Мире — пусть суматоха хоть немного уляжется, а там видно будет. В любом случае, мне, хочешь-не хочешь, а придётся появиться в Зурбагане — Регата стартует в Маячной Гавани, да и регистрацию участников проводят там же, в городе…

Но до этого ещё полтора месяца — а пока трос поскрипывает, опуская очередную порцию груза на плот-лихтер, капитан Врунгель в энергичных выражениях подбадривает крановщика, солнечные зайчики играют на ряби лагуны, Кора тявкает на берегу, отгоняя от лагеря местную мелкую живность. Благодать, да и только!

Больше всего я опасался первой реакции наших переселенцев — когда они выберутся из кают, поднимут глаза к небу и обнаружат там три луны вместо одной. Узнать, что вместо обещанного реалити-шоу на тропическом острове их забросили на другую планету — такое не всякий выдержит. Могут случиться нервные срывы, то и прямой бунт, с криками, истериками, угрозами, потрясанием кулаками и требованием немедленно вернуть домой с выплатой компенсации за причинённый моральный ущерб.

Но — обошлось. Видимо, сыграло ещё и то, что объяснения наши «рекруты» выслушивали не по одному, или мелкими группками, а все и сразу. Реконструкторы и ролевики, народ своеобразный, склонный к авантюрам и весьма к тому же самолюбивый — паниковать, склочничать, проявлять тем или иным способом неуверенность в своих силах значило потерять лицо перед такими же, как они сами. К тому же, переход с Бесова Носа в Зурбаган, а оттуда к острову Скелета далась им нелегко. На фарватерах изрядно мотало; запертые в каютах «Клевера» и 'Квадранта пассажиры (во избежание лишних вопросов мы задраили крышки иллюминаторов на всё время плавания) настрадались от духоты, тесноты, качки — и испытали огромное облегчение, когда выбрались, наконец, на свежий воздух.

Когда стало ясно, что народного возмущения удалось избежать, я предпринял заранее продуманный ход — объявил, что после погрузки колонистам (именно тогда это слово прозвучало впервые) будет роздано личное оружие — винтовки, револьверы и гладкоствольные ружья, — и все полагавшиеся к нему снаряжение и боекомплект. Вы бы видели, как расцвели улыбками измученные лица! Словно не было мучительного перехода — колонисты рьяно взялись за дело. На границе песчаного пляжа и жиденькой пальмовой рощице вырос палаточный лагерь — временный, место для постоянного поселения предстояло ещё найти. Между пальмами натянули брезент, под который сложили всё, выгруженное с «Клевера» и «Квадранта». Задымились костры — женщины, которых в составе колонистов было чуть меньше половины, взялись за готовку. Я хотел, было, скомандовать, чтобы с «Клевера» переправили на берег пару газовых плиток с баллонами, но передумал. Сбор хвороста, разведение костров, готовка на живом огне — всё это объединяет людей, а именно в этом мы нуждались сейчас куда больше, чем в горячем питании…

Я поднял к глазам бинокль. «Пиратский» корабль по-прежнему чернел на камнях — казалось, прошедшие месяцы нисколько его не затронули. И это тоже проблема: колонисты наверняка уже обнаружили его, и как только разберутся с самыми насущными делами, двинутся исследовать, изучать, копаться в обломках — словом, удовлетворять детскую тягу к приключениям, пиратским кладам и прочей книжной романтике.А это никуда не годится: во-первых, самозваные исследователи запросто могут переломать конечности, провалившись сквозь палубу в захламлённый трюм, а во-вторых, и это самое главное — мы сами ещё не закончили исследование корабля, не добрались до сложенных в его трюме грузов, среди которых наверняка немало того, что может пригодиться колонистам. Заняться этим всё равно придётся, и в самое ближайшее время — но и пускать такое важное дело на самотёк не стоит. А потому экскурсии на «пиратский корабль» пока будут под запретом, хотя это, конечно, и вызовет недовольное бурчание…

На маячной площадке остро сверкнул отражённый солнечный лучик. Похоже, Пётр вместе с добровольными помощниками (Дзирта с Тирреем тоже напросились на утёс, а следом за ними увязалась и Кора) закончили очищать зеркальные пластины от продуктов жизнедеятельности расположившейся неподалёку колонии чаек, и теперь возились с регулировкой, меняя углы установки.

Зеркала снова сверкнули, с верхушки скалы взлетела ракета — протянула дымный шнур у бездонно-лазоревое небо и лопнула, рассыпав веер изумрудно-зелёных искр. Сигнал, что Маяк готов заработать в полную силу, своего рода символ рождения колонии, понятный всеми каждому, первый наш салют. Между прочим, надо подумать о названиях, как для будущего поселения, так и для самого острова — нынешнее, «Остров Скелета», мрачновато, да и Стивенсон его уже застолбил. Можно объявить конкурс на название среди переселенцев — пусть придумывают, спорят, голосуют за варианты, глядишь, и родится что-нибудь… Мы же с Петром, хотя и можем с полным основанием претендовать на лавры отцов-основателей, вмешиваться не станем, примем любой вариант, который выберут колонисты. А что? Имеют право, это ведь им здесь жить…

К тому же мы двое здесь не задержимся — вскоре придётся возвращаться на Землю, разгребать ворох проблем, связанных с организацией снабжения колонии, набором и отправкой новых колонистов. Чего стоит одна только транспортировка комплекта металлических ферм для нашего Маяка, заказанных в Петрозаводске, в судоремонтных мастерских! Погрузить эти здоровенные дуры на «Клевер» — задачка нетривиальная, а ведь есть ещё разборный домик из алюминиевых панелей, который Пётр собирается установить там же, на утёсе, на маячной площадке, в утвердив, таким образом, своё положение новом мире…

Сюда он вернётся только после Регаты, которую ему,как ему, как официально внесённому в Реестр Лоцманской Гильдии Маячному Мастеру предстоит принимать на Онежском озере. А пока обязанности Маячного Мастера будет выполнять Дзирта. А что? Сложного электротехнического и радиооборудования оборудования, как на Бесовом Носу, здесь нет — ничего, справится, тем более, что оживлённого трафика между Зурбаганом и Миром Трёх Лун пока не ожидается. Несколько визитов «Клевера», возможно «Квадранта» — вот вам и вся нагрузка…

Конечно, девчонка уговаривала отпустить её домой, в Зурбаган, и даже расплакалась, когда получила отказ. Не помогло — ни я, ни мистер Валуэр, не стали даже обсуждать такой вариант. Если Дзирта готова рисковать своей головой — это её дело, но мы не можем допустить, чтобы её появление в Зурбагане поломало нам тщательно продуманную игру.

— И это всё, что ты сумел у неё узнать? — Сомнений, скепсиса в его голосе Петра хватило бы на троих. — Да я бы за десять минут, с паяльником…

— Скажи ещё с пассатижами. —