— Допустим, — нехотя согласился Гатс. — Она мне действительно не любящая тётушка, а совсем наоборот. Но что с того? Вологодские не убивали мою мать, она жива, и это от меня скрыли? Логичнее было отправить меня к матери. С последующей вербовкой.

Чем больше проходило времени с момента ухода Вологодских, тем лучше Гатс соображал. Неприятные вопросы стали помещаться в его голове. Пусть и не до конца.

— Хороший вопрос, — сказала Такен и замолчал на какое-то время. — Давай по порядку и по фактам. Факт первый — Вологодские напали на северян. Факт второй — Класия, глава клана, утверждает, что они сделали это подло и убивали всех подряд, в том числе гражданских и обоих твоих родителей. Факт третий — Мария утверждает, что били они только по военным и тем, кто на них нападал. Гражданские были заранее спрятаны в безопасном месте. Факт четвертый — Мария утверждает, что покарала Класию и та бы от силы прожила неделю. С тобой же она встретилась спустя две недели и пока что до меня не доходили слухи о её смерти. Что можно списать на информационную блокаду… — по мере того как Такен вслух раскладывал для себя картину, ему всё больше и больше не нравилось происходящее. — Факт пятый — Гроза сказала, что основу клана они уничтожили. Бойцов осталось не так много, чтобы клан уцелел и их должны были добить соседи. Этого не произошло. Клан до сих пор цел и, насколько знаю, отлично отбивается.

— Вологодские могли неверно оценить, какой ущерб нанесли, — парировал Гатс. — Класия действительно выглядела плохо, но её могли спасти лекари, артефакты или какие-то неучтенные способности. Часть военных сил находится вне пределов города и пригорода, кто-то был на задании, кто-то в Колодце. Если нападение произошло только на город, то уничтожили они не основу, а малую часть. Северус куда сильнее, чем ей могло показаться.

— Да… — протянул Такен. — Загадка. Скажи, у Класии могла быть причина избавиться от твоей матери? Прости за вопрос, понимаю, он болезнен…

— Вы сами себе слышите? — резко ответил Гатс. — Вам отрывают конечности, силу клана подрывают, чем порождают множество проблем. И, вместо того чтобы заняться своим здоровьем, подготовкой клана к нападениям врагов, наведением порядка… Вы отдаёте приказ удавить по-тихому безобидную женщину, которая потеряла мужа? И, главное, делаете это незаметно для остальных? При том что, если мама находилась в убежище, это видели десятки человек. Их тоже убить? С какой целью?

— Это бы я и хотел понять… — глянул Такен в сторону окна. — Давай так. Ты пока ничего не будешь с этим делать. К Вологодским тоже не лезь, — мужчина посмотрел на перебинтованную руку Гатса. — Если нападешь на них, не уверен, что и в этот раз тебя получится защитить. А от твоей смерти кому хорошо будет? Никому. Поэтому закуси удила, игнорируй их и продолжай заниматься. Я пока напрягу связи и попробую узнать, что там происходит. Не нравится мне всё это. Совсем не нравится. А дальше… Скорее всего, отправлю тебя снова к родичам, но уже не в открытую. Попробуете собрать информацию.

— А вы не думали, — пока Такен размышлял, Гатс занимался тем же, но под другим углом, — что план Марии в том, чтобы натравить вас и меня на остатки клана Северус? Выставить всё так, словно мою маму убили свои же… — не закончил парень мысль, но и так было понятно.

— О, поверь. Мария предпочтёт сделать работу своими руками, а не усложнять, — отмахнулся Такен. — Не думай пока над этим. Слишком мало информации.

— Хорошо, — кивнул Гатс, поднимаясь. — Постараюсь не думать, игнорировать и дождаться результатов… прояснения ситуации.

— Отлично. Рад, что ты благоразумен, — кивнул Такен.

Гатс уже собирался уйти, но Такен, словно невзначай, бросил вдогонку вопрос:

— А ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Что? — повернулся Гатс.

У него как-то из-за этого разговора выветрилось из головы, что он вчера спалился.

— Это старая история, — нехотя ответил парень под взглядом Мастера.

— Если не хочешь, не рассказывай. Но тогда я не смогу полностью раскрыть твой потенциал. Это ведь какая-то родовая способность? Её нужно тренировать?

— Не всё так просто, — вздохнул Гатс. — Я расскажу… В детстве отец провёл надо мной эксперимент, и теперь, когда задаюсь целью кого-то убить, я становлюсь сильнее…

* * *

Со следующего дня, с утра, я полностью включился в тренировочной процесс.

Который начался с пробежки. Как же без неё.

— Братик! — прокричала Тамара утром. — Давай на перегонки!

Ну кто бы сомневался.

Опасная женщина растёт, между прочим. Торт я ей большой подарил. Ещё торты на общий стол выставил. Так она и свой съела, уж не знаю, поделилась с соседками или нет, так ещё и по два куска от остальных урвала.

— Давай-давай, — ответил я, зевая и стоически игнорируя смешки других.

Пусть смеются сколько хотят. Уж чего-чего, а когда первое испытание проходил, там практики в беге хватало с избытком. И не так, когда бежишь вдумчиво, в одном ритме, контролируешь дыхание, а так, что несешься, надеясь выжить да продержаться ещё несколько часов.

Поймал взгляд Стропо, тот кивнул, дал разрешение на соревнование.

За что наставника стоит уважать, так это за то, что он с нами туда-сюда до сих пор бегает. Нам-то нянька уже не нужна. Собственно, нянькой он больше и не выступал. Просто бегал, указания давал, советы какие-то, за тренировочным процессом следил.

Тамара первая за ворота скользнула. Во дворе также два младших курса выстроились. Толпень большая. На самом деле неприятно и раздражает. Слишком много внимания в мою сторону. Да и просто тесновато. Если ещё четвертый набор появится в следующем году, то даже не знаю, как здесь все поместимся.

Ситкартка унеслась, я и заметить не успел. Взялся догонять. Помнил по прошлому разу, насколько легко она бегает. Ничего не изменилось. Если только в лучшую сторону, но так сразу я сказать не смог. Догнал её быстро и… Пробежал мимо, шлепнув по заднице. А нечего шуточки двусмысленные выдавать! Тамара подпрыгнула, взвизгнула, а я вперед умчал, разогнавшись.

— Убью! — прокричала она следом.

Я этого не видел, но легко представил, как она прямо на бегу подпрыгнула и попробовала меня ногой достать. Я в сторону вильнул и увернулся. Гравитацию немного облегчил. Совсем её убирать нельзя, тогда бежать не смогу. Но вот процентов на двадцать-тридцать снизить — самое то. Двигаюсь быстрее, меньше устаю, а сцепление остаётся.

Убежать у меня далеко не получилось. Так мы и двигались дальше. Я уворачивался, а это неутомимое создание пыталось меня прибить. До финишной точки добежали, опередив остальных минут на пять. Если бы не дурачились, пришли бы ещё раньше.

Дальше бегать я не стал, развернулся и приготовился встречать. Не знаю кто и зачем её этому научил, но Тамара выдала «пируэт». Ногу вперед выставила и, как стрела, полетела.

Жуть как пафосно и глупо.