вспомнить эпизоды, связанные с их детством. И вдруг выяснялось, что почти нет веселых и радостных воспоминаний. В основном все связано с непониманием, наказанием, жутким чувством одиночества и так далее.

Если у будущих педагогов воспоминания о детстве грустны и печальны, может быть, молодые учителя постараются сделать так, чтобы у их воспитанников остались принципиально иные воспоминания?

А однажды Корчак собрал своих слушателей в рентгеновской лаборатории. Сюда он привел ребенка из Дома сирот. Мальчику, конечно, было страшно: незнакомые люди, незнакомая обстановка, странный аппарат, который показывал, как бешено бьется сердце ребенка.

Сердце, казалось, готово выскочить из груди.

Корчак показал на него и сказал:

— Запомните, вот так выглядит сердце ребенка, когда вы на него злитесь, кричите, оскорбляете его. Пусть эта картинка всегда будет стоять у вас перед глазами.

Так учил будущих педагогов Януш Корчак. Учил, в сущности, одному: защищать детей.

«Мирное благополучие снисходительно, а раздражительная усталость агрессивна и мелочна»[151], — считал Корчак. Иногда ребенка надо защищать и от раздражительности самого учителя.

Корчак повторял, что к детским недостаткам надо быть снисходительным, не зацикливаться на них. Он был уверен, что ребенок не хочет быть плохим. Нужно постараться спокойно объяснить ему, что хорошо, что плохо, и он всегда выберет сторону хорошего.

4

Сюжет повести «Когда я снова стану маленьким» незамысловат.

Приходит к взрослому человеку гном…

Откуда взялся гном? Кто он такой? Почему он вдруг пришел к человеку?

Неважно. Фэнтези. Все происходит только и сугубо потому, что так придумал автор.

Приходит, значит, гном ко взрослому человеку и произносит такие слова: «Есть у тебя желание какое? Давай тогда загадывай».

Ну и взрослый человек просит, чтобы его снова сделали маленьким.

Не надо спрашивать: почему такой вопрос? Почему такой ответ? Объяснение одно-единственное: Янушу Корчаку, дабы выплеснуть то, о чем ему особенно хотелось сказать, надо было, чтобы придумалось так. И оно ровно так и придумалось.

Потом гном завертелся волчком, в глаза молодому человеку фонариком посветил, ну и тот сразу превратился в маленького ребенка.

Это с точки зрения окружающих. Внешне, так сказать.

При этом голова героя, сознание, душа остались, как у взрослого.

И вот он, будучи внешне маленьким, а внутри — взрослым, теперь особенно ярко мог оценивать то, как прекрасны дети и совсем не прекрасны взрослые, и как кошмарно эти взрослые относятся к детям.

Понимаете, какая замечательная придумка? С одной стороны, все окружающие видят в молодом человеке ребенка, а с другой — он может оценивать это отношение с опытом взрослого, примечая все нелепости и неправильности отношения к детям.

В отличие от повестей про Матиуша, здесь нет какого-то сюжета, интриги… Все, что есть, по сути, это описание двух миров: взрослого и детского.

Это два разных мира.

Можно было бы написать, что они постоянно пересекаются.

Но на самом деле они сталкиваются.

5

В этой повести есть такой момент, когда младшая сестра героя, Иренка, вдруг начинает героя раздражать. Ни с того, ни с сего. Просто так. Вот вчера еще не действовала на нервы, а сегодня — будьте любезны.

Что случилось?

Герой вырос. А того, кто старше очень нервируют те, кто младше. Это норма. Не потому, что кто-то плох, а просто так повелось.

Почему же повелось именно так?

У Корчака множество ответов на этот вопрос. Но главный все тот же: взрослые не считают детей за людей; не понимают, что они, дети, живут насыщенной жизнью; взрослому проще презирать ребенка, видя в нем недочеловека, нежели общаться с ним на равных.

«Пренебрежение — недоверие» — так называется первая глава другой книги Корчака «Право ребенка на уважение».

Взрослые привыкли пренебрегать детьми, не доверять им и не уважать.

Так повелось.

6

И все-таки — повторим — взрослые не с Марса опустились, они выросли из чудесных детей.

Можно ли воспитать детей так, чтобы из них выросли приличные взрослые?

Это очень важный вопрос. И разные, в том числе и великие педагоги, отвечали на него по-разному.

Иоганн Генрих Песталоцци считал: есть единственный способ улучшить будущее — правильно воспитать детей. Не случайно всех, кто помогал ему в организации детских домов Песталоцци называл «друзья человечества». Швейцарский гений, действительно, считал, что те, кто помогает детям — помогают будущему. В этом обращении не пафос, а четкая и внятная позиция: хочешь стать другом человечества — помоги ребенку.

Другой великий педагог Мария Монтессори четырежды выдвигалась на Нобелевскую премию мира не только за свою невероятную педагогическую деятельность, за принципиально новую систему воспитания, но и за свои взгляды. Она считала: если мы хотим добиться «мирного мира», необходимо с детства воспитывать у детей ненависть к войне и понимание того, что любые проблемы можно и нужно решать мирным путем. Монтессори была убеждена: победить войну можно только в том случае, если с детства внушать подобные мысли.

И Песталоцци, и Монтессори воспитывали будущих взрослых.

Можно ли сказать, что Януш Корчак вовсе не был озабочен этой проблемой?

Нет, разумеется. Он же не сумасшедший, и он думал о том, каково его воспитанникам будет жить во взрослом мире. Не мог не думать.

Но… Как бы это сказать точнее? Корчак был реалистом, который понимал: какими бы прекрасными он ни воспитал своих детей, они не смогут изменить злой и фальшивый мир взрослых.

Поэтому задача состоит не в том, чтобы готовить ребенка к будущей жизни, а чтобы обеспечить детям интересную, полезную жизнь в детстве — здесь и сейчас.

И тогда эта детская прекрасная жизнь может стать фундаментом прекрасной взрослой жизни для каждого отдельного человека.

Корчак не ставил перед собой социальных задач, он не размышлял в масштабах человечества и всеобщей борьбы за мир. Его заботила судьба каждого конкретного ребенка.

«Мы пренебрегаем ребенком, ведь впереди у него много часов жизни. <…> Слабый, маленький, бедный, зависящий — ему еще только быть гражданином. <…> Сопляк, еще ребенок — будущий человек, не сегодняшний. По-настоящему он еще только будет»[152], — возмущался Корчак.

В прекрасном мире детства ребенок должен обрести тот нравственный стержень, который потом поможет ему не сломаться в ужасном мире взрослых.

«Взрослые думают, что дети умеют только озорничать и болтать глупости, — замечает Корчак. — А на самом деле дети предвосхищают отдаленное будущее, обсуждают его, спорят о нем»[153].

И вот к этому будущему надо подготовить каждого отдельного маленького человека.

Как?

Окружив его любовью и пониманием, которые — единственные — дают человеку уверенность в своих силах, а она так необходима и детям и взрослым.

Тоже ведь урок Януша Корчака. Согласитесь, важнейший для нас.

7