Та вчерашняя короткая встреча, когда Тонгил ненадолго зашел к нему, накрепко врезалась в память и только подтверждала слова полуэльфа. Несколько ничего не значащих фраз, пристальный колючий взгляд, словно бы просвечивающий насквозь, до самых тайных мыслей, даже до тех, которые не известны еще самому Лоргану. Лицо как маска, не выражающая никаких эмоций; и ни радости, ни гнева в голосе.

Однако любопытство, родившееся прежде него, опять выползло на свет. Что же, в самом деле, стряслось у самого сильного мага Империи?

Курумо остановился так резко, что Альмар, пытавшийся ступать по следам подростка, почти ткнулся тому в спину.

— Что?

— Тихо, — прошипел Курумо. — Там кто-то есть.

Альмар напряг слух, вслушиваясь в редкие всплески, кваканье лягушек, шелест проносящихся над головами стрекоз, иногда — возмущенной кряканье вспугнутой утки. Последняя, впрочем, имела все шансы стать их ужином.

Ничего особенно, но Курумо уже начал осторожно пятиться назад, и Альмару пришлось поступить так же.

— Придется выйти на главный тракт, — мрачно сказал светловолосый подросток, когда они отошли уже достаточно далеко. — Все лучше, чем попасть на ужин к болотным гулям.

Альмар побледнел:

— Это их ты слышал?

— Возможно, — хмуро ответил Курумо. — Подходить ближе и уточнять не захотел, уж извини.

— Но они… если они здесь живут, им не все равно, где напасть: на дороге или среди болот? — в существование легендарных тууршей мальчик поверил сразу, хотя его наставник, перечисляя чудовищ, водившихся на территории Империи, и говорил, будто болотные гули давно вымерли.

— Не все равно, — Курумо ускорил шаг, так что Альмар едва поспевал за ним. — Дорога охраняется заклятиями господина Тонгила, на нее они не выйдут. Вот если кто свернет с тракта хотя бы на ближайший сухой пригорок, чтобы разбить лагерь, того могут и схватить. А охранного знака у нас нет.

— Раньше ты о них не подумал? — стараясь, чтобы в голосе не прозвучало обвинение, спросил Альмар. Теперь мальчику казалось, что сотни невидимых глаз следят за ним, стерегут каждое движение: из-за редких кустов, из-за коряг, из-за низкорослых деревьев вдалеке.

— Они дальше на севере обитают, — буркнул Курумо. — Так далеко на юг уже много лет не заходили. Не знаю, какого беса их принесло.

До тракта они дошли, почти добежали, без приключений. Прежде идею идти по дороге Курумо отвергал категорически, заявляя, что там их поймать будет легче легкого, однако и далеко удаляться от нее тоже не желал. Теперь Альмар понял, почему.

— Надеюсь, на меня уже махнули рукой, — пробормотал Курумо, имея в виду стражу из имения Тонгила. — Столько дней прошло.

Альмар промолчал. Встретить воинов Темного мага он желал еще меньше, чем Курумо.

По дороге, мощенной квадратными шлифованными плитами, идти оказалось легче и приятней, чем по болотным кочкам. Вот только Курумо все время настороженно озирался по сторонам, то и дело бормоча под нос проклятия.

— Ты что-то чувствуешь? — не выдержал Альмар.

— Не знаю, — буркнул тот. — Нечисто тут, но понять не могу, в чем дело. Может, магией попробуешь осмотреться?

— С удовольствием, только как? — отозвался мальчик.

— Ну, — Курумо остановился, продолжая хмуриться. — Я видел пару раз, как господин Тонгил высылал тени. Они такие, как паутина, почти невидимые, вылетают вперед на несколько миль. Как бы глаза мага на расстоянии.

Альмар попробовал представить, о чем говорил Курумо, но не смог.

— Как он это делал? — уточнил мальчик.

— Откуда ж мне знать, — вздохнул белобрысый. — Может, заклинание какое произносил, может, мысленным усилием. Господин Митрил как-то говорил, что маги по-разному могут, только с заклинанием легче.

Заночевать решили тут же, не сходя с тракта. Впрочем, на дороге никого не было. По словам Курумо, мало кто желал ехать так далеко на северо-восток, где почти не имелось поселений, только обширное имение Тонгила. Исключение составляли данники да наемные убийцы. Может быть, еще редкие родственники людей, живущих в поселках вокруг замка мага. Впрочем, те предпочитали дожидаться каравана.

Сидеть на дорожных плитах, понемногу подбрасывая в огонь ветки (собранные Курумо в ближайшем заболоченном леску — Альмара подросток в лес не пустил, говоря, что тот вовремя тууршей заметить не сможет и по-глупому пропадет) было непривычно. Пустое, без веток, небо над головой казалось голым, с востока обзор закрывали пологие холмы, на западе — низкий лес, перемежаемый частными болотами. К ночи насекомые и птицы затихли, тишина казалась звенящей, пронзительной.

— Гроза будет, — авторитетно заявил Курумо. Мальчик согласно кивнул, хотя небо оставалось чистым. Как-то так получилось, что подросток стал восприниматься человеком почти все знающим и все умеющим. Альмар восхищался его умением охотиться, двигаться бесшумно, бросать ножи, попадая в цель десять раз из десяти, восхищался его спокойной уверенностью в себе и даже равнодушием к убийству.

Увидев в Альмаре врага, Курумо, не колеблясь, решил его убить, а потом так же спокойно, когда выяснилось, что найденыш — Темный, принял под свою опеку. Мальчик сомневался, что сумел бы поступить также: сперва поднять на человека оружие, а потом моментально передумать и предложить дружбу.

Однако вспоминать, как летят в лицо метательные ножи, а в качестве защиты — лишь своя ладонь, прикрывающая глаза, было почти также неприятно, как и занесенный для удара меч отца. Вот Альмар и старался не вспоминать. Ни о начале знакомства с Курумо, ни о том, что ему предшествовало. И ни в коем случае не вспоминать маму, братьев, крохотную сестренку. Не вспоминать дом. Не вспоминать отца. Особенно отца. Последние минуты в храме Солнечного перечеркнули все десять предыдущих лет, когда Альмар был любимым сыном и наследником. Всю предыдущую жизнь.

— Проснись! — Альмар вскинулся на тревожный шепот Курумо, растерянно оглядываясь по сторонам. Никого, только далеко на западе полыхали зарницы и почти неслышно катились громовые раскаты.

— Похоже, мы влипли, — Курумо, наклонившись к нему, говорил торопливо, почти не делая между предложениями пауз. — Забудь о том, что ты Темный. Назови им свое настоящее имя, но скажи, что во время поездки — придумай заранее, что за поездка — тебя похитили и Вратами перебросили сюда. Где это «здесь», ты не знаешь. С Вратами получился сбой, — они иногда бывают, тебе поверят, — и тебя одного выбросило в лесу. Если сумеешь, пусти для верности слезу, расскажи им, как одному было страшно. Одежда для этого у тебя достаточно рваная, да и сам чумазый.

— Кому им? — прервал его Альмар, мало что понимая в происходящем. Любителем розыгрышей Курумо не выглядел.

— Рыцарям Гиты, — Курумо бросил быстрый взгляд в северном направлении дороги. — Скоро будут здесь. Узнают, что ты Темный, убьют, понял?