройства тоже связаны со стрептококками и нарушением работы базальных ганглиев.

Нет, я не призываю вас отказаться от мытья рук из опасения, что к вам прицепится стрептококк. Конечно, ни в коем случае не следует переносить микробы оттуда, где они водятся в большом количестве (например из испражнений), туда, где им совсем не место (например в рот или в глаза). Способствует ли антибактериальное мыло временному засилью стрептококков на руках, неизвестно, но, зная, что это крайне упрямые приспособленцы, привыкшие противостоять атакам других микробов, можно предположить, что они успели выработать устойчивость к антибактериальным компонентам быстрее, чем полезные кожные микробы. Впрочем, есть один случай, когда химическое уничтожение бактерий представляется и уместным, и эффективным: я имею в виду проспиртованные салфетки для рук. Спирт в самом деле разит микробы наповал. Кроме того, он эффективен против устойчивых к антибиотикам штаммов вроде МРЗС, и проспиртованными салфетками удобно пользоваться и медицинским работникам, и пассажирам общественного транспорта.

Если вы вчитаетесь в этикетки на флаконах, тюбиках и банках со средствами личной гигиены, то наверняка удивитесь: сколько же химических веществ, о которых вы и не слышали, требуется для поддержания чистоты и свежести! Разумеется, ваша кожа и сама могла бы позаботиться о себе – без всяких гелей для душа, увлажнителей и дезодорантов. Если долгое утомительное путешествие по тропическим джунглям чему-нибудь вас научит, так это тому, что там дурно пахнут только иностранцы, которые привыкли мыться раз в день и пользоваться антиперспирантами, а вовсе не местные жители. Несмотря на то что туземцы, живущие в самых простых бытовых условиях, нечасто моются и никогда не пользуются дезодорантами и химическими моющими средствами, от них никогда не исходит неприятных телесных запахов.

Антрополог и зоолог Гита Кастхала, работавшая в самых отдаленных уголках западной (индонезийской) части острова Новая Гвинея и в Восточной Африке, заметила, что в племенных обществах люди делятся на три категории – в зависимости от привычек, связанных с личной гигиеной. В первую группу входят те, кто почти не соприкасался с западной культурой. «Эти люди часто заботятся о чистоте не специально, а попутно с прочими занятиями – например, когда идут рыбачить. Но они не пользуются мылом, а одежду носят чаще всего из натуральных тканей», – рассказывает она. Вторую группу составляют жители глухих деревень, которые немного сталкивались с западной культурой – в основном благодаря религиозным миссионерам. Такие люди часто носят одежду западного образца – как правило, какие-то вещи 1980-х годов из секонд-хендов, сшитые из синтетики. «Вот от этих людей часто исходит невероятно резкий запах. Моются они нерегулярно, причем с мылом, но такое ощущение, что они сами плохо понимают, зачем вообще нужно мыться и стирать одежду. Они просто усвоили, что время от времени это нужно делать – то ли раз в неделю, то ли раз в месяц, то ли еще реже». К последней категории принадлежат люди, полностью перенявшие западную культуру (наверное, потому, что устроились работать на нефтяную базу или в лесозаготовительную компанию): они моются ежедневно и используют косметические средства. «От таких людей обычно не пахнет – разве что после тяжелой работы или в очень жаркий день, – рассказывает Кастхала. – Но от людей из первой группы – тех, кто никогда не моется с мылом, – вообще никогда не пахнет, даже после тяжелой работы».