свой восторг в отношении взрослых и одновременно пренебрежение в отношении детей.

«Мы учим на собственном примере пренебрежительно относиться к тому, что слабее»[146], — заметил Корчак.

Дети слабее взрослых?

Да — если мы говорим о физической силе.

Нет — если рассуждаем о силе души.

Дети достойны серьезного отношения. Взрослые — не всегда.

Это важно.

И Януш Корчак продолжит разговор об этом.

Глава двадцать первая. «Никогда не стану маленьким»

1

Однажды Корчак заметил, что он — врач по образованию, педагог по воле случая, писатель по призванию и психолог по необходимости.

Не будем спорить с человеком, когда он оценивает себя сам. Заметим лишь, что своим призванием Корчак считал все-таки писательство.

Надо сказать, что в своих книгах наш герой, действительно, проявлялся мощно и полно. Каждое его произведение, вне зависимости от того художественное оно или публицистическое, конкретно, жестко и очень искренно выражает взгляды писателя.

Повесть «Когда я снова стану маленьким» — не просто не исключение, а серьезное подтверждение этих слов. Кажется, книга написана специально для того, чтобы выразить отношение Корчака к миру детей и миру взрослых.

Вышло это произведение через два года после «Матиуша», в 1925 году. Считается, что это одна из самых лучших и самых зрелых книг писателя. Всякий, кто пишет о Корчаке, повесть эту непременно упоминает. Всякий, кто упоминает, обязательно приходит к выводу, что «Когда я снова стану маленьким» — гимн детству.

Например, Бетти Джин Лифтон — автор чудесной биографии Корчака «Король детей» (книги, к которой мы не раз обращались и еще будем обращаться) — дает повести такую оценку: «„Когда я снова стану маленьким“ — это зрелый, классический Корчак, который водит читателя по игровым площадкам и минным полям детства»[147].

Красиво, ничего не скажешь… И главное — правда. Но только не вся, а лишь ее часть.

Да — гимн детству.

Но при этом еще и «антигимн взрослости»: абсолютное неприятие мира взрослых, резкое и однозначное.

Две повести о Матиуше — это своего рода метафора отношений взрослых и детей. Мир взрослых абсурден, и этот абсурд раскрывается с помощью героя — нормального человека, ребенка. Метафора, которая сразу не бросается в глаза, до нее надо дочитать, догадаться.

«Когда я снова стану маленьким» — повесть, в которой оценки взаимоотношений взрослых и детей раздаются прямо и однозначно. Безо всяких метафор. Резко. Что называется — открытым текстом.

2

Повесть начинается с обращения ко взрослому читателю:

«Вы говорите:

— Дети нас утомляют.

Вы поясняете:

— Надо опускаться до их понятий.

Опускаться, наклоняться, сгибаться, сжиматься.

Ошибаетесь.

Не от этого мы устаем. А оттого, что надо подниматься до их чувств.

Подниматься, становиться на цыпочки, тянуться…»[148]

Помните, почти эти самые слова вложил Вадим Коростылев в уста Учителя, прообразом которого стал Корчак, — героя пьесы «Варшавский набат»?

Не дети должны тянуться ко взрослым, а взрослые — к детям. Потому что дети лучше и естественней. Дети ближе к Богу и дальше от социальной суеты.

Если в двух повестях о Матиуше, Корчак все больше предоставляет самим читателям возможность делать выводы о том, что за мир построили взрослые, то в «Когда я снова стану маленьким», автор делает выводы сам, причем выводы резкие и нелицеприятные для взрослых.

«А за окном туча еще больше стала, черная. И мне пришло в голову: „Ребенок словно весна. То солнце выглянет — и тогда ясно и очень весело и красиво. То вдруг гроза — блеснет молния и ударит гром. А взрослые словно всегда в тумане. Тоскливый туман их окружает. Ни больших радостей, ни больших печалей. Все как-то серо и серьезно. Ведь я помню. Наша радость и тоска налетает как ураган, а их — еле плетутся“»[149].

Вот такие, абсолютно ясные, внятные и однозначные оценки.

С ними можно соглашаться или спорить — дело не в этом. Наша задача ведь не в том, чтобы переспорить Корчака или, наоборот, согласиться с ним.

Нам важно его понять.

И вот вам, пожалуйста, два важнейших и четких вывода.

Первый. Абсолютное обожествление детей, что мне лично весьма близко.

Второй. Столь же абсолютное неприятие взрослых. Здесь бы я, конечно, поспорил. Взрослые тоже бывают разные, и многое прекрасное в этом мире создано, как никак, именно взрослыми.

Однако спорить не будем — будем стараться понять нашего героя.

Неверно было бы утверждать, будто дети и взрослые существуют в повести Корчака, постоянно конфликтуя. Речь, пожалуй, даже не о конфликтах, а о двух, совершенно разных, мирах, которые органически не могут сосуществовать вместе.

«Матиуш» — это фэнтези и сатира. Иногда отчаянная, порой — веселая, подчас страшная.

«Когда я снова стану маленьким» — это лирика. Часто грустная, печальная, едва ли не безысходная.

«Почему люди всегда живут так скученно? Сколько на свете пустого места, а в городе тесно! Эх, пожить бы среди эскимосов, или с неграми, или с индейцами… Как красив, должно быть пожар в степи…»[150].

Говоря современным языком: окружающие достали. Увидеть бы других, непохожих. Или в одиночестве посмотреть пожар в степи…

Мизантроп — человек, не принимающий мир, не ждущий от людей ничего хорошего. Печально? Отчасти. Но, с другой стороны, это позиция человека, который всегда готов к плохому.

Жизнь никогда не могла поставить Корчака в тупик (пока в дело не вмешалась смерть), потому что он всегда был готов к плохому, готов к предательству, готов к тому, что детей придется защищать еще активнее.

Наш герой настолько… скажем так… сложно относился к окружающему миру, что никогда не ждал от него никакой помощи. Надеялся только на себя. И не особо расстраивался, когда взрослый мир начинал с ним воевать, потому что ждал именно такого боя.

Корчак всегда ощущал себя живущим в агрессивной среде и, надо сказать, приноровился в ней жить.

3

Мир взрослых — мир детей. Мир черный — мир светлый. Мир фальшивый — мир искренний. Мир формальный — мир настоящий.

Януш Корчак живет в обоих мерах. Он не может бросить ни один, ни другой. Он их вынужденно соединяет.

Как это делать?

Задача понятна: защищать мир детства от мира взрослых.

Но главный вопрос остается: каким образом осуществлять эту защиту?

Ответов на этот вопрос немало. Один из них: увеличивать количество друзей детства.

Примерно в то самое время, когда вышла повесть «Когда я снова стану маленьким», Корчак понял: ему необходимо обучить молодых людей, дабы они могли преподавать в обоих интернатах.

Не предметам обучать, разумеется, но отношению к детям.

На своих семинарах Корчак просил слушателей