— Бог Огня мы просим тебя, благослови наш союз… пусть он будет вечным и несокрушимым, как и наша любовь! — сказал Сайм твердым голосом, не позволяя гримасе боли от удара исказить свое лицо.

— Благослови наш союз… — тихим эхом отозвалась Мерьята, тоже изо всех сил стараясь держаться. Сердце ее леденело, ноги подгибались — заклинание втрое усиливало боль.

Кровь зашипела в огне, как разъяренная змея, и черный дым полетел от костра к самому небу.

Огонь снова поднялся, обвивая фигуры влюбленных, вновь скользя пламенными языками по их лицам, волосам, проходя сквозь их, все еще соединенные ладони, допивая горячую кровь, зализывая раны, пока они не исчезли совсем, и только после этого упал и ушел в землю, не оставив после себя ни горсти пепла.

Туман рассеялся, явив теплую и ясную лунную ночь, не потревоженную ничьим чужим присутствием.

Мерьята, ощутив, что боль и слабость прошли, тряхнула волосами, источавшими горьковатый запах дыма. Душа ее пела, летала от любви и ликования…

— Навеки вместе! — прошептала она и, схватив Сайма за руку, увлекла его к реке. На тихих волнах зыбилась золотая лунная дорожка.

Мерьята рассмеялась счастливым беззвучным смехом, сорвала с себя одежду, беззастенчиво открыв Сайму свое тонкое прекрасное тело и окунулась в теплые волны, вдребезги разбивая луну, дремлющую на тихих горячих волнах. Сайм бросился за ней. Теперь они муж и жена, благословенные богами и никаких запретов между ними нет и быть не может.

Глава 32

— Идем сразу в гостиницу, — сказал Сайм, не выпуская из ладони руку Мерьяты.

Не на миг не хотел он расставаться с обретенным сокровищем, казалось ему, если выпустит из своих объятий, снова растает она как призрак, сгинет словно ночная греза в дымных лучах восходящего солнца, и даже клятва не спасет их от разлуки.

— Нет, милый! — прошептала Мерьята, приникая к нему, — чтобы выполнить задуманное, нам нужны травы… Я видела их на кухне. Иви, наверняка, еще спит. Возьму все необходимое и вернусь.

В предутреннем тумане Сайм проводил Мерьяту до дома. Перед воротами встревоженно бродил верный Ройкус.

Увидев рядом с Мерьятой мужчину, он инстинктивно схватился за рукоять меча на поясе.

Мерьята подняла ладонь, призывая его к спокойствию.

— Ройкус, это Сайм, — пропела она сладким голосом, — Ты знаешь Сайма, не правда ли?

— Я знаю Сайма, — обескураженно произнес охранник.

— Сегодня ночью мы обменялись клятвами и пролили кровь в честь бога Огня. Отныне Сайм — мой муж. Только об этом пока лучше молчать.

— Но госпожа…

— Ты должен служить ему так же, как служишь мне, Тэумару или отцу… Я верю в тебя, Ройкус.

— Повинуюсь госпожа… Господин… — Ройкус посмотрел на Сайма и чуть склонил голову в знак повиновения.

— Благодарю тебя, верный друг! — протянув руку, Мерьята признательно коснулась его плеча и спросила, — Что в доме?

— Тихо… Спят и хозяева и слуги.

— Хорошо… — Она привстала на цыпочки и поцеловала Сайма, — я скоро приду к тебе, любимый… Нам предстоит еще одно очень важное дело…

— Я подожду здесь, не хочу, чтобы ты шла одна по улицам, — обеспокоился Сайм.

— Ройкус сопроводит меня, не волнуйся…

Они застыли на миг, крепко прижавшись друг другу, с нежностью, любовью, благодарностью за доверие и страсть, за пережитые чувства.

— До встречи! — шепнула Мерьята и торопливо направилась к воротам. Ройкус устремился за ней.

Ворота захлопнулись, но Сайм все продолжал смотреть вслед своей исчезнувшей в недрах двора любимой, затем повернулся и медленно направился в гостиницу.

Невозможность происходящего все еще сбивала его с ног. За одну лишь ночь все в его жизни переменилось.

Сайм, задыхаясь от счастья, все ускорял шаг. Мерьята! Его жена навеки! Любимая, недоступная, невероятная греза теперь принадлежит ему безраздельно. Это она уберегла его от неисправимой ошибки, о которой пришлось бы сожалеть очень долго.

Чуть ли не бегом ворвался он в гостиницу и застал Лэми в обеденном зале за бокалом теплого вина. По блеску его глаз, Сайм догадался, что Лэми также провел ночное время с несомненной пользой.

Сайм уселся напротив.

— Хороша была ночь? — спросил он тихо и весело.

— Ты о чем? — Лэми потупился, но тут же вскинул глаза.

— О любви, о мечтах…

К столику подбежала давешняя девица с пышной грудью.

— Что будете заказывать? — осведомилась она нежным голосом, пожирая Сайма откровенными взглядами, полными неприкрытого желания.

— Бутылку вина, рыбу, хлеб, зелень и каких-нибудь фруктов, — сказал Сайм, — только принесите все это в комнату.

Говорить с Лэми внизу, в окружении любопытных глаз и ушей, он не хотел. Мерьята сумела изменить за одну ночь многие из его прежних устоев, и он больше не считал, что Айна и Лэми непременно должны остаться вместе, лишь потому, что когда-то так решили за них.

— И тушеных овощей с мясом! — добавил Лэми.

Они поднялись в свои комнаты.

— О чем ты говорил? — спросил Лэми, надежно запирая дверь.

— О том, что мне боги послали любовь, а нам — союзника в самом сердце Лянсиды. Поэтому в прекрасной Иви больше нет нужды.

— Я не понимаю…

— Мерьята, дочь Изенара, она здесь в Сетао.

— Дочь Изенара?

— Представь… Но это еще не все. Теперь она моя жена. Мы обменялись кровью и клятвами…

— Жена? Вместо любовницы Тэумара ты соблазнил его сестру и женился на ней? — Лэми удивленно присвистнул, — Поистине — великая удача!

— Я женился, потому что люблю ее, и оказалось, что она тоже любит меня… А сам Изенар находится едва ли не при смерти. Айна сильно ранила его. Он обманом пытался добиться ее расположения… — торопливо говорил Сайм.

— А что же с Айной? — спросил Лэми, прикусив губы.

— Выслушай меня сперва, только не торопись с суждениями… — ответил Сайм.

Известие о том, что его невеста сейчас находится в дремучих лесах наедине с Тэумаром, не вызвало в сердце Лэми никакой ярости, лишь вялое недовольство.

Эта ночь накануне солнцестояния изменила его восприятие действительности. Прежде Лэми никогда не покидал Этеляну, поэтому не знал, не хотел знать о мире за ее пределами. А нынче ночью многое для него стало откровением. Случайная встреча со случайной красавицей, которую он увлек от отчаяния и желания забыться хотя бы на короткое время, подарила ему ураган неизведанных доселе чувств.

И Лэми вдруг осознал, что помимо Айны на свете существуют и другие женщины. Их тела горячи и источают аромат роз, слова ласковы, а поцелуи страстны… Нет, он по-прежнему ценил Айну и готов был на все, чтобы вырвать ее из рук Изенара, но она перестала быть центром его вселенной.

Лэми не понимал, что с ним